Владимир Корочанцев - Африка под покровом обычая
Африканская живопись, если не считать древних наскальных рисунков, молода. Ее палитра в прошлом была приспособлена к раскрашиванию обрядовых масок. Красный, черный, белый, охряно-желтый — вот обычная гамма африканских живописцев прошлого. Синий и зеленый цвета на картинах кажутся недавними, по крайней мере в зоне расселения банту. Однако, какими бы немногочисленными ни были краски, которыми пользовались африканцы, их цвета как будто беседуют со своими зрителями. Алый цвет, например, как объяснил Паскаль, означал цвет жизни, крови, цвет африканской земли. В Африке кумачовый цвет, цвет здоровья и радости, превалирует на всех народных праздниках. Белый — цвет траура, цвет мертвых и духов. До сих пор все белое служит в деревнях для заговора от несчастий и болезней, используется в медицинских ритуалах. Охряножелтый — цвет земли, зрелых фруктов, увядших листьев. Зеленый символизирует торя<ество жизни, черный — ночь.
Паскаль Кенфак в рамках возможного соблюдает эту преемственность символики цвета, но его объектом служат не традиции в отвлеченном виде, сами по себе, а традиции в жизни — со всем их подлинным историческим содержанием, оттого и богата его палитра.
— В африканской скульптуре, — говорит он, — существует стремление передать замысел или идею в чистом виде. Мы, современные африканские художники, воспитаны в традициях народпой скульптуры, где топ задает выразительность, а не сходство. Каждый человек для африканского скульптора представлял существо вечное. То же и для меня. Вера в вечность человеческой жизни исходит из самого факта, что от кого-то мы происходим и кто-то происходит от пас. Кроме того, идея вечности человеческого рода проявляется в живой и многокрасочной неувядаемой природе.
Паскаль Кенфак участвовал во многих выставках. Четыре экспозиции были персональными. Путь его в живопись не был гладким. В школе на уроках Паскаль механически воспроизводил карандашом иллюстрации из учебников. В обеденный перерыв и после изнурительной работы под жгучим солнцем на плантациях оп рисовал. После начальной школы в Джанге учиться не пришлось. Пятнадцати лет Паскаль отправился в Яунде в надежде продолжить учение. Весь 1962 год он был безработным. Когда его брат обзавелся лавчонкой в одном из густонаселенных кварталов, Паскаль сделался продавцом в ней. Покупатели туда заглядывали не часто, и мальчик ловил каждую минуту для чтения и рисования. На сэкономленные деньги в 1963 году втайне от брата он поступил на заочные курсы живописи. Через год он признался в этом брату. Брат обиделся, но понял, что от своего увлечения Паскаль не может отказаться. В 1966 году заочные курсы были закончены. Тогда же появились его первые картины.
Добывать на хлеб и на краски в Африке нелегко. Паскаль Кенфак работает учителем рисования. В свободное время он отдается любимому делу. Он ездит по деревням, беседует с крестьянами о жизни, о прошлом и настоящем, там он ищет темы и героев своих картин.
— Нам твердили, что у нас нет истории, — замечает Кенфак. — Теперь мы знаем, что это не так. Я возвращаюсь к истокам, к прошлому. Мы, люди двадцатого века, должны осознать, что всем тем, чем мы сейчас являемся, всем, что сейчас есть у пас, мы обязаны прошлому, своим предкам, своей не всегда милостивой истории.
Цена образованной девушки
Маленькая камерунская деревенька Мвутеси задумала разбогатеть. Старый и мудрый Абессоло, выпивший за всю свою долгую жизнь не одну тысячу калебас арки, хочет получить мешок орехов кола, шезлонг, три отреза ткани; молодой Ойоно — мотоцикл, железную кровать, матрац, набитый хлопком, шкаф и… жену, девушку из Эболовы, за которую он никак не может выплатить традиционный выкуп. Атангана хочет дорогой проигрыватель, велосипед, четыре тергалевых костюма, швейную машинку, десять мешков риса по 100 килограммов каждый, четыре быка, 15 овец, 10 коз… Атангана требует больше всех. И еще 300 тысяч франков свадебного выкупа. Атангана имеет на то больше права, кивают соседи, ведь он выдает замуж образованную дочь Джульетту. Почему бы жениху и не расщедриться?
Процветание Мвутеси зависит от такого пустяка, как согласие Джульетты, которая учится в коллеже в Либамбе, вступить в брак с одним из трех претендентов: молодым плантатором Нди, уже уплатившим 100 тысяч африканских франков выкупа, чванливым чиновником из Сангмелимы Мбиа, от которого община Мвутеси ждет не только денег и подарков, но и льгот и протекций в городе, и, наконец, на крайний случай, с коммерсантом-бамилеке — жадным Чентгеном. Вся деревня, исключая неблагодарную Джульетту, которая не согласна быть предметом торга, склонна отдать предпочтение важному чиновнику, тем более что тот обещал наградить всех орденами и медалями. «Чего тут думать, — убеждает всегда рассудительный дядя Джульетты Мезое, — у чиновника всего восемь жен. Никто из них не учился в коллеже, как наша Джульетта. Она будет командовать всеми в семье Мбиа, это я вам говорю».
Пьеса Гийома Ойоно Мбиа «Три претендента, один муж» получила широкое признание в Африке. Она с успехом шла на сцепах Англии и Франции. Во Франции комедия была поставлена известным камерунским актером Амбруазом Мбиа, исполняющим главную роль в советском фильме о Патрисе Лумумбе. Пьеса — едкая сатира на отсталые правы и некоторые пороки современного камерунского общества.
— Не только камерунского, ибо многое, что изображено в ней, встречается и в других африканских странах, — предупреждает меня от торопливых оценок писатель.
Напыщенный, самовлюбленный чиновник Мбиа, вместилище тщеславия и амбиций; туповатые жандармы, наводящие страх на крестьян и творящие произвол; колдуны, обманывающие доверчивых и суеверных селян; мужчины, проводящие день за днем в беспробудной лени с одной мыслью о том, как бы выпить толику арки, запрещенного властями, или какого-нибудь другого горячительного напитка; женщины, выбивающиеся из сил на плантациях и у себя дома… Каждый образ в пьесе Гийома Ойопо говорит об искреннем желании драматурга помочь соотечественникам осознать нелепость нелепых традиций, порочность порочных нравов и поступков, плодотворно и сознательно трудиться на строительстве независимого Камеруна.
В пьесе Джульетта побеждает и даже выходит замуж по любви, но далеко не всем ее соотечественницам так везет, как ей.
До сих пор проблема семьи и брака связана в Африке с обязательным выполнением всевозможных условностей и традиций. Например, по древнему обычаю в Мали за девушку при вступлении в брак давался символический выкуп — 5 граммов золота, посуда и 100— 150 орехов кола. Во времена колониализма сумма выкупа за невесту, который вносил жених ее родителям, была взвинчена до 300 тысяч африканских франков (примерпо 1500 долларов США) и более. В 1962 году правительство Республики Мали ввело повое законодательство о браке, согласно которому максимальная сумма выкупа за девушку ограничивается 20 тысячами малийских франков, а за уже побывавшую замужем женщину — 10 тысячами. Подобные меры были приняты и в других странах. Однако там, где с законом конкурирует обычай, последнее слово не всегда остается за законом. Вот и приходят ему на подмогу литература и юмор.
