Вольфганг Геншорек - 20000 километров по Сахаре и Судану
Тогда отец снова протянул сыну руку помощи. Он готов был пожертвовать всеми сбережениями ради того, чтобы сын достиг заветной цели. Зная о его затаенной мечте поближе познакомиться со Средиземным морем, а также с центрами античного искусства, он сделал для него возможным первое многолетнее научное путешествие. Барт не искал легкой жизни и деньги отца решил потратить с пользой для науки. Он мечтал о научных исследованиях, а это требовало основательной подготовки. В конце января Барт отправился в Лондон и в течение двух месяцев овладел письменным и разговорным арабским языком. Кроме того, он сумел воспользоваться своим пребыванием в Лондоне, чтобы ознакомиться с сокровищами его музеев и завязать знакомство с английскими консулами, аккредитованными в странах Средиземноморья, чья поддержка могла быть для него весьма полезной. Важное значение имел тот факт, что прусский посланник фон Бунзен (1791–1860) обратил внимание на одаренного молодого ученого. Бунзену, превосходному знатоку античности, суждено было стать влиятельным покровителем Барта.
Из Лондона Барт направился в Париж, а затем на юг Франции и в Испанию. 7 августа 1845 года началось наконец путешествие к Средиземному морю. Он пересек Гибралтар и достиг марокканского порта Танжер, впервые ступив на африканскую землю. Однако проникнуть в глубь страны на этот раз ему не удалось из-за происходивших тогда военных действий[2]. Барт поспешно покинул страну и 29 августа отправился в Алжир. Он почти три недели прожил в относительно «безопасном» районе. Это предприятие стоило денег. И теперь ему было особенно трудно, так как еще в мае 1842 года отец потерял значительную часть состояния из-за большого пожара в Гамбурге, к тому же снизились прибыли от торговли. Но, несмотря ни на что, ему удалось покрыть расходы сына. Барт в полной мере оценил эту жертву и был за нее очень благодарен отцу.
Обстоятельное исследование культурно-исторического прошлого он смог впервые произвести в Тунисе. Барт изучал руины, храмы и архитектурные памятники на территории древнего Карфагена. После кратковременного пребывания на острове Мальта в январе 1846 года он возвратился в Тунис, однако 5 марта с тяжелым сердцем покинул эту страну, пересек Киренаику, славившуюся своей живописностью, и продолжил путешествие вдоль Средиземного моря по направлению к Египту. Вблизи расположенного на побережье Мармарики портового города Тобрук 7 июня 1846 года Барта постигло несчастье: преследовавшие его в течение двух дней бедуины напали на него и ограбили. Он лишился большей части имущества, но самое обидное — зарисовок и записей. Кроме того, был дважды ранен в стычке. «Дальнейшее продвижение, — пишет об этом Барт в своих путевых заметках, — больше походило на бегство человека, стремящегося во что бы то ни стало оправдать цель своего путешествия, чем на научную экспедицию, во время которой принято обращать внимание на все детали, которые тебя окружают». Днем Барт был вынужден зачастую прятаться, и лишь с наступлением ночи ему удавалось продолжать путь. Ему было тяжело передвигаться из-за полученного ранения, и нередко его стоянки затягивались. Порой Барт становился таким беспомощным, что даже был не в состоянии писать свой путевой дневник. Поэтому записи, относящиеся к этому периоду, весьма скудны.
Мобилизовав остаток сил, он пробивается к Александрии и прибывает туда вечером 17 июня. Этим событием Барт заканчивает описание своего путешествия по Средиземноморью.
Залечив раны и отдохнув, он осенью продолжает путешествие. Поднявшись по Нилу, Барт высаживается близ Асуана и отправляется через пустыню к Красному морю, чтобы разыскать античные развалины Береники. 10 декабря Барт через порт Кусейр вернулся в Каир. Он охотно задержался бы здесь, однако вскоре понял, что не в состоянии охватить все. На берегах Нила было еще много древних памятников, да и сама река представляла для него немалый интерес. Однако ему все же удалось повидать самое значительное, а с остальным предстояло познакомиться лишь по книгам.
Из Каира его путь лежал через пустыни и полупустыни Синайского полуострова в Газу, где он остановился на месяц, чтобы продолжить изучение арабского языка. Далее Барт двинулся в глубь территории Палестины, посетил Дамаск, а также Баальбек с его величественными архитектурными памятниками времен Римской империи. Несмотря на то что ему удалось сделать интересные научные разработки, его угнетала мысль о будущем, которое рисовалось ему весьма неопределенным. Барту необходима была должность, которая гарантировала бы наконец финансовую самостоятельность. В своих потребностях он был весьма скромен и нетребователен, особенно после путешествия, во время которого привык во всем себе отказывать. «Что касается меня, то для моего благополучия требуется самая малость. Я сам себе могу испечь хлеб, сварить рис, а спать в поле, на камнях или на земле приятнее, чем под мягким пуховым одеялом».
Большие надежды относительно своего будущего он возлагал на члена гамбургского сената Карла Зивекинга, знакомого отца. Он регулярно посылал ему письма, в которых делился своими путевыми впечатлениями и умело привязывал к этим описаниям информацию, которая, как ему казалось, могла представить интерес для ганзейских деловых кругов. И наконец, 9 июля 1846 года он предложил учредить в Триполи торговую контору, так как оттуда возможно прямое сообщение с Суданом. Он советовал Зивекингу, какие лучше всего создавать предприятия, чтобы получать наибольшую прибыль от них, и предостерегал от рискованных дел. Так, он считал, что Бенгази для ганзейских городов не столь важен, поскольку торговля с ним ограничилась бы незначительным кругом товаров. Изучая на месте положение дел, он старался нарисовать объективную картину. «Древняя цветущая Киренаика, — писал он, например, — находится в настоящее время в ужасающем состоянии: население, насчитывающее не более 20 тыс. семей, почти вымирает от голода в этой плодородной стране… Правительство высосало из населения все соки». Возможно, ганзейцам не нравилась такая «внушающая подозрения» позиция. Как бы то ни было, Зивекинг ничего не сделал для своего земляка.
К концу 1846 года Барт собрался с духом и написал откровенное письмо: «Сын Гамбурга, я повидал много стран и городов, наблюдал жизнь не одного народа, их обычаи, однако все больше проникался любовью к своему родному городу. Я предпринял это трудное и длительное путешествие единственно из интереса к Великому и Прекрасному, и оно стало возможным только благодаря материальной поддержке безмерно любящего меня отца, жертвовавшего своими интересами ради осуществления моих планов. Не могу сказать, что мне уже удалось сделать и что мне еще удастся, но наверняка знаю, что могу принести пользу родному городу, и готов послужить ему верой и правдой. Если мне по возвращении будет предоставлено место, которое даст возможность, сохранив независимость, совершенствоваться в своих знаниях и завершить начатое на избранном поприще, то я все силы отдам Гамбургу — других желаний у меня нет. Но если меня думают водить за нос, ограничиваясь пустыми обещаниями, я буду вынужден проститься с родным городом и просить права гражданства в другой стране, где смогу с божьей помощью сделать почетную карьеру».
