Жюль Верн - Пять недель на воздушном шаре
Несмотря на эту мало приятную перспективу, усталость после нескольких часов грустных размышлений все-таки взяла свое, и Джо довольно крепко заснул. Он проспал бы до утра, если бы вдруг его не разбудило ощущение откуда-то появившейся сырости. Вскоре в хижине появилась вода, быстро поднявшаяся ему до пояса.
– Что такое? – громко проговорил он. – Наводнение, ливень, пытка? Ну, уж во всяким случае я не стану ждать, пока вода поднимется мне до горла.
И, плечом вышибив стену, Джо очутился… Да где же? – В самом озере! Острова как не бывало. За ночь он погрузился в воду, и на его месте было необъятное озеро.
«Плохой край для земледельцев», – подумал про себя Джо и, взмахнув руками, снова пустил в ход свое искусство пловца.
Джо освободился из плена благодаря явлению, не редкому на озере Чад. Не один из его островов, казалось бы, прочных, как скала, исчез таким образом, и прибрежным племенам время от времени приходилось давать приют тем несчастным жителям исчезнувшего острова, которым удавалось спастись от страшной катастрофы.
Джо не знал этой местной особенности, но не преминул воспользоваться ею. Заметив какую-то носящуюся по воде лодку, он сейчас же взобрался в нее. Лодка эта, как оказалось, была грубо выдолблена из древесного ствола. К счастью, в ней нашлась пара примитивных весел, и Джо поплыл, пользуясь довольно быстрым течением.
– Ну, теперь надо ориентироваться, – проговорил он. – На помощь мне придет полярная звезда. Она ведь свое дело знает, всем указывает путь на север, так не откажет и мне.
К великому своему удовольствию, он убедился, что течение как раз и несет его к северному берегу озера, и отдался на его волю. Около двух часов ночи он пристал к мыску, поросщему таким колючим тростником, что он не мог прийтись по вкусу даже философу. Но на берегу, как будто нарочно для того, чтобы дать ему приют, росло одинокое дерево. Джо для большей безопасности взобрался на него и не то чтобы заснул, а скорее продремал там до рассвета.
Как всегда в экваториальных странах, день наступил сразу; Джо бросил взгляд на дерево, служившее ему убежищем ночью. Ему представилось такое неожиданное зрелище, что он остолбенел. Ветви дерева, где он провел ночь, были буквально унизаны змеями и хамелеонами. Из-за них почти не видно было листвы. Можно было подумать, что это дерево новой породы, на котором произрастают пресмыкающиеся. Под первыми лучами солнца все это принялось ползать и извиваться. Ужас, смешанный с отвращением, охватил Джо, и он мигом спрыгнул на землю.
– Вот уж чему никто не захочет поверить! – пробормотал он.
Он не знал, что Фогель в своих последних письмах писал об этом особом свойстве берегов озера Чад: они кишмя кишат земноводными, которые нигде в мире не водятся в таком количестве.
После этого происшествия Джо решил впредь быть осторожнее, а затем, ориентируясь по солнцу, зашагал на северо-восток. Дорогой он самым старательным образом избегал хижин, – лачуг, шалашей – словом, всех тех мест, где он мог бы натолкнуться на представителей человеческой породы.
Часто смотрел он вверх, все надеясь увидеть «Викторию». Хотя его поиски в течение целого дня и оказались тщетными, тем не менее уверенность, что доктор не может его покинуть, ничуть не поколебалась в нем. Надо было иметь сильный характер, чтобы так философски относиться к своему положению. К усталости присоединился голод: ведь кореньями и сердцевиной растений, таких как «меле» или плоды думпальмы, сыт не будешь. По приблизительному подсчету Джо, он прошел все-таки за этот день к западу миль тридцать. Все его тело было исцарапано колючим тростником, мимозами и акациями; окровавленные ноги давали о себе знать жестокой болью. Наконец, с наступлением вечера Джо мог дать отдых измученным ногам. Он решил сделать привал на самом берегу озера. Здесь его ждала новая напасть – мириады насекомых. Мухи, москиты, муравьи в полдюйма длиной буквально покрывают в этих местах всю землю. Через два часа не оставалось уже ни клочка той жалкой одежды, которая еще была на Джо, – насекомые все пожрали. То была ужасная ночь: несмотря на усталость, несчастный путник ни на минуту не мог сомкнуть глаз. В кустах ревели кабаны, дикие буйволы, а в воде – ажубы, разновидность ламантинов, этих свирепых животных. Кругом, среди ночного мрака, в кустах и водах озера раздавался концерт хищных зверей. Джо не смел пошевельнуться. Как ни был он терпелив и стоек, но свое положение выносил с трудом.
Наконец, настал день. Джо проворно вскочил. Можно представить себе его отвращение, когда он увидел, что за поганая тварь провела подле него всю ночь. Это была жаба, да еще какая жаба! Величиной дюймов в пять, безобразная, отталкивающая, она уставилась на него большими круглыми глазами. Джо отвернулся от нее с отвращением, которое подстегнуло его: он с новыми силами помчался к озеру освежиться. Купанье несколько успокоило мучительный зуд, и он, пожевав листьев, снова упрямо пустился в путь. Джо не знал, какая сила гонит его, но чувствовал в себе присутствие этой силы, не дававшей ему впадать в отчаяние. Между тем его начинал терзать страшнейший голод. Желудок не так безропотно, как его хозяин, покорялся свой участи, и Джо, сорвав стебель лианы, подтянул себе потуже живот. Хорошо еще, что жажду он мог утолять на каждом шагу, и, вспоминая муки, перенесенные в пустыне, он находил уже счастьем то, что не страдает от недостатка воды.
«Где же может быть „Виктория“? – все спрашивал он себя. – Ветер дул с севера, и она должна была возвратиться к озеру. Конечно, мистеру Самуэлю необходимо было заняться восстановлением её равновесия, но для этого довольно было и вчерашнего дня. Значит, возможно, что сегодня… Но все-таки будем действовать так, как будто совсем нет надежды ее увидеть. В сущности, если я доберусь до какого-нибудь большого города на берегу озера, то попаду в такое же положение, в каком бывали те путешественники, о которых нам не раз рассказывал доктор. Почему же мне не выпутаться из беды как делали те? Ведь вернулись же некоторые из них на родину, черт возьми! Ну, смелей вперед!»
Разговаривая так с самим собой, отважный Джо все шагал да шагал и неожиданно посреди леса наткнулся на толпу дикарей. К счастью, он успел вовремя остановиться, и его не заметили. Негры были заняты смазыванием своих стрел ядовитым соком молочая. Это весьма важное для местных племен занятие обставляется у них очень торжественно.
Джо, затаив дыхание, забился в чащу, но вдруг, подняв глаза, он в просвете листвы увидел «Викторию». Подумать только: «Викторию»! Она неслась к озеру всего в каких-нибудь ста футах над ним. А бедняга не мог ни крикнуть, ни показаться!
