Анатолий Букреев - Эверест. Смертельное восхождение
Предвижу времена, когда команда шерпов станет заранее провешивать перилами путь до вершины. Все экспедиции будут подниматься по этому маршруту, выплачивая коренному населению материальную компенсацию. Сомнений нет, что когда-нибудь непальцы возьмут эту гору под столь же жесткий контроль, как американцы – Мак-Кинли. Хотя, конечно, при этом не обойдется без протестов и интриг со стороны тех, кто сейчас платит местным жителям мизерные деньги за тяжкий и опасный труд.
В базовый лагерь мы прибыли 19-го марта. Благодаря интенсивным предварительным тренировкам привыкать к этой высоте нам не потребовалось. Перед нами лежал ледник Кхумбу. Его преодоление – всегда важный этап психологической подготовки к восхождению. Отсюда начинается путешествие в неизвестность, ведь ледник совершенно непредсказуем. Пересекая его, альпинисты учатся справляться с собственным страхом, они привыкают концентрироваться на тех мельчайших деталях, которые обеспечивают их безопасность. Несколько часов приходится передвигаться под нависающими ледяными глыбами, перебираясь через глубокие трещины по связанным между собой шатким алюминиевым лестницам. Наконец, 22-го мая наша экспедиция добралась до первого лагеря, где была запланирована первая акклиматизационная ночевка. Участники чувствовали себя хорошо. Первоначальная робость прошла, и при повторном выходе на ледник все они шли спокойно и в хорошем темпе.
Привыкнув к леднику, мы стали совершать акклиматизационные выходы наверх, чередуя их с отдыхом. 26-го марта, после двухдневной передышки в базовом лагере, мы вновь поднялись на высоту 6 000 метров, к первому лагерю. Переночевав там, на следующий день мы дошли до второго лагеря на высоте 6 500 метров. Там мы провели две ночевки, днем совершив вылазку до высоты 6 800 метров. После такой активной акклиматизации 29-го марта мы вернулись в базовый лагерь. Ни у кого из участников на тот момент проблем со здоровьем не возникло. После трех дней отдыха 1-го апреля начался наш третий акклиматизационный выход наверх. За восемь часов мы достигли второго лагеря. Там мы провели две ночи. 4-го апреля мы дошли до высоты 7 000 метров и потом вернулись во второй лагерь. Отдохнув там еще день, 6-го апреля мы отправились к третьему лагерю, расположенному на высоте 7 300 метров. Перила к третьему лагерю протянули Апа и его шерпы. Они занимались этим, пока мы совершали один за другим свои акклиматизационные выходы. 7-го апреля в третьем высотном лагере был день отдыха. Именно там мы столкнулись с первыми организационными проблемами. Шерпы подчинялись не мне. При заключении договора круг их обязанностей был четко очерчен: провешивание перил, установка лагерей и снабжение их всем необходимым. Наша экспедиция первой появилась у подножия Эвереста, поэтому нашим шерпам пришлось самостоятельно справляться с огромной нагрузкой, которую, приди мы сюда позже, они бы разделили с шерпами из других экспедиций. Апа уже и не рад был, что связался со мной. Наши шерпы были не в состоянии выполнить все, что требовалось для дальнейшего продвижения экспедиции наверх. Конечно, я понимал, что требую от Апы очень многого, но дело осложнялось еще и недостатком навыков и малым опытом его шерпов, что замедляло весь ход экспедиции. Я твердо намеревался провести акклиматизационный выход с ночевкой на Южной седловине и последующим подъемом до 8 200 метров. Также я планировал установить пятый высотный лагерь на высоте 8 500 метров, чтобы подстраховаться на случай, если возникнут сложности при спуске или испортится погода. Из-за небольшого восстания, устроенного шерпами, от этих планов временно пришлось отказаться. Чтобы достичь компромисса, я помог Апе с обработкой маршрута, провесив перилами участок от третьего лагеря до Желтого пояса (7 500 м). 8 апреля мы вместе с восемью участниками поднялись до Желтого пояса, затем спустились в третий лагерь. На следующий день мы вернулись в базовый лагерь.
Все заметней становилась разница в подготовке и физическом состоянии индонезийских участников. Высота и большие нагрузки сыграли роль естественного отбора. Гражданские участники оказались менее целеустремленными и собранными, чем армейцы. Несмотря на недостаток опыта, военные становились главными кандидатами на вхождение в окончательный состав группы. Они неплохо шли на подъеме и спокойно переносили высоту. Они рвались к вершине. На спуске ухудшилось состояние еще нескольких участников, так что в итоге лишь трое индонезийцев без особых проблем преодолели путь от третьего лагеря к базовому. Это были Мизирин Серджан (тридцать один год), Асмуджино Праджурит (двадцать пять лет) и Иван Сетьяван Аетнан (двадцать девять лет). Они и вошли в окончательный состав экспедиции. Башкиров и Виноградский, как и я, ощущали, что помощь шерпов постепенно сходит на нет. Итак, было решено: на восхождение отправятся трое индонезийцев, трое гидов и все шерпы, которые будут здоровы и окажутся в состоянии выйти с нами.
9 апреля мы спустились вниз для недельного отдыха. Я твердо убежден, что перед заключительным штурмом вершины всем без исключения участникам необходимо восстановиться на малой высоте. Для этого все мы спустились в деревню Дебоч (3 770 м), расположенную в лесной зоне. Шум зеленой листвы, легкий ветерок и воздух, богатый кислородом, как нельзя лучше способствуют психологическому и физическому восстановлению организма. Здесь мы, наконец-то смогли отдохнуть от ледяного безмолвия, окружавшего нас в базовом лагере.
Я сообщил капитану Рочади о том, что нам необходимо установить пятый высотный лагерь из двух палаток, где бы были коврики, спальники и десять баллонов кислорода. Я ожидал, что он переговорит с Апой, и тот со своими шерпами возьмется за дело, пока мы будем отдыхать внизу. Апа – замечательный человек, исключительно трудолюбивый, но на тот момент в его команде из шестнадцати человек осталось лишь восемь мало-мальски работоспособных. А в одиночку обслужить целую экспедицию оказалось делом нереальным. Раньше Апа работал в составе сильной команды. В этот раз шерпов подбирал он сам, и поэтому в команду вошли в основном его друзья и родственники, многие из которых были не в состоянии справиться с порученной работой. Так и вышло, что из шестнадцати шерпов реальную помощь нам могли оказать только восемь. Именно здесь был допущен основной просчет при организации нашей экспедиции. К сожалению, индонезийские руководители невнимательно следили за теми, кого наняли в помощь, и в результате под угрозой оказался и график восхождения, и заранее разработанные меры безопасности.
