Савва Морозов - Крылатый следопыт Заполярья
Разведчики несколько раз сфотографировали остров с небольшой высоты, затем, пробив облака и запросив пеленги от нескольких береговых радиостанций, определили координаты: 88°30′ северной широты и 90° западной долготы. Им представлялось весьма вероятным, что земная твердь, выходящая тут на поверхность океана, не что иное, как одна из вершин подводного хребта Ломоносова.
Но недаром зовут Арктику страной ошибок и разочарований: ни один из последующих полетов — и Черевичного с Аккуратовым, и других экипажей — не подтвердил эту находку. Летом и осенью густая облачность, снегопады не позволяли разглядеть что-либо с воздуха, для посадки гидроплана не удавалось найти подходящее разводье. Весной же, когда в этом районе садились на дрейфующий лед лыжные машины, ни один из промеров, сделанных гидрологами между полюсом и Землей Элсмира, не показал глубин меньших, чем 700 метров. Все подводило к единственно правильной точке зрения: скалистый остров, обнаруженный Черевичным в августе 1952 года, не что иное, как осколок вечного ледника, сползший в море вместе с мореной, дрейфующий по воле океанских течений.
— В общем не вышли в Колумбы мы с другом Валентином и на этот раз, — посмеивался Иван Иванович, заключая свой рассказ. — Островок наш за полюсом с таким же основанием может быть назван землей, как и мифическая Земля Санникова.
Но затем привычная, чуточку озорная улыбка его сменилась миной сожаления:
— Миф-то миф. А все-таки… Оставил Яков Санников след на земле. Сам он, конечно, в своем открытии ошибся тогда, но многих потом повел на поиски, в странствия…
Эти слова Ивана Ивановича всякий раз оживают в моей памяти, когда прихожу я на Новодевичье кладбище к его могиле и сетую на жестокую несправедливость судьбы. Внезапно ушел он из жизни 15 февраля 1971 года, когда к старым недугам, нажитым к началу седьмого десятка, прибавилась еще одна болезнь — страшная, неизлечимая…
Стою у надгробия с горькой думой: неужто так скупа наша планета, что на всей обширной своей территории только три метра отвела она Ивану Черевичному — крылатому первопроходцу, кормчему воздушного океана?..
Вспоминаю газетное извещение в черной траурной рамке:
«Один из наиболее заслуженных авиаторов нашей страны, исследователь Арктики и Антарктиды…»
Здесь сказано и о социальной родословной человека, и дана оценка творческой его деятельности. Закономерно для нашего уклада жизни, что кочегарский сын Ванюшка стал сверстником пятилеток, солдатом великой трудовой армии. Что именно в авиации, рожденной динамичным двадцатым веком, нашел он призвание по своему характеру — целеустремленному, бесстрашному и бескорыстному. Что в любимой профессии, избранной однажды на всю жизнь, достиг он мастерства, преданно служил Родине и науке. Он пошел вослед Нагурскому и Чухновскому, Амундсену и Берду — первым людям, простершим крылья над льдами. Но шагнул много дальше своих учителей, сделав воздушный транспорт могучим средством познания Земли. Нельзя переоценить его роль в современных географических открытиях, исследованиях. И хочется верить: найдутся еще на картах земли, достойные имени Ивана Черевичного…
Примечания
1
Ныне Арктический и Антарктический научно-исследовательский институт.
2
В 1949 году в очередной высокоширотной экспедиции, участником которой был Черевичный, ученый-гидролог П. А. Гордиенко при помощи троса с грузом на конце определил вблизи точки Уилкинса глубины 2048 и 1928 метров. Данные американского исследователя были опровергнуты.
3
Исследования, проведенные позже синоптиками Арктического института, подтвердили наличие устойчивого антициклона в восточном секторе Центральной Арктики.
