Алекс Экслер - Американская ария князя Игоря, или История одного реального путешествия
– Лично у меня мозги всегда работают, – сказал Игорь. – Даже во сне.
– Во сне мозги должны отдыхать, – назидательно сказал Сергей. – Иначе они скоро перегорят. Поэтому мои мозги продержатся гораздо больше твоих. Они умеют отдыхать.
– Тебя послушать, – фыркнул Игорь, – так если человек с утра до вечера валяется на кровати и не тренирует свои мышцы, то он проживет дольше, чем человек, который ежедневно занимается спортом. Я-то свои мозги постоянно тренирую. А у тебя они бездельничают. Ну и кто из них дольше продержится?
Сергей задумался. В словах Игоря была неоспоримая логика.
В этот момент где-то в глубине дома хлопнула дверь, раздались шаркающие шаги и на кухню вышел Вадик собственной персоной. Вадик, судя по всему, СТРАДАЛ. Лицо его украшала гримаса головной боли, очки в роговой оправе отсутствовали, придавая физиономии особенно трогательное выражение, одет Вадик был в майку-алкоголичку и здоровенные цветастые семейные трусы – примерно такие же, как у Волка из «Ну, погоди!».
– Лева пришел! – заорал Игорь с интонациями Саввы Игнатьича.
Однако Вадик на это ничего не ответил, а, продолжая шаркать, горестно подошел к кухонному гарнитуру, открыл какую-то дверцу, достал оттуда полуторалитровую бутылку содовой, сомнамбулически отвинтил крышку, не обращая внимания на то, что газированная вода вырвалась из горлышка и закапала на пол кухни, после чего присосался к бутыли, шумно глотая.
– Насос бытовой, похмельный, – прокомментировал Игорь. – Производительность – три литра в час.
– А ты бы лучше молчал, – сказал Сергей. – Сам Вадю споил вчера. Вот теперь приводи его в чувство.
– Да что он там выпил-то? – удивился Игорь. – Пять дринков. Мы с тобой явно приняли по семь-восемь. Если не по десять. А сегодня – как огурчики… Кстати, дай-ка мне водички, а то сушнячок все-таки наблюдается.
Вадик продолжал глотать содовую. Половина бутыли уже в него перекочевала.
– Как сосет-то, как сосет, – умилился Игорь. – Сразу видно – вечер вчера удался.
Вадик, наконец-то, оторвался от бутыли, поставил ее, ничего не выражающими глазами посмотрел на друзей, развернулся и ушаркал обратно. При этом он не произнес ни слова.
– И тебе с добрым утром, – радостно сказал ему вслед Игорь. – Кстати, Серег, как там кипяточек? Солдаты и революционные матросы требуют чаю.
– Все закипело, – сообщил Сергей. – Где тут заварка?
– А фиг знает, – пожал плечами Игорь. – Это надо искать. Но рыться без хозяев как-то неудобно.
В этот момент в глубине дома снова хлопнула дверь, и через несколько секунд на пороге возникла Марина. Она выглядела бодрой и свежей, была причесана и даже слегка подкрашена, но к завтраку вышла в шелковой пижаме. Формой одежды в этой семье, как видно, никто не заморачивался.
– С добрым утром, – сказала Марина. – Как спалось?
– Отлично, – сказал Сергей. – Настолько душевно, что мои ребрышки приняли форму вашего пола.
– Да ладно, – удивилась Марина, – там же лежанка двухспальная.
– Марин, – признался Сергей, – мы не можем вдвоем спать на одной кровати. Мы, видишь ли, однополые. Поэтому один пол спит на лежанке, другой такой же пол спит на полу.
– Так вы же друзья, – пожала плечами Марина. – Конечно, будь вы какие посторонние – тогда это неудобняк. Но вы же сто лет знакомы.
– Не настолько давно мы знакомы, – сказал Сергей, – чтобы спать в одной постели. Уж извините.
– Ну, как хотите, – сказала Марина. – Если тебе, Зеленый, удобнее на полу – дело хозяйское. Завтракать будете?
– Обязательно, – ответил Игорь. – Нам бы чайку.
– Это если есть, – радостно ответила Марина. – Я чай не пью, только кофе. А Вадька по утрам пьет только кока-колу – говорит, полезно для пищеварения.
– Конечно, полезно, она даже гвозди растворяет, – согласился Игорь.
– Кстати, хорошо, что жратвы полно, – сказала Марина. – Турку вчера почти и не лопали. Так что есть чем позавтракать.
Игорь с Сергеем скривились, но было понятно, что выбора у них нет.
Завтрак прошел в теплой и дружественной обстановке. Вадик отмочил себя под многоконтрастным, как он сказал, душем, после чего более или менее обрел способность к членораздельной речи и присоединился к остальным на завтраке. Он сидел в углу стола, прихлебывал кока-колу и выглядел как пудель, которого долго били двумя пыльными подушками по ушам – по одной с каждой стороны.
Игорь произвел исследования холодильника, обнаружил там хлеб для тостов, яйца и молоко, так что поедания турки удалось избежать, заменив питательную птицу французскими тостами, от которых не отказался никто, включая Марину.
Джон Вадимович, самостоятельно приползший из детской, был посажен в стульчик, пристегнут и накормлен какой-то кашей. Во время еды Джонни пристально смотрел на папу, грустно вздыхал, издавал нечленораздельные осуждающие звуки, а один раз чихнул с полным ртом, в результате чего Вадик получил хороший заряд каши прямо в лицо, что его несколько оживило.
– Ну что, други, – радостно сказал Игорь по окончании завтрака. – Встали, взяли бумажные мешки с грабельками – ну и вперед, на участок! Пока всю листву не уберем, никакого обеда!
– Лично я – пас, – откровенно высказалась Марина.
– На твоей кандидатуре никто и не настаивает, – успокоил ее Игорь. – Это мужское дело. Тебе все равно обед нужно готовить.
– Чего там готовить? – удивилась Марина. – Чечевичного супа – полно, турки тоже хватит еще дня на два.
Сергей с Игорем красноречиво переглянулись, но Игорь сделал успокаивающее движение бровями – мол, не волнуйся, с обедом что-нибудь придумаем…
Процесс уборки листьев проходил с переменным успехом. Сергей с Игорем, как люди ответственные и более или менее позавтракавшие, развили бурную деятельность: они сгребали листья граблями, а получившиеся кучи засовывали в толстые бумажные мешки, которые обнаружились у Вадика в гараже. Однако от страдающего Вадика, которого кока-кола в чувство так и не привела, толку было значительно меньше.
Сначала Вадик долго и нудно сгребал листья в маленькую кучку. Но так как у него внутренний прибор ориентации в пространстве страдал от похмелья вместе с самим Вадиком, практический результат его грабельной деятельности представлял собой непрерывное перемещение кучки, в процессе которого ее содержимое разбазаривалось, и его потом снова приходилось сгребать. Когда же Вадик, наконец-то, что-то более или менее собрал, он попробовал засунуть кучу в мешок, но для этого действа пришлось нагнуться. Это вызвало у него дикий приступ головной боли, от которой Вадик в отчаянии попытался отмахаться ногами, в результате чего снова расшвырял все листья по территории.
