Евгений Зингер - Между Полюсом и Европой
Помимо других работ В. С. Корякин занимался несколько лет выявлением пульсирующих ледников. Во время многочисленных пеших маршрутов и аэровизуальных наблюдений с вертолёта он смог обнаружить в различных районах архипелага несколько десятков таких ледников. В частности, на основе изучения периодичности быстрых подвижек ледников им было правильно предсказано катастрофическое наступание ледника Фон-Поста, спускающегося в вершину залива Темпель-фьорд — северо-восточного колена Сассен-фьорда.
Много внимания уделил Л. С. Троицкий изучению рельефообразующей деятельности ледников и истории оледенения Шпицбергена в четвертичный период. В разных районах архипелага исследовал учёный морские террасы, древние морены и морские осадки, из которых отобрал органические остатки — раковины морских моллюсков, древесину плавника, торф… По ним в лаборатории изотопной геологии Яана-Мати Пуннинга был определён абсолютный возраст этих отложений радиоуглеродным и термолюминесцентным методами. Это позволило существенно уточнить временные интервалы оледенений и морских трансгрессий на Шпицбергене за последние 100 000 лет, а также установить, что они происходили одновременно с аналогичными событиями в Европе и Северной Америке.
В связи с тем что проблема водоснабжения рудников на Шпицбергене представляет определённые трудности, руководство треста «Арктикуголь» обратилось с просьбой в Академию наук СССР, чтобы наша экспедиция провела дополнительные детальные исследования ледников, питающих Баренцбург и Пирамиду питьевой и технической водой. Этими работами руководит видный советский гляциолог доктор географических наук Владимир Георгиевич Ходаков. Мы рассматриваем изучение ледников Вёринг и Бертиль как очень важную задачу экспедиции и надеемся на основе наших исследований решить, в частности, вопросы, связанные с режимом внутриледниковой воды зимой, чтобы дать практические рекомендации по её использованию рудником Пирамида.
…В 1980 году наша экспедиция отправилась на Шпицберген в десятый раз. Во всех них довелось работать только двум участникам первой гляциологической экспедиции — Леониду Сергеевичу Троицкому и мне. На этот раз важнейшей задачей сезона было проведение работ на плато Амундсена — центре крупного узла сетчатого оледенения на юге архипелага. Так как попытки определить здесь толщину льда с помощью радиолокации не давали результатов, мы решили применить термическое бурение.
16 мая начальник вертолётной группы Геннадий Александрович Романов возглавил операцию по заброске теплофизического отряда на ледораздел плато. Вместе с нами летел во флагманской машине и опытный польский полярник. По прежним экспедициям на Шпицберген варшавский геофизик хорошо знал ледник Амундсена. Теперь же ему предстояло вести экспериментальные радиолокационные исследования в районе нашей скважины. Помощь польского учёного в выборе с воздуха места советско-польской научной станции оказалась решающей. Вскоре первые тонны оборудования и снаряжения уже лежали на снегу, а вертолёты ушли в Баренцбург за остальным грузом…
Безжизненное белое плато преобразилось. На его вершине возник небольшой интернациональный научный городок, состоявший из временных домиков, буровой, палаток, холодной лаборатории, склада с горючим… Начальник отряда Виктор Загороднов быстро смонтировал аппаратуру, наладил бензоэлектрические двигатели, подготовил буровой раствор, лоток для кернов… Наконец наступил торжественный момент начала проходки скважины. Вот уже первая полутораметровая колонка керна извлечена на поверхность. Сколько будет впереди таких подъёмов бурового снаряда? Это зависит от толщины ледника. Предположительно её оценивали в 300 метров, не более.
В тяжёлой, напряжённой работе время шло быстро. Под мерное стрекотание электростанции крутился барабан лебёдки, с которой медленно сползал кабель-трос. Висевший на нём термобур уходил все глубже. Поднятый керн тут же становился «добычей» гляциологов: изучалось его строение, фотографировались шлифы в поляризованном свете, отбирались сотни проб льда на анализы… Давно миновали «проектные» 300 метров, а дна, однако, не было. Назревала сенсация — уже пройдено полкилометра. Подлёдное ложе удалось достичь лишь на глубине 586 метров! Так бурение принесло нам ряд открытий. Ледник Амундсена неожиданно оказался самым мощным на Шпицбергене, причём там, где этого никто не ожидал. Температурные и структурные исследования позволили определить, что он «тёплый» ледник и, что особенно важно, содержащаяся в нём вода просачивается сквозь отдельные слои льда благодаря тонким каналам. Через некоторое время лабораторный анализ проб керна даст возможность восстановить изменение климатических условий на архипелаге за последние 1500-2000 лет.
С начала 70-х годов на Шпицбергене возобновили разносторонние работы польские научные и спортивные экспедиции. Приятно, что дружеские научные контакты, установившиеся у нас со многими полярными исследователями, переросли в плодотворное сотрудничество на плато Амундсена.
Почти ежегодно доводится нам встречаться здесь и с норвежскими исследователями архипелага. Такие встречи обычно проходят в атмосфере творческой дружбы, а порой принимают форму совместных гляциологических работ, способствующих познанию природы оледенения Шпицбергена. То же самое можно сказать и о контактах с французскими учёными…
В процессе исследований и бесед с иностранными учёными, читая их статьи и слушая их доклады, мы не раз убеждались, что работы советской гляциологической экспедиции значительно расширяют общий фронт изучения ледников Шпицбергена и имеют ряд новых направлений, которые позволяют более полно и глубоко осветить важнейшие закономерности современного и древнего оледенения этого интереснейшего района Арктики.
* * *…Много приятных новшеств появилось на архипелаге с того времени, когда мы завершили здесь первый этап своих работ и приступили ко второму.
Летом 1974 года в бухту Колс пришёл «Красин». Да-да, тот самый легендарный «Красин», который 46 лет назад спас близ берегов Шпицбергена оставшихся на льдине участников трагической экспедиции Нобиле на дирижабле «Италия». Ветеран советского ледокольного флота уже был не в состоянии соперничать в Арктике со своими куда более могучими «внуками» — атомными и дизель-электрическими ледоколами. Однако он ещё мог хорошо послужить нашим полярным исследователям, превратившись во вспомогательное судно геологоразведочной экспедиции. Полтора года переоборудованный «Красин» нёс свою вахту, стоя у пирса в Колсбее. Он обеспечивал буровиков электроэнергией, жильём, питанием, банями, кают-компанией, кинозалом, прачечной, библиотекой…
