Петр Козьма - Наш человек в Мьянме
Потом изображения духов-хранителей появились и в других пагодах. В Шведагоне духи стоят у каждых из четырех ворот, причем выполнены они весьма реалистично и, я даже сказал бы, с юмором. Чего стоит один из этих духов — танцующий усатый толстячок, кстати, вовсе не страшный. А у северных ворот находится очень реалистичная, словно из какого-то фантастического ужастика, фигура старой женщины-духа, этакой мьянманской бабы-яги, к которой постоянно несут корзины с уложенными в них кокосами и гроздьями зеленых бананов. Интересно, что духи обычно не отличаются образцовым поведением и подвержены самым вредным привычкам. Именно поэтому многие мьянманцы часто ублажают их тем, что раскуривают сигарету и кладут ее возле изображения духа — пусть тоже побалуется.
По поводу духов у мьянманцев распространено убеждение, что большинство из них — это люди, в основном знатного происхождения, умершие «зеленой смертью», то есть, те, которым кто-то помог отправиться в мир иной. Насильственная смерть нарушает цикл рождения и смерти, вот и получаются наты, выброшенные из этого цикла на обочину.
Надо сказать, что, согласно преданиям, король Аноратха сам преуспел в прибавлении полка натов. Например, у короля был любимый бегун У Бьят Та, в обязанности которого входило каждое утро встать пораньше, сбегать к горе Попа, нарвать там свежих цветов и принести королю. Как-то во время этой утренней пробежки У Бьят Та встретил Май Вунна — великаншу с горы, поедающую цветы. С первого взгляда между ними вспыхнула любовь, они тут же совершили обряд бракосочетания, и из-за свадебной церемонии бегун опоздал с цветами. Нужно сказать, что, к чести короля, на первый раз он все-таки простил У Бьят Та.
Через год у великанши родился сын — и опять, принимая роды, бегун опоздал. Король простил его и на этот раз. Но еще через год, когда родился второй ребенок, и У Бьят Та опять опоздал, король не потерпел такого безобразия и приказал казнить бегуна. В итоге бегун был убит на дороге из Багана к горе Попа, его тело было кремировано, а Май Вунна также немедленно скончалась, не в силах пережить это событие.
Впрочем, король быстро остыл и, когда узнал подробности случившегося, взял двух сирот, Мин Чжи и Мин Лэй, к себе во дворец. Подростками они вступили в армию, показали себя умелыми и храбрыми командирами и вскоре стали генералами.
В это время король Аноратха решил построить Пагоду Желаний в селении Таунгбьон, недалеко от нынешнего Мандалая. Каждого он попросил принести для этой пагоды по кирпичу. В это время братья сражались на поле боя и попросили принести их кирпичи Чьянситте — другого военачальника и ловкого царедворца, которому, кстати, впоследствии достался трон в Багане. Мастер интриг, недовольный расположением короля к молодым генералам, Чьянситта сделал вид, что забыл принести кирпичи двух братьев. Так в новой стене Пагоды Желаний появились две дырки. Когда король узнал, что братья так и не принесли кирпичи, он тут же отдал приказ их убить. Надо сказать, что после такой смерти братья тут же превратились в натов и начали делать королю разные гадости. То ли по этой причине, то ли из-за раскаяния король Аноратха пожалел о случившемся и определил, что эти два ната отныне являются хранителями Таунгбьона.
Нужно сказать, что их мать, великанша Май Вунна, косвенно умершая не своей смертью (кажется, это можно квалифицировать как «доведение до самоубийства»), также стала натом, причем весьма популярным в Мьянме. Хотя число в 37 духов уже было официально утверждено, и в этот пантеон она не вошла, она занимает центральное положение в святилище натов на горе Попа, сидя вместе с сыновьями среди остальных натов. В Мьянме ее знают как Попа-Мидо или, прошу прощения, Мать-Попа. А братья, которых еще называют Швепьин Чжи и Швепьин Нге, стали главными героями ежегодного августовского фестиваля в честь натов в Таунгбьоне.
К сказанному нужно добавить, что со времен короля Аноратхы святилища для духов так и остались внутри домов. Обычно они представляют собой место, где висит неочищеный кокос, одетый в красный гаунг-баунг и окруженный благовониями. Большинство мьянманцев свое общение с духами ограничивает украшением этого кокоса цветами и выставлением около него фруктов. Считается, что если дух-хранитель дома будет недоволен, то дом ожидает разорение, а его обитателей — болезни и гибель.
Некоторые мьянманцы предпринимают другие меры, чтобы наты не мешали им жить. Например, иногда водители привязывают к зеркалам и к капоту машины кусочки красной и белой материи или веточки специального растения. Некоторые (очень немногие) не едят свинину: почему-то для натов считается оскорбительным, когда человек ест свинину.
Когда мьянманские строители сооружали новую бетонку в столицу Нейпьидо, они старались не вырубать самые большие деревья на вершинах, срываемых для спрямления дороги холмов: на них могли обитать духи, которые, лишившись жилья, стали бы устраивать гадости на дороге. Видимо, все-таки каких-то духов строители побеспокоили, потому что эта дорога из-за обилия ДТП пользуется сегодня не очень хорошей славой.
Нужно сказать, что многие мьянманцы задабривают натов не только потому, что боятся, что они разорят их дом, подсунут плохой билет на экзамене, подставят подножку на ровном месте или вообще погубят их самих. Еще больший страх заключается в том, что наты могут вселиться в них, подчинить себе их тело и разум и заставить совершать дикие, постыдные и некрасивые поступки. А потеря лица мьянманцами всегда будет переживаться гораздо сильнее, чем потеря кошелька или золотой сережки с рубином.
Именно так и бывает на традиционных мьянманских праздниках, специально устраиваемых в честь духов-натов; самый известный из них как раз проходит в Таунгбьоне. Входящие под музыку в транс люди говорят не своими голосами, кривляются, предсказывают будущее и ведут себя так, словно это не они, а вселившийся в них дух. Впрочем, наблюдающие за этим зрелищем мьянманцы в этом нисколько не сомневаются.
Нумерология
Наверное, любое общество в том или ином виде переболело нумерологией. В качестве рецидивов этой болезни в Европе, например, остались суеверия о том, что 13 — это несчастливое число. Какие-то суеверия вполне можно объяснить: скажем, «четыре» по-китайски будет «сы», и оно созвучно с чтением иероглифа «смерть»; отсюда непопулярность в Китае этой цифры. Однако происхождение других известно только специалистам.
Бирманцы в этом отношении — уникальный народ. У них детская нумерологическая болезнь затянулась и перешла на взрослые годы. И сегодня очень многое в современной Мьянме определяется магией чисел.
