Дмитрий Скалон - Путешествие по Востоку и Святой Земле в свите великого князя Николая Николаевича в 1872 году
На научно-литературном поприще Д. А. Скалон известен как военный историк, мемуарист и биограф великого князя Николая Николаевича Старшего. Вершиной в его научной деятельности стала подготовка к изданию тринадцати томов юбилейного труда «Столетие Военного Министерства. 1802–1902». Полной библиографии его трудов не существует. Из известных нам работ первой была книга о путешествии на Восток в свите великого князя Николая Николаевича (СПб. 1881, 2 изд. СПб. 1892). Остальные книги и очерки были напечатаны автором уже после Русско-японской войны. Исторической темой их неизменно оставались история русской армии периода Русско-турецкой войны 1877–1878 годов и деятельность великого князя Николая Николаевича Старшего. В историческом альманахе «Русская старина» за ноябрь-декабрь 1907 года Д. А. Скалон публикует работу «Забытый фельдмаршал. Очерк деятельности главнокомандующего в Русско-турецкую войну 1877–1878 гг. (Отд. изд. СПб. 1907). Через два года вновь в «Русской старине» появляется очерк «На службе при великом князе Николае Николаевиче» (1909. Май. Июнь. Ноябрь. Декабрь. 1910. Январь. Февраль). А в год празднования 300-летия царствующего дома Романовых вышел в свет двухтомник мемуаров Д. А. Скалона, посвященный событиям Балканской войны («Мои воспоминания. 1877–1878 гг.» Т 1–2. СПб. 1913). Умер Дмитрий Антонович Скалон в Петрограде. Год его смерти точно не установлен. По одним данным в 1918, по другим в 1919 году. Ему было около 79 лет.
Великий князь Николай Николаевич Старший и А. А. Скалон на кавалерийских маневрах. 1860-e гг.
Дворянский род де Скалон
Старинный французский дворянский род Скалонов, согласно фамильной легенде, восходит ко времени первых крестовых походов. В 1098 году, при штурме арабской крепости Аскалон, что в Палестине, более других отличился незнатный воин, первым пробившийся на крепостную стену. Граф Готфрид Бульонский пожаловал его золотыми шпорами и дворянским титулом, повелев именоваться впредь д'Аскалоном. Геральдическими знаками герба новою дворянского рода стали лилии и мечи – символы душевной чистоты и воинской доблести. На русской воинской службе Скалоны появляются, видимо, в конце царствования Алексея Михайловича, в начале 70-х годов XVII в. Отныне рыцарский род «лилий и мечей», не утративший ни честности, ни доблести, начинает ратную службу новой Отчизне. В штатных расписаниях российского офицерского корпуса армии Петра Великого за 1710 год числились Степан и Даниил Скалоны. Степан имел чин инженер-капитана и служил в Московском арсенале, Даниил, поступивший на военную службу в звании унтер-офицера, продолжил ее в Коллегии иностранных дел, затем состоял флигель-адъютантом генерал-фельдмаршала князя И. Ю. Трубецкого. Его сын, Антон Даниилович, участвует в Крымских походах фельдмаршалов Ласси и Миниха, а первое штаб-офицерское звание майора и первый орден Святого Равноапостольного Георгия Победоносца IV степени получает во время Семилетней войны.[24]
В начале царствования Екатерины II начинается сибирский этап его военной биографии. С 1766 года он командовал драгунской кавалерийской бригадой, расквартированной в Бийской крепости. Сибирские драгуны тогда считались одними из сильнейших в линейной кавалерии империи и именовались «кавалерией высшего ранга российских провинций».
«Звездным часом» в судьбе драгунского командира, к этому времени уже получившего чин генерал-майора, стал 1774 год, когда он наносит ряд крупных поражений отрядам Пугачева, пытавшимся прорваться в Западную. За «усмирение» Пугачевского бунта А. Д. Скалон в 1775 г. был пожалован орденом Святой Анны I степени, а восьмилетний сын Антон был зачислен рядовым в роту лейб-гвардии Преображенскою полка, где капитаном состоял сам наследник – цесаревич Павел. В тот год впервые пересеклись судьбы будущего героя 1812 года и будущего российского императора. Еще через год А. Д. Скалон становится командующим всеми войсками сибирских провинций, затем следует производство в чин генерал-поручика. На новом посту он показал себя «талантливый администратором и хозяйственником» – как сказали бы мы сегодня. Оставаясь боевым кавалерийским генералом, А. Д. Скалон заботился и об установлении мирных, взаимовыгодных отношений с местными народами, и о хозяйственном освоении пограничных районов юга Западной Сибири. Еще в 1774 г. он составил первый в России русско-киргизский словарь-разговорник, а в 1776 г. его стараниями по всем крепостям укрепленных линий проведены первые опыты пчеловодства. Умер А. Д. Скалон в 1777 г. во время инспекторской поездки в Усть-Каменогорскую крепость, где и был погребен.
Его сын Антон Антонович так же посвятил себя военной службе. Его карьере способствовал император Павел I и в 1800 году он был уже шефом Иркутского драгунского полка и генерал-майором, а затем и генерал-инспектором всей кавалерии Сибирского корпуса! В 1800 году А. А. Скалон побывал в Петербурге, где после официального представления императору по случаю пожалования генерал-майорского чина имел с Павлом I долгую, доверительную беседу. По свидетельствам очевидцев монарх был весьма благосклонен к генералу, удостоил его чести разделить с ним обеденную трапезу и, представляя своему ближайшему окружению и семье, воскликнул: «Вот мой сибирский Скалон!» Доверие императора к Скалону было столь велико, что, узнав о якобы созревшем заговоре своих сыновей, подготовил указ о заключении Александра в Петропавловскую крепость и ссылке Константина в Иркутский драгунский полк под личный надзор преданного генерала. Затем последовали трагические события и марта 1801 года.
Вскоре после переворота новый император Александр I подписал прошение генерал-майора А. А. Скалона об отставке, наложив резолюцию: «С почетным правом ношения мундира, но без пенсиона». Партикулярная, штатская жизнь отставного драгунского командира продолжалась до весны 1806 года. В это время Россия, ведущая войну с рожденной гением Наполеона Французской империей, как никогда нуждалась в тех опытных генералах, которые по разным причинам оставили службу после марта 1801 года.
С 26 апреля 1806 г. генерал Скалон снова в седле, снова он командует эскадронами своих сибиряков, снова его полк становится одним из лучших не только в Сибирском корпусе, но и во всей драгунской кавалерии империи. Уже через шесть месяцев в его послужном списке появляется резолюция командующего войсками Сибири генерал-лейтенанта Н. И. Лаврова, свидетельствующая, что генерал-майор Скалон «к повышению достоин, своим служением предан». В этом же документе есть записанные собственноручно Скалоном краткие автобиографические сведения, которые сообщают, что он «французской нации из дворянства, уроженец российский, лютеранской веры генерал-лейтенанта сын; российскую службу принял навечно и по отставке желаю остаться в России и на подданство со своими детьми присягу принял».
