Андрей Троицкий - По Америке и Канаде с русской красавицей
– Выходит, – Олимпийские игры это убытки для всех стран, где они проходят?
– Далеко не всегда. Вопрос – как провести, как все организовать. Ну, американцы умеют считать деньги, умеют их тратить. И умеют получать прибыль от капиталовложений. Они десять раз все продумают перед тем, как взяться. Поэтому большинство игр, прошедших в США, принесли прибыль в том же году, когда были проведены. Игры в Лос-Анджелесе в 1986 году обошлись в 2 миллиарда, – прибыль 250 миллионов. Игры в Атланте дали скромные 10 миллионов. Но все-таки это прибыль, а не убыток. Зимние Олимпийские игры в Солт Лей Сити в 2002 году, на которые было затрачено 2 миллиарда долларов, принесли 101 миллион дохода. Только Зимняя Олимпиада в Лейк-Плэсиде 1980 года, – на них потратили 169 миллионов долларов (очень скромная цифра по нынешним временам) – дали убыток в 8,5 миллионов.
– А Канада, значит, пролетела…
– Ну, позже в 1988 году, когда Зимние Олимпийские игры проходили в Калгари, мы исправились, не допустив финансового провала, прибыль – 32 миллиона. Но это слабое утешение. В любом случае деньги не нужно выбрасывать на ветер.
– Насколько я помню, один из рекордов установили китайцы во время Олимпиады 2008?
– Вбухать 44 миллиарда в игры, да еще в стране, где в восточных районах люди до сих пор до сыта не едят, – это невиданный аттракцион расточительности. Правда, в том же году китайцы свою Олимпиаду окупили. По одним данным она принесла один миллиард прибыли, по другим данным, более надежным, – 146 миллионов долларов.
– А как вам русская Зимняя Олимпиада в Сочи? – Рита смотрит на собеседника ясными глазами. – Она вам понравилась?
Долгая пауза. Генри волнуется, подыскивая нужные слова, так волнуется, что на виске начинает пульсировать голубая жилка. Видимо, он хочет сказать какую-то резкость или даже выругаться. Но нужные слова так и не подобрались или остались несказанными.
– Без комментариев, – говорит Генри.
Во время монреальской Олимпиады он работал переводчиком, затем некоторое время водил здесь экскурсии иностранцев. Теперь он яростный противник, нет не олимпийского движения, – пустой траты денег. Может быть потому, что работает в одном из частных фондов, собирающих пожертвования, еду и вещи, для малоимущих.
Просто Генри каждый день видит изнанку жизни, смотрит в глаза людей, нуждающихся в помощи, человеческом участии, дорожащих каждым центом. Он знает, сколько вокруг несправедливости, – поэтому говорит с жаром человека, глубоко убежденного в правоте своих слов. И, надо сказать, имеет на это право, – спорить с ним трудно, почти невозможно.
– Простите, Генри, но вы рассуждаете, как бухгалтер, как процентщик из ломбарда, – говорит Рита. – Так нельзя… Бюджет, доходы, расходы… Поймите: Олимпиада – это прежде всего зрелище, это праздник спорта. Так и Олимпиада в Монреале. Она не принесла прибыли, но стала праздником для зрителей и спортсменов.
– Представьте человека небогатого, живущего от получки до получки. Ему бы купить, квартиру, машину. Вместо этого он вдруг решил закатить такой банкет, чтобы вся округа долго помнила. Берет кредит, устраивает грандиозный праздник, а потом тридцать лет экономит каждый цент и выплачивает долг. Сначала люди помнят то событие, мол, хорошо погуляли. Но идет время. Народ давно забыл, с кем и по какому случаю когда-то сидел за столом. А тот бедолага по-прежнему живет в старом доме, ходит пешком и выплачивает долг. Так и с Олимпиадой. Такую ситуацию трудно представить, когда речь идет об отдельном человеке. Наверное, он душевно нездоров. А тут государство… Я ответил на ваш вопрос?
– А что бы вы сделали с олимпийскими стадионами, имей вы власть?
– Снес бы их. Властям надо понять: олимпийские объекты – это разовые вещи. И строить их надо из современных разборных конструкций. В Сент-Луисе в 1904 году проходила Всемирная выставка (длилась полгода), к ней была приурочена летняя Олимпиада. Тогда построили 1500 разных павильонов, – настоящих дворцов, – после окончания мероприятий почти все были снесены. Правда, в большинстве случаев при строительстве использовали не камень, а гипс. Город решил, что сохранить эти объекты, платить деньги за их содержание, – непосильная обуза бюджету.
Довелось побывать в тех местах, видел старинный парк, каналы, фонтаны, мосты, оставшиеся с тех времен, – производят впечатление. А фотографии Олимпиады и Всемирной выставки – совершенно фантастические. Настоящий город, состоящий из дворцов, скверов на холмистом пространстве, разрезанном прямыми линиями каналов. Чтобы обойти эти дворцы потребовалась бы неделя.
От былого великолепия остались два здания, где теперь размещены музеи, – исторический и художественный, наполненный ценнейшими картинами всемирно известных мастеров, – от Гойи до Ван Гона, – в основном из частных коллекций. Но о художниках рассказ впереди.
* * *В Монреале скучать не придется, там есть, что посмотреть. От религиозных памятников – старинный католический собор Нотр-Дам или по-другому собор Монреальской Богоматери, – до увеселительных заведений, – здесь крупнейшее в Канаде казино, где можно спокойно оставить все лишние деньги без остатка (если куплен обратный билет). Но эти экскурсии, обязательные для туристических посещений, мы перенесли на следующий день.
Я скрыл от Риты одну причину, по которой мне все же хотелось приехать в Монреаль: сегодня день рождение прекрасной женщины, переводчицы Кристины, не просто день рождение – юбилей. Я долго собирался навестить ее, встретиться, поговорить, но вот так совпало, что оказался здесь именно тогда, не подгадывал, просто так случилось. В тот же день Кристина получила из Европы экземпляры книги: в ее переводе вышел роман довольно популярного русского автора. Так что, праздник двойной.
Рита продолжала собирать материал для будущей книги и была рада новым знакомствам. Мы заехали на ужин. Кристина с мужем снимает квартиру на первом этаже большого старинного дома почти в центре. Аренда дорогая по здешним меркам, – 700 долларов, – а квартира совсем небольшая. Одна спальня, она же кабинет, где работает Кристина, еще гостиная, – она же мастерская художника, ее мужа.
Мы сели на кухне, – другого места для дружеского застолья просто нет, – и разговариваем о том о сем. На столе – овощной салат и свинина на ребрышках, из спиртных напитков, – это здесь по-русски, – пиво и водка.
– Как здоровье Матильды? – спрашиваю я.
– Что-то не очень сегодня. Лежит у себя в комнате, – с грустью отвечает Кристина.
Матильда – старшая кошка, полноправный член семьи. Обе кошки своих хозяев к гостям ревнуют, и вообще чужаков не любят, забиваются под кровать, и выманить их невозможно.
