Арни Фалк-Рённе - Путешествие в каменный век. Среди племен Новой Гвинеи
Установление контакта, влияние колониализма, драматическое столкновение разных культур — вот еще «герои» Фалък-Рённе, занимающие в книге не меньше места, чем каннибализм или ужасы традиционного образа жизни папуасов. Береговые области Новой Гвинеи, особенно ее северо-западной части, уже давно были втянуты в орбиту восточно-индонезийских феодальных государств, в частности султаната Тидоре, существовавшего с XV до начала XX в. Однако этот ранний контакт носил принципиально иной характер, отличный от влияния европейских держав в эпоху колониализма. Индонезийцы основывали свои опорные пункты на небольших, часто необитаемых островках недалеко от побережья; там постепенно селились выходцы из Малайского архипелага, смешиваясь с коренным папуасским населением, возникали так называемые торговые этносы, которые по своему культурному облику прекрасно вписывались в общую картину Малайского архипелага. Однако в глубь острова они не проникали. Жители Новогвинейского нагорья надежно охранялись от контакта как болотами, лесами и непроходимыми горами, так и каннибализмом и охотой за головами.
Только в начале XX в. в глубинных районах острова стали появляться первые посланники колониальных держав — христианские миссионеры. Некоторые из них действительно погибли там, не сумев установить контакта. Но большинство успешно обосновались в разных частях Новогвинейского нагорья, и места, где они построили свои миссии, довольно скоро стали превращаться в центры нового социального и этнического развития. Почти во всех других европейских колониях в Африке, Америке, Океании вслед за первопроходцами-путешественниками и миссионерами появились солдаты, а за ними и чиновники колониальной администрации, а еще позже предприниматели, торговцы и т. д. Новая Гвинея была одной из последних стран, завоеванных колониализмом, и поэтому здесь эта традиционная колониальная схема была несколько иной. Случилось так, что голландские колониальные власти, существовавшие в Ириан-Джая до 1962 г., практически не проникли в глубь страды, и вся центральная часть этой территории либо оставалась самостоятельной, не затронутой никакой колониальной администрацией, либо находилась под контролем миссионеров. На востоке острова, в будущем государстве Папуа-Новая Гвинея, австралийские власти сумели уже в послевоенный период установить свой контроль над большей частью Новогвинейского нагорья и даже создать в самом центре острова небольшие современные города, такие, как Маунт-Хаген, Менди или Горока, быстро ставшие центрами экономического развития, вовлекавшими в сферу своей деятельности население окружающих сельских местностей, еще вчера обитавшее в условиях каменного века.
Контакт оказался стремительным, и преобразования традиционного образа жизни папуасов охватили самые глухие районы. Массовое распространение получило христианство — сейчас большинство папуасов исповедуют эту религию в самых разных ее вариантах. Именно христианство и развернуло основное наступление на традиционную социальную структуру и старые духовные ценности. Разумеется, лозунг уничтожения каннибализма был сразу же взят на вооружение миссионерами и колониальными властями. Каннибализм стал быстро исчезать, на смену ему пришла современная жизнь колонии, далекая от той, которую представляли себе папуасы, пытавшиеся по-своему понять проповеди миссионеров.
Язвы колониализма достаточно хорошо известны, и Новая Гвинея не была исключением в яркой истории этой эпохи. Парадокс заключается в том, что колониализм способствовал выходу острова из дикости и каменного века, но стоило это коренному населению огромных жертв, особенно в первую половину текущего века. Своеобразной реакцией на колониализм стали так называемые милленаристские движения, или карго-культы, — синкретические религиозные движения, завоевавшие большую популярность у папуасов и в массе носившие антиколониальный характер. Хотя Фальк-Рённе и не касается вплотную этого явления, некоторое представление о нем можно составить из истории об Обахароке и ожидании им даров от его белой супруги… Аналогичные ожидания зарождаются и у вождя кукукуку, вознамерившегося женить автора на своей дочери. Многие папуасы, подобно этим двум, стремились овладеть тайной белого человека, его способностью доставать нужные вещи — карго. Но как это сделать, им было неясно; естественным для них казалось обращение к магии.
И здесь мы подходим к важному моменту, необходимому для понимания ряда эпизодов книги Фальк-Рённе. Подобно тому как папуасы часто оказывались неготовыми к контакту с европейской цивилизацией, неготовыми к контакту с папуасами часто оказывались и сами представители этой цивилизации. Глубокое впечатление производит чтение главы о трагических событиях, связанных с деятельностью миссионеров С. Дейла и Ф. Мастерса в Долине Балием в 1968 г. Безусловно, жалко этих людей, ставших мучениками неудержимого стремления насильственно привести папуасов к тому, что казалось им правильной жизнью. Казалось бы, так оно и есть: действительно, каннибализм ужасен, сожжение атрибутов старой жизни, которого они требовали от папуасов, должно было стать символическим актом начала приобщения к цивилизации. Оставим, однако, на некоторое время в стороне этический аспект этой программы, забудем о том, что среди сжигаемых атрибутов немало прекрасных произведений искусства, которыми гордился бы любой музей, забудем на минуту также и то, что не всегда хорошо «насильно загонять в рай». Посмотрим исторический фон, на котором развивалось это событие.
Совсем рядом, немного к западу от мест, где обосновались оба миссионера, живет народ, известный этнографам под названием западных дани. Впервые в их страну чужеземцы, т. е. голландская географическая экспедиция, проникли в 1921 г., но реальный контакт был установлен только в 1954 г., когда там была построена первая миссия. К 1962 г. среди западных дани работали уже 12 миссий, при каждой из которых была небольшая посадочная полоса. Миссионеры стали активно бороться против межплеменных войн, последняя из которых разразилась в апреле 1961 г. Реакция дани на это и на призывы миссионеров отказаться от старой жизни была весьма положительной, потому что миссионеры привезли с собой много карго, и казалось, сделай так, как они призывают, и карго окажется у папуасов.
Акции, к которым призывали Дейл и Мастерс в 1968 г., здесь еще в 1959 г. стали происходить по инициативе самих папуасов. Среди них появился проповедник по имени Ябонеп, который объявил себя христианином и стал ходить по деревням дани и сжигать оружие и предметы старого культа. Однако при этом он проповедовал, что каждый, кто последует его призыву, станет бессмертным, что старухи снова превратятся в молодых девушек, что никто не будет испытывать физической боли и т. д. Миссионеры забеспокоились и бросились опровергать учение Ябонепа, но было уже поздно. В течение двух лет дани не только сожгли все материальные напоминания о прежней жизни, но и отказались от всех прежних обычаев: от «свиных праздников», от половой сегрегации, даже от традиционной системы родства, от избегания свойственников, от брачных выкупов. Они желали стать такими же, как миссионеры, и ждали от этого немедленной компенсации. Частично она последовала, потому что дани, благодаря тому что на их земле обосновались миссионеры, приобрели влияние на другие племена, которым они стали поставлять топоры и некоторые другие виды карго. Но весь народ был охвачен ожиданием чуда. Несколько смертей, которые случились за это время, объяснялись тем, что дани еще не от всего отказались.
