Аркадий Недялков - Опасные тропы натуралиста (Записки ловца змей)
Юрия уложили в санитарный автомобиль. Фыркнул мотор, и за машиной взвилась пыль.
С начала поисков прошло всего четыре часа, а Юрия доставили к врачам, которые были от него почти за двести километров!
Пока мы были в вертолете, я не смог узнать, как он допустил, чтобы гюрза достала его зубами. Только через год, когда мы снова встретились с ним, он рассказал мне, как все произошло.
Расставшись с Никитиным, Юрий долго бродил по Чукур-джару, но змей не находил. В поисках змей он забрался в такие места, куда верхом на лошади проехать было нельзя. Время охоты подходило к концу. Скоро нужно было повернуть назад, чтобы вернуться к Никитину в условленное время. Ну как же вернуться без змей! Юрий снял с плеч рюкзак, оставил его в тени под обрывом и налегке пошел дальше. «Буду возвращаться, заберу, — подумал ловец. — Еще тридцать минут у меня есть».
Очень скоро он заметил крупную гюрзу. Она вела себя очень странно. Обычно гюрзы лежали неподвижно или старались удрать, а эта быстро переползала с места на место и громко шипела. Казалось, она хотела испугать и прогнать человека. Но вот гюрза прижата. Еще секунда — и голова змеи в руке ловца. Юрий полез в карман за мешочком и с досадой убедился в том, что все мешочки остались в рюкзаке.
— Ладно, не шипи, — сказал Юрий змее. — До рюкзака донесу тебя в руке.
Однако шипела не та змея, которая была в руке ловца. Шипение раздавалось где-то рядом. Юрий огляделся и увидал вторую, такую же крупную гюрзу. Она вела себя так же агрессивно, как и первая. Перехватив первую змею левой рукой, Юрий кинулся ко второй. Короткая борьба — и вторая змея тяжело повисла в правой руке.
В это мгновение Юрий почувствовал такой острый укол в шею сзади, что забыл обо всем на свете. Он выпустил змею из правой руки и шлепнул себя ладонью по шее. Под рукой хрустнул крупный слепень. Это он впился в Юрину шею так яростно и больно.
— Пока я расправлялся со слепнем, змея, конечно, удрала, — рассказывал мне Юрий. — Смотрю, из-под ногтя безымянного пальца торчит обломанный змеиный зуб. Когда змея успела зацепить меня, я не заметил. Змею из левой руки кладу под сапог и тут же делаю себе кольцевой разрез. Потом подобрал змею и поплелся к рюкзаку. Остальное ты знаешь. Палец у него остался цел. Только та фаланга, куда уколола змея, высохла.
Когда несколько лет спустя я рассказал об этом случае одному профессору медицины, он покачал головой и сказал:
— Вашему товарищу просто повезло. Пытаясь таким способом предотвратить отравление, он мог погибнуть от потери крови. Никогда не делайте разрезов, чтобы спустить кровь укушенному гюрзой. Яд гюрзы и без этого очень сильно обескровливает организм. Нужно просто отсасывать яд из ранок. Вот это окажет существенную помощь пострадавшему.
ПЕРЕХОД В АИ-БАДАМ— Вот что, Леша, — сказал мне Костя, когда мы встретились на первой заставе. — Я получил новое задание. Мы уходим в пески на отлов кобры. Аман поведет нас туда, где еще сохранились нетронутые очаги этих змей. Мы будем работать там, откуда до ближайшего селения несколько дней пути. В таких условиях ты еще не был. Нам будет очень тяжело. Решай сам, пойдешь с нами или вместе с Гришей уедешь домой.
— Костя, сможешь ты доказать моему директору, что мое пребывание в экспедиции было необходимо и я задержался не по своей воле? Ты ведь знаешь, что через неделю мой отпуск кончается, а за опоздание он с меня шкуру снимет.
— Ну, а если смогу?
— Тогда я еду вместе с вами.
— Не спеши отвечать, — остановил меня Костя. — Ты еще не был в песках. Мы там будем несколько недель, с каждым днем жара будет усиливаться, днем температура воздуха там очень высока: сорок градусов и выше. Воды у нас будет мало, придется расходовать ее очень экономно, а ходить нужно много…
— Ты-то сам выдержишь?
— Выдержу.
— Тогда и я выдержу.
— Что я тебе говорил. Костя? — возликовал Илларионыч. — Молодец, племяш, не посрамил нашего рода.
— Значит, опять все вместе, — удовлетворенно сказал Костя. — Ну а с директором твоим все улажено. На полтора месяца ты официально откомандирован в мое распоряжение. Вот приказ.
— Зачем же ты спрашивал, согласен ли я?
— Для порядка. Кто тебя знает, может быть, после несчастного случая с Юрием…
— Хорош же ты! — перебил я. — Выходит, по-твоему, я могу в трудную минуту удрать? За такое знаешь…
От обиды у меня даже горло перехватило и договорить я не смог. Костя обнял меня и крепко встряхнул.
— Нервишки у тебя пошаливают, дружище. Переборщил я с проверкой. Извини.
В Ай-Бадам — последнее селение, расположенное у самых песков. Костя, я и Аман с четверкой ослов пошли напрямик через горы. Аман сказал, что в этих горах он знает ущелье, где много кобр, и Костя принял решение осмотреть его. Грише и Илларионычу он велел ехать в Ай-Бадам на машине и по пути завезти на почту и отправить Юриных змей.
Илларионыч заупрямился.
— Пусть Лешка едет. Он здесь без нас мотался один. Ему отдохнуть надо.
— Алексей нужен мне как стрелок, — отрезал Костя. — Вы же знаете, что нам нужно добыть архаров.
— Аман добудет, — упорствовал Илларионыч.
— Если вы здесь начинаете спорить, то что будет в песках? — в упор спросил его Костя.
Илларионыч на полуслове поперхнулся и молча пошел собираться….
Весь первый день мы ехали по степи. Справа синели холмистые предгорья каких-то гор, слева до самого горизонта простиралась степь. Давно уже обогнала нас и скрылась вдали наша машина и разошелся, растаял длинный шлейф пыли от ее колес, а мы, казалось, где были, там и оставались. Час за часом ослы трусили по пыльной тропинке, а домики заставы все так же белели на горизонте. Только солнце, сначала слепившее глаза прямыми лучами, пекло теперь справа. Аман ехал первым и вполголоса тянул какую-то бесконечную унылую песню. Костя — за ним. Он был так занят какими-то своими мыслями, что, я думаю, не замечал, едем мы или стоим. Я ехал последним, разглядывая окрестности. Однако вскоре мелкая ослиная трусца вызвала у меня морскую болезнь: в животе у меня что-то забурлило, потом это «что-то» поднялось к самому горлу и попросилось наружу. Пришлось мне, к удовольствию моего осла, идти пешком.
Видя это, Аман рассердился и потребовал, чтобы я сел в седло. Я все же предпочел передвигаться на своих ногах. Костя поддержал меня. Он, наверное, тоже когда-то испытывал то же, что и я. Аман не понимал нас.
— Как можно идти пешком, когда есть лошадь или ишак?
Если устал сидеть прямо, сядь боком.
Но и боком у меня ничего не получилось. Пошел я и дальше пешком. Движение нашего каравана замедлилось, и к месту ночевки мы пришли в густых сумерках. Аман принялся кашеварить, а я устал так, что повалился на кошму и уснул, не дождавшись ужина. Однако, как только похлебка была готова, Костя растолкал меня и заставил поесть.
