Антон Кротов - 200 дней на юг (2001)
Бизнесмен из Кигомы оказался очень эрудированным человеком. Он действительно бывал в России и в доказательство этого написал мне русские буквы А, Б, В, Г, Д на обратной стороне пивной этикетки. Кроме этого, он бывал в других странах, например, в Заире. Киншаса — огромный город, больше Дар-эс-Салама, там всё есть, но правительство запустило страну, довело до войны. Лубумбаши — город хороший, и Кисангани тоже хороший, приятный город, хотя правительство его не контролирует, там правят повстанцы. Поехать в Кисангани из Танзании — нет проблем, с повстанцами вполне можно договориться; а вот в правительственную Киншасу по земле не доехать, надо на самолёте лететь, так говорил Зеид. А вот сущность бизнеса своего он мне так и не раскрыл.
Зеид заказал для меня старую, уже мумифицированную жареную «куку», которая, наверное, когда-то умерла от старости; а приведший меня помощник стал требовать пиво и непрерывно его пил за счёт Зеида; вероятно он думал, что оказал Зеиду большую услугу, приведя ему меня. В тот момент, когда официант принёс счёт, я деликатно покинул их, оставив их разбираться друг с другом и решать, кто больше выпил и кто будет платить (хотя предполагаю, что платить пришлось Зеиду).
Вторая ночь в поезде была не лучше первой; народ опять ходил по головам, а я валялся среди людей и вещей на полу, подобный мусору, и идущие мимо танзанийцы спотыкались об меня. Как читатель уже понял, все сидячие места в поезде были плотно и безнадёжно заняты плотной чернокожей толпой.
20 ноября, понедельник. Вновь в Дар-эс-Салам!
В пять утра поезд выгрузил меня, уколбашенного, в предрассветном Морогоро. Ехал я всего полтора суток, а успел устать и выпачкаться. Умылся на бензоколонке и побрёл на трассу — здесь это и быстрее, и приятнее, чем на поезде.
В утре застопилась «Скания», ехавшая из Сумбаванги. Ещё неделю назад мне это название ничего не говорило, а сейчас это было уже знакомое мне место, с церковной гостиницей, с бананами по десять копеек. Проехал на этой «Скании» до въезда в Дар-эс-Салам, до того самого места, где мы с Андреем Мамоновым высадились в прошлый раз, три недели назад.
Родные места, знакомый РКЦ! В нём — Грил, Кирилл и Андрей. Все трое рассказали мне о своих приключениях. Грил ездил на северное побережье, в города Багамойо и Танга, был арестован за постановку палатки на берегу моря и провёл ночь в тюремной камере. После сего случая он вернулся в РКЦ и никуда более по стране не ездил. Андрей умудрился провести все десять дней в РКЦ совершенно безвылазно; его мечты о том, чтобы заработать денег в сём городе, так и не были претворены в жизнь. Он жил в долг за счёт Кирилла и ходил питаться в сикхский храм. Кирилл съездил в Моши и Арушу и затем даже проехал по глухой дороге из Аруши в Додому, а вернувшись, также тусовался, вместе с Андреем и Грилом, в РКЦ (бедный Рифат Кадырович!). А вот четверо килиманджарщиков так до сих пор не вернулись назад, и никаких вестей от них не поступало.
Зато были вести из посольства ЮАР. Несмотря на наличие приглашения от Нельсона Манделы, южные африканцы отказали нам в визе. Наши анкеты они направили не только в Преторию, но и в посольство ЮАР в Москве, где именно и решался вопрос о нашей благонадёжности. Нам даже передали письменный отказ такого содержания:
"Уважаемый мистер такой-то,
Я отвечаю на ваше визовое прошение, поданное в Верховный комиссариат ЮАР в Дар-эс-Саламе. Вот решение, принятое посольством ЮАР в Москве.
Спасибо за ваше обращение к нам. После тщательного рассмотрения всех фактов, относящихся к делу, мы отказываем в выдаче визы, так как не соблюдены въездные условия:
1) Нет контактной персоны в ЮАР (есть такое соглашение между Россией и ЮАР — ни один гражданин ЮАР также не может въехать в Россию без приглашения от гражданина России);
2) Нет фиксированной программы (все люди, направляющиеся в ЮАР в составе организованного тура должны подтвердить полную оплату тура);
3) Нет доказательств трудоустроенности;
4) Долгий визит, это не очень хорошо.
Я надеюсь, что вы поймёте это наше решение. Л.Барклай, атташе, г. Дар-эс-Салам".
Мы покритиковали устно посольство ЮАР и занялись помывкой и постиркой. В ближайшие дни нужно будет покинуть этот город и отправиться в Замбию, а то ведь совсем нахально заселились в Культурный центр и никак не выедем отсюда.
Вечером нас неожиданно посетили трое русских. Один из них оказался журналистом "Комсомольской правды", по фамилии Черняк. Сей Черняк нынче пребывал в Танзании и сочинял всякие забойные материалы для своей газеты. Мы попались ему в качестве одной из таких тем. Поговорил с нами, выслушал жалобы Грила на танзанийских ментов и пообещал написать о нас. В декабре в "Комсомольской правде" вышел материал под таким примерно подзаголовком:
"Оказывается, до Килиманджаро можно доехать и бесплатно. Правда, для этого не надо бояться ночевок в местных тюрьмах, в которых водятся вши и блохи".
Зато г-н Черняк совершил и доброе дело: передал нашу оказию в Москву, а также подарил нам 40 долларов, взамен которых мы обещались ему привезти из Африки разных монеток-сувениров.
21–23 ноября
Наконец мы вчетвером (я, Грил, Андрей и Кирилл) собрались покидать Культурный центр, где прожили, с позволения гостеприимного Рифата Кадыровича, весьма долгое время. Наверное, мы ему сильно надоели. Незадолго до нас здесь жил другой русский путешественник, у которого кончились деньги, и с большим трудом директору удалось сплавить его в Замбию на попутном грузовике; но от нас избавиться не так просто!..
Но стоило нам собрать рюкзаки, а сотрудники РКЦ не успели свободно вздохнуть, как с мокрой дождливой улицы вошёл в РКЦ наш давно исчезнувший Олег Костенко, один из четырёх килиманджарствующих! Вот что он рассказал.
Четверо мудрецов, задумавших покорить высочайшую гору Африки, направились к вершине не с южной стороны, как прочие туристы, а с северной. Этот путь оказался сложнее, но зато там не было гидов и иных сотрудников национального парка. Восхождение было непростым и длилось шесть дней, но наконец мудрецы стояли на заснеженной вершине, на высоте 5895 м над уровнем моря. Обратно решили спускаться по южному, более простому пути. И вот незадача — в ходе спуска трое из восходителей (Лекай, Шарлаев и Сенов) наткнулись на врата национального парка, где и были задержаны. Четвёртый, Костенко, устал и брёл сильно сзади, проходил мимо врат парка уже в темноте и задержан не был.
Тем временем трёх задержанных привлекли в город Моши, где отобрали у них паспорта и предложили заплатить и уладить конфликт. На что те отвечали, что на Килиманджаро они не лазили, английского языка не понимают, а денег у них нет. Так как мудрецов не заперли, предоставив им возможность гулять по Мошам без паспортов, но вольно, — Костенко вовремя встретился с ними, изъял у них фотоплёнки и направился в Дар-эс-Салам.
