Жюль Верн - Двадцать тысяч лье под водой (без указания переводчика)
— Да, — сказал я, — это трудное занятие, служащее только для удовлетворения капризов моды. Однако скажите мне, капитан, сколько жемчужин может наловить в день одна лодка?
— От сорока до пятидесяти тысяч. Говорят, что в 1814 году английское правительство, устроив ловлю за свой счет, добыло их с помощью тех же водолазов семьдесят шесть миллионов штук за двадцать дней.
— По крайней мере, — поинтересовался я, — этим водолазам платят хорошие деньги?
— Навряд ли, господин профессор. В Панаме они получают всего один доллар в неделю. Чаще всего им платят по одному су за раковину с жемчужиной, а сколько они вытащат пустых!
— По одному су этим бедным, обогащающим своих хозяев! Это гнусно!
— Итак, господин профессор, — обратился ко мне капитан Немо, — вы с вашими компаньонами посетите Манарскую мель, и если мы случайно встретим там искателей жемчуга, прибывших спозаранку, то вы увидите, как происходит ловля.
— Это решено, капитан.
— Да, кстати, господин Аронакс, позвольте вас спросить, вы не боитесь акул?
— Акул? — вскрикнул я.
Этот вопрос показался мне весьма неуместным.
— Я жду ответа, — настаивал капитан.
— Я должен вам заявить, что не особенно близко знаком с этой породой рыб.
— Ну, мы с ними хорошо знакомы, — ответил капитан Немо, — со временем и вы с ними познакомитесь. Притом мы будем вооружены, и очень возможно, что по пути нам удастся поохотиться на акул. Это интересная охота. Итак, до завтра, господин профессор. Мы выступаем с раннего утра.
Сказав это весьма спокойным тоном, капитан Немо покинул салон.
Вас приглашают охотиться на медведя в швейцарских горах, что вы ответите? «Прекрасно! завтра мы пойдем охотиться на медведя». Вас приглашают охотиться на льва в долинах Атласа или на тигра в джунглях Индии, что вы ответите? «Прекрасно! будем охотиться на тигра или на льва». Но вот вам предлагают охотиться на акулу в ее природной стихии. Что вы ответите? Вы, вероятно, призадумаетесь, прежде чем дать ответ на такое приглашение.
Что касается лично меня, то я провел рукой по лбу, на котором выступило несколько капель холодного пота.
— Рассудим, — сказал я себе, — и не будем спешить. Охотиться за выдрами в подводных лесах острова Креспо — это еще имеет смысл. Но рыскать по дну моря, когда почти уверен, что встретишь там акул, — это совсем иное дело! Я прекрасно знаю, что в некоторых странах, особенно на Андаманских островах, негры не колеблясь нападают на акулу с кинжалом в одной руке и с петлей в другой; но я так же прекрасно знаю, что многие из смельчаков, нападающих на страшное животное, не возвращаются с этой охоты! Но помимо того, я не негр, да если бы и был негром, то полагаю, что в таком случае небольшое колебание с моей стороны было бы вполне понятно.
И вот я погрузился в размышления, бредя наяву об акулах, представляя себе их огромные челюсти, вооруженные несколькими рядами зубов, способных разрезать человека надвое. Я даже чувствовал боль под ложечкой. Затем я никак не мог переварить эту небрежность, с которой капитан сделал предложение. Так можно приглашать разве на облаву в лесу на обыкновенную лисицу.
«Хорошо, — думал я, — Консель не захочет идти, и это избавит меня от необходимости сопровождать капитана». Что же касается Неда Ленда, то я не мог рассчитывать на его благоразумие. Как бы опасность ни была велика, она всегда имела притягательную силу для его воинственной натуры.
Я снова принялся за чтение книги Сирра, но не мог углубиться и машинально перелистывал страницы. Между строками мне мерещились страшные открытые челюсти.
В эту минуту вошли канадец и Консель. Они были спокойны и даже веселы, конечно не зная, что их ожидает.
— Право, господин профессор, — обратился ко мне Нед Ленд, — ваш капитан, чтобы черт его побрал, сделал нам очень любезное предложение.
— А, — воскликнул я, — вы знаете?
— С позволения господина, — ответил Консель, — командир «Наутилуса» пригласил нас назавтра в сопровождении господина профессора посетить великолепную цейлонскую ловлю жемчуга. Он сделал это предложение в изысканных выражениях и вел себя истым джентльменом.
— И больше он вам ничего не сказал?
— Ничего, господин, — ответил канадец, — кроме того, что уже сообщил вам об этой прогулке.
— Да, говорил, — сказал я. — И он вам не сообщил никаких подробностей относительно…
— Никаких, господин натуралист. Вы, конечно, составите нам компанию.
— Я… конечно да! Я вижу, что это вам нравится, Нед Ленд.
— Да, это весьма любопытно.
— Но быть может, и опасно!
— Опасно? — повторил Нед Ленд. — Опасна простая экскурсия на устричную мель?
Очевидно, капитан Немо не счел нужным предупреждать моих товарищей о возможной встрече с акулами. Я смотрел на Неда Ленда и Конселя испуганными глазами, словно у них было растерзано тело или отхвачены члены. Должен ли я их предупредить? Несомненно. Но как это сделать — я не знал.
— Господин профессор, — заговорил Консель, — будет, может быть, столь добр, что сообщит нам некоторые подробности о ловле жемчуга.
— О ловле собственно или о тех приключениях, которые…
— О ловле, — ответил канадец.
— Хорошо, садитесь, друзья мои, я вам расскажу все, что узнал от англичанина Сирра.
Нед Ленд и Консель сели на диван, и канадец тотчас же спросил меня:
— Господин профессор, что такое жемчужина?
— Мой славный Нед, — начал я, — для поэта жемчужина — морская слеза; для жителей Востока — отвердевшая капля росы; для дам — драгоценная бижутерия продолговатой формы со стеклянным блеском, состоящая из перламутрового вещества, которую они носят на пальцах, шее или в ушах; для химика — смесь фосфата и карбоната с небольшим количеством желатина; и, наконец, для натуралиста жемчужина — не более чем болезненное отделение органа, который выделяет перламутр у некоторых двустворчатых мягкотелых.
— Отдел моллюсков, — не мог удержаться от классификации Консель, — класс безголовых, порядок черепокожных.
— Совершенно верно, мой ученый Консель. Все черепокожные, как, например: морские ушки, тридакны, pinnes-marines, — одним словом, все отделяющие перламутровое вещество, — то есть особое вещество голубоватого, синеватого, фиолетового или белого цвета, которыми выстилается внутренняя поверхность створок, — способны производить жемчужины.
— И ракушки также? — спросил Консель.
— Да, и ракушки, живущие в быстротекущих водах в Шотландии, Уэльса, Ирландии, Саксонии, Богемии и Франции.
— Прекрасно, и это надо иметь в виду, — заметил канадец.
