Вадим Бурлак - Неизвестный Нью-Йорк. История. Легенды. Предания
Красное пламя
Я вспомнил, как несколько дней назад в Нью-Йорке Арт Шилдс показал мне журнал 30-х годов. Ее улыбка не вязалась с текстом под фотографией: «Анне Бурлак грозит казнь на электрическом стуле!».
С детства она мечтала стать учительницей. Но в 14 лет пришлось идти работать на фабрику. Семья бедствовала. Заработки были мизерные, работа изнурительная, издевательство администрации.
Анна не желала мириться с этим.
Вскоре она стала профсоюзным активистом, а через несколько лет — членом компартии США.
В те годы рабочие митинги запрещались. Стоило рабочим собраться и начинал говорить оратор, по сигналу осведомителя или кого-нибудь из администрации появлялась полиция. Оратору не давали договорить. Заламывали руки и увозили в полицейский участок.
Анна придумала выход. До начала митинга она просила товарищей приковать себя к дереву или столбу. И нагрянувшие полицейские долго не могли расковать ее. За это время Анна успевала сказать все, что хотела.
Чтобы подорвать ее авторитет среди рабочих, пытались использовать церковь. Она сама слышала, как один священник уговаривал и запугивал прихожан.
— Того, кто пойдет за женщиной по прозвищу «Красное пламя», — ждет преисподняя и мучения…
С легкой, но недоброй руки того священника «Красное пламя» на всю жизнь осталось партийным псевдонимом Анны. Под этим прозвищем ее хорошо знали в международном коммунистическом и рабочем движении.
В 30-м Анну арестовали в очередной раз. Теперь на юге США, в Атланте, в штате Джорджия. Вместе с ней — еще пятерых товарищей. В то время вышло много газет и журналов с сенсационными заголовками: «Дело Атлантасикс».
Их обвиняли в подстрекательстве населения штата Атланта к бунту против правительства. По старым законам всем шестерым грозила смертная казнь.
Общественность не допустила расправы. Под залог первой удалось освободить Анну. И в тот же день она отправилась по городам Америки, чтобы собрать деньги для освобождения под залог своих товарищей.
Потом была разлука с семьей. В тридцатые годы международная организация помощи революционерам — МОПР — помогла всей семье вернуться в Советский Союз. Говорят, это было личное пожелание товарища Сталина, поскольку они были знакомы с моим дедом еще по батум-ским событиям и совместной деятельности в начале XX века.
Анна не могла оставить политическую борьбу и осталась гражданкой США. В Москву она все же попала через несколько лет. Училась на курсах Коминтерна. И снова нелегкая деятельность американской коммунистки далеких 30-х годов.
Были долгие месяцы ожидания мужа Арта Тимпсона, когда он сражался с фашистами в Испании, а потом на полях Второй мировой войны. Были снова аресты, работа на нелегальном положении, суд, тюрьма и опять политическая и общественная деятельность…
Изменилась ли с той поры моя Америка?
Мы не виделись с Анной три года с того времени, когда она последний раз посещала Москву. Она сразу увидела отца и меня и помахала рукой.
— Гай! Ники, Вадим, я здесь!..
«Ваш маленький четвероногий друг перестал играть. В его глазах погасли веселые огоньки.
Не теряйте время!
Обращайтесь к Рэю Готлибу!
Старина Рэй за умеренную плату вытащит вашего любимца из могилы».
Москва. Год 1987-й
«…Ты же знаешь, Кэт, как я не люблю писать письма. Так что извини за долгое молчание.
На днях собираюсь в посольство США, чтобы получить разрешение на свою поездку. И если там ни к чему не придерутся, можно заказывать билет в Нью-Йорк.
Надеюсь, через месяц встретимся.
А пока листаю свои старые блокноты. Просматриваю записи прошлой поездки в США в 1977году…
И вспоминаю, вспоминаю, вспоминаю…
Нью-Йорк. Поездки по стране. Интересные люди. Загадочные, таинственные места на карте Соединенных Штатов. Необычные истории.
Что устарело, а что актуально и сегодня?.. Изменилась ли с той поры Америка?
Сколько открыто и сколько еще не разгадано ее тайн? Удастся ли в эту поездку соприкоснуться с ними?
P.S. Ты упорно молчишь о Джейн! Напоминаю еще и еще раз! Удалось ли разыскать ее?»
Старый дом на Робсон-стрит
…Бостон. Джамайка Плэйн. Робсон-стрит.
Приветливые клены. Подстриженные травы. Аккуратные разноцветные двух- и трехэтажные домики.
По мокрым после только что прошедшего дождя дощатым ступеням мы поднялись на крыльцо. Пахло недавней грозой и скошенными травами.
Отец положил ладонь на перила. Задумчиво посмотрел по сторонам и обернулся к Анне.
— Как давно я здесь не был…
Тетя открыла входную дверь, и мы вошли в ее квартиру.
Только сейчас я заметил, что дом очень старый. Это чувствовалось по тонким трещинам на стенах и потолке, по скрипучим половицам.
Здесь умер ее муж Арт. Здесь выросли ее дети, мои кузина Кэт и кузен Билл.
Не успела она приготовить кофе — зазвонил телефон.
Тетя проворно подхватила трубку, и лицо ее засияло. По первым фразам я понял: звонит Билл.
Анна передала мне трубку.
— Гай, Вадим! Ты не забыл, что у меня свадьба через пять дней? — пророкотал голос Билла.
— Конечно, помню! Я специально привез из Крыма лучшее шампанское.
— Встречаю вас в Денвере! Снова звонок. На этот раз — Кэт.
— Они с Дэвидом уже на пути к Бостону, — пояснила тетя. — Приедут часа через два.
И от улыбки тети Анны, и от звонков Кэт и Билла, и от уютных старых комнат я на какое-то время забыл, что нахожусь за тысячи километров от дома.
«Требуйте!
Если Вам у нас что-то не понравилось…
Требуйте!
Если Вам не предоставили то, что Вы хотели…
Требуйте!
Ибо Вы всегда правы».
«На газонах разрешается ходить, валяться, выгуливать кошек и собак…»
Тайные встречи
Тетя Анна притормозила машину и постучала пальцем в боковое стекло.
— Обрати внимание: во-он тот дом, на холме.
Он мало чем отличался от других загородных соседних домов.
Я вопросительно взглянул на тетю. Ее глаза слегка затуманились.
— После расправы над американской компартией в сорок девятом году мне удавалось некоторое время работать на нелегальном положении. В этом доме товарищи по партии устраивали мне тайные встречи с детьми. Кэт и Билл были совсем маленькими и не могли понять, почему им не давали смотреть в окно машины, когда их везли сюда. Они удивлялись, отчего я не выхожу из дома погулять с ними.
— А как им объясняли то, что вы не живете с ними? — спросил я.
— Арт говорил, будто я нашла работу в другом штате.
— С дядей Артом встречались тоже здесь?
— Нет, за Артом как за мужем коммунистки-подпольщицы могли следить. Поэтому мои товарищи приезжать сюда ему запрещали. А встречались мы в кинотеатре во время позднего сеанса. Товарищи покупали нам билеты. Мы приходили по одному, когда уже шел сеанс. В темноте держали друг друга за руки и делали вид, что с интересом смотрим на экран. Правила конспирации не позволяли разговаривать. За несколько минут до окончания сеанса уходила я, а через несколько минут — Арт.
— В те суровые времена домой, к Биллу и Кэт, я знаю, вы попали не скоро.
Анна кивнула.
— Дорогу в семью пришлось пройти через тюрьму. В кон-це концов, меня выследили…
«Черные крысы», хватит царапать стены. Как бы не пришлось вам убираться из Нью-Йорка! Приходите завтра к шести в сквер. Будем толковать на другом языке. Кровь!
Кровь!
Кровь!
«Оранжевые змеи».
«Что, получили свое, Оранжевые змеи? Если б не примчались копы, мы разукрасили бы вас еще больше. Не высовывайте носы из своих щелей. Сквер и эта стена теперь наши! Запомните!
Привет от Черных крыс».
По дороге в Форт-Коллинз
Я никогда еще не видел такой идеальной равнины. Мы будто не ехали, а плыли в белом «фольксвагене» к горизонту, что терялся далеко-далеко в жарком мареве.
Над головой — бирюзовая чаша без единого белого пятнышка. По обе стороны шоссе — травяной зеленый разлив. Изредка неподалеку от дороги виднелись белые домики владельцев ферм.
Билл, не отрывая взгляд от дороги, пояснил.
— Еще немного, и вы увидите самый милый город в Соединенных Штатах — Форт коллинз.
— Когда ты жил в Бостоне, то называл его самым милым городом, — усмехнулся я.
— То было другое время, и мы были другими, — тут же парировал Билл. — Честное слово, пройдет несколько часов, и вы тоже полюбите мой город. Разве можно равнодушно смотреть на Скалистые горы и колорадские озера? А какие у нас леса! Есть деревья, которым по полтысячи лет. Охотники говорят, встречали в горах пуму.
