Бенгт Шёгрен - Осколки континента
В 1915 году предприятие было ликвидировано, а сооружения на острове Сент-Анн превратились в развалины. Позже не раз возникали идеи создания китобойных акционерных обществ, и некоторые из них вплоть до 30-х годов XX века в разное время пытались использовать Сейшелы как базу. Эти планы так никогда и не осуществились, возможно потому, что здесь, как и в других местах, китов осталось слишком мало. «С точки зрения современных методов добычи, — писал Уэлер, — отлов малого количества китов на банках невыгоден, и, если, как я предполагаю, основная часть здешних китов — самки и детеныши, было бы разумнее скорее объявить их заповедными, чем делать жертвами хищнического предпринимательства».
Еще более веско это высказывание звучит сегодня, когда крупные усатые киты на севере и на юге практически истреблены, а за кашалотами в тропических и субтропических широтах, то есть там, где они еще сохранились, стали охотиться с гораздо большим рвением, чем когда-либо.
На Маскаренах и Сейшелах немного осталось и морских черепах. Еще в древности черепахи из Индийского океана считались ценным товаром и вывозились во многие страны Средиземноморья. Рассказывают, что ванная комната Клеопатры была выложена пластинами из черепашьего панциря, а в Риме жены патрициев имели гребни, браслеты и другие украшения, изготовленные из этого ценного материала. По сведениям некоторых источников, торговые дома в Александрии ко времени завоевания ее Юлием Цезарем были битком набиты черепашьими панцирями.
Пока острова не были обжиты и мало заселены, отлов черепах не очень тяжело сказывался на размерах их популяции. Еще в XVII и XVIII веках море, вероятно, могло предложить людям безграничное количество черепах-каретт (Eretmochelys imbricata), обладающих ценным панцирем, и суповых черепах (Chelonia mydas). К сожалению, Франсуа Лега не видел разницы между этими двумя видами, но из его описания черепах у острова Родригес ясно, что он имел в виду морских черепах. Они выходили ночью на берег, откладывали яйца, зарывали их в песок, и через несколько недель из них вылуплялись детеныши, которые самостоятельно перебирались в море.
Мясо этих животных похоже на говядину, замечает Лега, как и мясо дюгоней. Это могу подтвердить и я — правда, я его пробовал в Вест-Индии, где меня угощали и суповой черепахой, и черепахой-кареттой. Мясо черепах-каретт намного грубее, чем суповых, и напоминает мясо очень старого быка.
Еще в конце XVII века один голландец на Маврикии предложил своим соотечественникам продавать черепашье мясо в Сурат и на Коромандельский берег в Индии. Неизвестно, существовал ли этот вид экспорта. Но совершенно очевидно, что с Маврикия рано исчезли не только сухопутные гигантские слоновые черепахи, но и их сородичи, обитавшие в море. Примерно в 1770 году Бернарден де Сен-Пьер рассказывал: «Раньше на берегу была масса морских черепах, сейчас их увидишь очень редко».
Но вскоре Сейшелы стали поставлять на Маврикий суповых черепах, и уже в 1787 году их отлов так сильно увеличился, что Малавуа вынужден был напомнить властям: «Морская черепаха с каждым днем становится на Сейшелах все более редкой; правда, на некоторых островах архипелага она еще выходит на сушу».
Конечно же комендант в данном случае имел в виду суповых черепах, поскольку в том же донесении он несколько раз упоминал черепаху-каретту. По его мнению, эта черепаха могла бы быть важным «товаром», если, разумеется, отлавливать ее в допустимых размерах. А вместо этого «все, без разбора, кинулись ловить ее с форменным бешенством» и успокоились лишь тогда, когда этих животных стало так мало, что выгоднее было заняться обработкой земли…
Для защиты популяции черепах-каретт власти запретили отлов, и Малавуа полагал, что этот запрет должен распространиться на ближайшие пять-шесть лет, после чего отлов снова будет разрешен, но только не чаще, чем одни раз в три года. В своем рапорте Малавуа предлагал также создать питомник, который мог бы стать базой, обеспечивающей мясом суповой черепахи больницы для больных цингой моряков, списанных на берег.
Но идеи Малавуа как всегда значительно опережали время. Хотя в 1807 году французские власти ввели новые ограничения, порядок установить не удалось. Отношение к суповой черепахе на островах выразительно охарактеризовал английский капитан В. Оуэн. В 1820 году он писал, что эта черепаха на Сейшелах служит в основном пищей для бедняков, в особенности для представителей «низших» слоев на острове Ла-Диг. «Остальные иногда даже преследуют их за это. Проходя мимо такого бедняка, они морщатся и восклицают: „У-ф-ф, как воняет морской черепахой!”».
Однако популяции морских черепах, обычно откладывавших яйца на Сейшельских островах, вскоре были истреблены. Когда в 1862 году американский консул на Маврикии Никола Пик в журнале «Субтропические прогулки» отмечал, что на Сейшелах убили 1800 таких черепах, оставив при этом мясо гнить и забрав лишь небольшую часть панцирей для продажи, чтобы впоследствии выдать их за панцири гигантских черепах, конечно же он имел в виду добычу черепах у какого-нибудь отдаленного кораллового острова, возможно, у берегов островов Альдабра, которые вплоть до 1965 года находились во владении Сейшел.
Та же судьба постигла и большую сухопутную черепаху. Когда она исчезла на гранитных островах Маэ, Праслен, Силуэт, Ла-Диг и других, ее стали привозить издалека. Это было выгодно, потому что суповые черепахи выбирали местом для кладки яиц необжитую группу островов Альдабра, расположенную примерно в 350 километрах к северо-западу от северного мыса Мадагаскара и состоящую из островов Альдабра, Космоледо и небольших островов Ассампшен и Астов.
Эти острова находятся на расстоянии примерно тысячи километров к югу от острова Маэ, и долгое время их положение было неопределенным. Однако французы считали необитаемые острова частью Сейшел, и впоследствии они стали принадлежать Великобритании. В 70-х годах XIX века об их существовании стало известно в Европе. Британское правительство считало их землей королевской короны, что видно из документа, датированного декабрем 1882 года, в котором обсуждаются юридические обоснования сдачи земли внаем, а британский уполномоченный по гражданским делам Артур Бэрклн замечает, что раньше таких прав на земли островов не имелось.
В это время случайные экспедиции вылавливали сухопутных и морских черепах у островов Альдабра, но первым начал отлов суповых черепах в огромных масштабах некий Томас Джеймс Спарс в 90-е годы XIX века. Он планировал отлавливать ежегодно по 12 тысяч черепах. Судя по тому, что контракт вскоре перешел в другие руки, это предприятие кончилось неудачей.
