Федор Соймонов - Описание Каспийского моря...
Впрочемъ упоминаетъ Олеарій, {Стр. 215.} что имя Мангуславъ испорчено, вмѣсто котораго должно произносить Минкишлакъ. Но по прямому надобно Манкишлакъ; ибо такъ и пишетъ Абулгазій, {Въ Генеал. исторіи О Татар. стр. 640.} такъ и нынѣ еще то имя выговариваютъ. За нѣсколько лѣтъ послалъ Его Сіятельство господинъ Генералъ Аншефъ, Сенаторъ и Камергеръ, Графъ Романъ Ларіоновичъ Воронцовъ купеческіе галіоты къ восточному берегу Каспійскаго моря, и тогда говорили, что они пошли въ Манкишлакъ. Между тѣмъ не можно утверждать, чтобъ сіе было Мангуславъ, гдѣ присталъ Енкинсонъ. Галіоты дѣлаютъ оное сомнительнымъ, потому что въ сѣверо-восточномъ заливѣ, для малой его глубины и многихъ мѣлей, можно ѣздить на малыхъ токмо ботахъ, или баркахъ. Но сіе доказываетъ Енкинсонова ѣзда, что Мангуславъ обыкновенная была гавань, куда тогда изъ Астрахани, такъ какъ въ наши времена въ Тюкъ-Караганъ, для торговъ ѣздили. Натурально было начинать кораблеплаваніе вдолъ береговъ, пока еще не отважились ходить по открытому морю.
Но гдѣ сему Мангуславу показать настоящее мѣсто на картѣ? И какъ мы рѣшимъ ту разность мнѣній, которая причиняетъ толь много замѣшательства? По нашему мнѣнію опредѣленная высота полюса, 45 градусовъ, прмѣченной Енкинсономъ курсъ и его карта у Ортелія, не оставляетъ намъ никакого сомнѣнія. На какое ложное извѣстіе привело сочинителя примѣчаніе къ Абулгазію {Стр. 449.} ктому, чтобъ Енкинсономъ примѣченную высоту полюса Мангуслава признать за несправедливую, и сіе мѣсто превратить въ городъ, которой будто лежитъ подъ 38°30′ на Трухменскомъ берегу Каспійскаго моря? {Сіе заблужденіе находится и въ Общей Исторіи путешествій, часть VII. стр. 251.} Такому же положенію мѣста слѣдовалъ и Страленбергъ на своей картѣ. Безъотвѣтно кажется, мужу, которой чинитъ наблюденія высотъ полюса, приписать погрѣшность въ семи градусахъ съ половиною. Енкинсонъ ничего не говоритъ о городѣ; паче того онъ сказываетъ, что тамошніе народы живутъ не въ городахъ но въ кибиткахъ. На Трухменскомъ берегу, гдѣ Страленбергъ ставитъ Манкишлакъ, никогда не было города. Не употребилъ бы Енкинсонъ столько времени, какъ ми скоро услышимъ, на ѣзду въ Ургенчь, есть ли бы ему было ѣхать туды зачиная путь отъ Трухменскаго берега. Сіи основанія чаятельно усмотрѣлъ и господинъ д'Анвилле, {Carte d'Asie.} потому что полагаетъ онъ Манкишлакъ по Енкинсоновой запискѣ подъ 45°; но понеже не имѣлъ онъ лучшей карты образцомъ, какъ фонъ Верденову: то произошла изъ того та погрѣшность, что положилъ онъ Манкишлакъ въ углу позади острова Кулаловъ, чего бы не было, естьлибъ господинъ д'Анвилле имѣлъ лучшую карту, и наблюдалъ бы притомъ курсъ судна. Карта господина Соймонова рѣшитъ все сомнѣніе. Съ оною во всемъ согласуется Енкинсоново мореплаваніе. Въ крайнемъ углу сѣверовосточнаго залива простирается подъ 45° высоты полюса малой уской заливецъ къ югу, которой хотя и очень малъ; однако имѣетъ все свойства, чтобъ насъ увѣрить о подлинномъ мѣстѣ Енкинсонова пристанища; чего ради не сумнѣваемся поставить Мангуславъ, или Манкишлакъ, въ крайнемъ култукѣ онаго заливца. Понеже Вудруфова карта есть копія съ карты господина Соймонова, то можетъ и она служить изъясненіемъ всего вышеписаннаго.
Теперь послѣдуемъ мы Енкинсону въ ѣздѣ его, которую онъ сухимъ путемъ отправилъ. Сія ѣзда началась 14 Сентября караваномъ изъ 1000 верблюдовъ состоящимъ. Въ перьвые пять дней дошли они до Тимура Султана, Князя Мангуславскаго, которой со своимъ народомъ жилъ въ степи, безъ города, или крѣпости. Черезъ 20 дней пришли они къ заливу Каспійскаго моря, о которомъ сказывали, что большая рѣка Оксусъ прежде тамъ впадала, но свое теченіе перемѣнила, и впадаетъ въ другую рѣку Ардокъ, а сія де течетъ подъ сѣверъ, и до 1000 милъ подъ землею свое теченіе имѣвши, вливается въ озеро Китай. Такъ то баснословили въ оное время. Баснь объ отведеніи рѣки Оксуса Трухменцами тогда еще не извѣстна была, да не можно бы было тогда еще объявить о страхѣ тамошнихъ народовъ отъ Россіянъ, яко о причинѣ отведенія рѣки оныя.
Тевенотъ здѣлалъ при семъ много примѣчаній, что что темно. Но можно здѣсь воперьвыхъ признать заливъ Балханъ, или Красные воды, въ которой прежде текъ Оксусъ, и оной можетъ отстоять отъ Мангуслава на 20 дней ѣзды караванной. Потомъ вмѣсто рѣки Ардокъ можно разумѣть Аральское море. А о озеръ Китаѣ извѣстно, что оно разнится отъ Аральскаго, и что оное то, изъ коего рѣка Объ, подъ именемъ Би, протекаетъ. На картѣ поставлена рѣка Сиръ, въ Китай озеро втекающая. Можно сіе, такожъ и подземельное теченіе на 1000 миль, безъ сомнѣнія почитать за баснословное прибавленіе.
Отъ помянутаго залива въ два дни дошли они до залива Селлизуре, [на картѣ Шайсуре] котораго нынѣ больше не находится. {Сочинитель общей исторіи путешествій часть VII. стр. 250 и 524. мнитъ, что Селлизуръ можетъ быть есть увеселительной домъ Саллизарай; но на чемъ основана сія догадка, того тамъ не показано.} Тамъ жительствовалъ Ханъ, надъ Туреоманами [Трухменцами} правленіе имѣвшей. Земля была плодородна, преизящными дынями и арбузами изобилующая. Но Енкинсонъ перемѣнилъ имена сихъ плодовъ; потому что арбузы, которые изъ его описанія такъ признавать должно, называетъ Россійскимъ именемъ дыни, а малые сахарные дыни, кои не много больше егурца, именуетъ карбузами. Извѣстно уже изъ Олеарія, {Путіописаніе кн. 4. гл. 10. стр. 195.} что Татара не говорятъ Арбузъ, но Карбузъ. Жители имѣли также нѣкоторый родъ жита, сорочинскому пшену подобной, по ихъ Егуръ называемой. Оно росло кистьми на большихъ стебляхъ, какъ на сахарномъ тросникъ. Можетъ быть, что то было Бухарское просо, или Турецкая пшеница, Маисъ именуемая.
Отъ Селлизура, или Шайсура, пришли они въ три дни ко городу Ургеневъ, или лучше Ургенчь, потомъ въ 18 дней въ Каитъ, или Катъ [на картѣ стоитъ Каитъ, а тутъ же показано устье рѣки Ардоха къ Оксу.] А наконецъ въ 16 дней въ Бухары, главной городъ той земли. Особливыя обстоятельства пути, опасности отъ разбойниковъ, и достопамятности мѣстъ не принадлежатъ къ нашему намѣренію. На Англинскіе товары мало было расходу, поточу что много оныхъ привезли и изъ Алеппо и Смирны. Енкинсонъ не могъ свои товары отдавать такъ дешево, какъ другіе продавали въ Бухарахъ. Дорогая ѣзда, пошлины и неминуемые вездѣ подарки возвышали оныхъ цѣну. Да сверьхъ того караванъ отъ Усбековъ къ грабительству склонныхъ часто находился въ превеликой опасности; чего ради Енкинсонъ не могъ совѣтовать своимъ землякамъ, чтобъ продолжать торги въ Бухарію. Теперь упомянемъ еще кратко о возвратной его ѣздѣ.
