Ганс Дамм - Канака — люди южных морей
Шумно в день торгов в самом селении и у причала кораблей, зато на следующий день там тихо и спокойно. Корабли чуть покачиваются на легких прибрежных волнах. Команды трудятся над канатами и парусами, они готовят суда к обратному рейсу. Деревня Каимаре точно вымерла. Лишь собаки да свиньи бегают около хижин, выискивая остатки пищи. Кое-где подле своей хижины сидит старик или старуха. С грустью глядят они куда-то вдаль. Старики понимают, что никому уже не нужны, ведь каждый, кто еще может работать, отправился в ближайшую рощу за саговой мукой, чтобы оплатить горшки. Проходит еще несколько дней, и на берегу выстраиваются сплетенные из листьев корзины с мукой. Непрерывным потоком поступают все новые и новые корзины. При помощи учетных палочек продавцы и покупатели производят все свои расчеты, и благословенная молочно-белая масса наполняет трюмы. И так все больше и больше саговой муки скопляется во чреве кораблей, и корпуса их оседают все глубже и глубже.
Приближается день отплытия. Торговые партнеры еще раз встречаются на торжественном пиршестве. Установление дружественных отношений знаменуется взаимным преподношением подарков. Как всегда в эти месяцы, ветер в районе залива дует в северном направлении. Раздаются краткие команды капитанов. Подымаются широкие тяжелые паруса, раздуваемые ветром, и словно дрожь, словно стон проходит по судам. Чинно выплывают корабли из гавани. А люди селения Каимаре стоят на берегу и машут и машут, покуда корабли им видны.
С момента отплытия от родных берегов прошло уже пятьдесят суток. Жена капитана, называемого бадитауна, ведет точный счет этим суткам. Каждый день на длинном лубяном шнурке, прикрепленном к кровельной балке хижины, она завязывает маленький узелок. Каждый десятый день она завязывает на шнурке толстый узел. Жена бадитауны в любой момент точно знает, сколько времени прошло со дня отплытия кораблей. Сейчас она знает по опыту прошлых рейсов, что корабли уже скоро вернутся, и с радостью сообщает всем об этом. Женщины Эльвары ежедневно взбираются на холм Хухунамо, откуда можно обозреть море на 40 км от берега. Корабли на обратном пути никуда не заходят, женщины знают это, и все уже приготовились к торжественной встрече с возвращающимися. Их взоры устремлены на горизонт. Не показались ли там корабли?
Раковины и собачьи зубы как звонкая монета
Обычная форма торговли жителей меланезийских островов — это простой обмен товарами. Однако некоторые племена меланезийцев уже перешли к постоянному эквиваленту, считающемуся в их районе средством платежа. Так как и здесь власть над людьми достигается материальным богатством, меланезийские деньги стали скапливаться в руках людей определенных общественных групп. Правда, меланезийские деньги совсем не похожи на наши, это не металлические монеты и не бумажные денежные знаки. Деньги меланезийцев выпускает сама природа. Это какой-нибудь естественный материал: кости, зубы, панцири животных. Их тщательно обрабатывают, и поэтому они представляют определенную ценность. Обработанные кости, зубы и панцири носят и как украшения. От количества таких украшений зависит общественный престиж носящего их человека.
Наибольшее распространение имеют раковинные деньги. Это обозначение не всегда точно, потому что здесь наряду с раковинами моллюсков употребляются и раковины улиток. У прибрежных племен полуострова Газели острова Новая Британия в качестве денег применяются раковины маленькой улитки насса величиной не более ногтя. Когда в песчаных бухтах полуострова Газели улиток насса полностью истребили, пришлось добывать их далеко на западе Новой Британии, в районе обитания племени наканаи. Были времена, когда ловля этих улиток производилась ежегодно, для чего устраивались специальные рейсы. Такие рейсы совершались вблизи берегов, и все же они были небезопасны. На охотников за улитками нередко нападали вооруженные наканайцы. Но очень скоро люди племени наканаи сами сообразили, что ловля улиток — дело выгодное. Поэтому теперь добывать раковинки насса можно только посредством торговли с наканайцами.
Обработка раковины под деньги не очень сложна. Требуется лишь отбить верхушку. Оставшиеся части без труда нанизываются на ротанговый шнурок. Он проходит через естественное и пробитое отверстия раковины. На каждый ротанговый шнурок длиной в 10 см нанизывается примерно 25–35 подобных дисков. Нитка с 5–6 дисками — валюта наименьшего достоинства, эквивалентная нашей медной монете. Стоимость снизки раковин, называемой в этой области «диварра» или «тамбу», определяется ее длиной. В качестве основной единицы снизки берется расстояние от середины груди до кончиков пальцев вытянутой руки. Более мелкие деньги этого типа, необходимые для ежедневных покупок, носят в плетеных корзинах. Люди, получающие крупные барыши, скажем, туземные вожди, заставляют молодых мужчин селения собирать раковины улиток, вознаграждая их за это лишь незначительной долей улова. Из ротанговых шнурков с насаженными раковинами они делают огромные ожерелья — достигающие величины человеческого роста (!) — и обертывают их листьями банана. Такие драгоценности хранятся владельцами в хижинах, построенных специально для этой цели. Их по всяким торжественным поводам выставляют напоказ, несмотря на то что обладателю драгоценностей приходится нести некоторый расход, ибо толпа любопытных требует от такого богача обильного и вкусного угощения.
К началу европейской колонизации вожди племен располагали поразительными денежными средствами. У одного из них оказалось 20 тысяч снизок раковин, что составляло сумму примерно в 30–40 тысяч германских марок! Когда такой «капиталист» умирал, его состояние не доставалось наследникам. После публичного показа покойного во всем блеске накопленного им богатства все его имущество раздавалось толпе. Так увековечивали имя умершего.
На небольшой группе островов Герцога Йоркского, расположенных в проливе Сент-Джордж, совсем рядом с полуостровом Газели, также применяют в качестве платежного средства раковинные деньги, называемые там «пелле». Материалом для этих денег служат мелкие ракушки modiola и mytilus. Диаметр дисков, обработанных под деньги, — три миллиметра, максимум шесть, толщина — не более миллиметра! Здесь на всех островах такие деньги изготовляются женщинами. Мелкие ракушки добывают на главном острове, самом крупном, и затем обрабатывают их на более мелких островах, таких, как Миоко или Утуан. Сначала раковинки просверливают, а затем нанизывают на тонкие волокна из воздушных корней пандануса. Деньги пелле, как ни странно, пользуются большим спросом лишь у жителей побережья полуострова Газели, в то время как в близлежащих районах Новой Ирландии они не имеют хождения.
