Надежда Воронова - Ты приезжай…
И когда, не доезжая станции Сосново, я увидела в окно электрички, поваленные недавним ураганом деревья, сердце защемило. Нет, я, конечно, слышала об урагане, что пронёсся в районе Сосново и, по телевизору видела упавшие деревья. Но когда их видишь вот так, вблизи и в таком количестве, – разливается печаль: "Им жить бы да жить, и в небо глядеться, и радовать нас. Но исполины рухнули наземь, как будто им в спины послали картечь. Убили, убили, убили, убили, а мы не смогли, не могли уберечь эти деревья. Огромные сосны в бессилье своём, ощеряясь корнями, звериным оскалом пугают людей. Лес превратился в сплошной бурелом". И что-то мне подсказывает, что в наше время вряд ли кто станет расчищать лесные навалы.
От этих грустных мыслей меня отвлекло прозвучавшее объявление: следующая остановка – Приозерск. Электричка, остановившись ненадолго возле платформы, поспешила дальше на север. Я вышла к вокзалу. Старое, постройки начала XX века, деревянное здание – типичный железнодорожный вокзал провинциального города. Казалось, вот сейчас грянет местный оркестр, торжественно встречающий пассажиров поезда, прибывшего из самой столицы. Меня встречали (на такси) Елена Андреевна и её супруг Александр Александрович, милые люди, немало лет живущие в Приозерске. Их дети выросли, уже и внуки есть. Сейчас они живут в Санкт-Петербурге.
Лёгкий полдник, кофе-чай, и из уютной квартиры мы вышли под моросящий дождь. За разговорами, о том о сём, о прошлом и настоящем, до обеда мы обошли почти весь город, а вернее, городок, поскольку территория его невелика.
В нескольких метрах от железнодорожной платформы плескались серые, морщинистые и неприветливые воды озера. Начало сентября выдалось пасмурным, с холодком. Но нам ещё помнилось нынешнее необычайно жаркое лето. Вероятно, в Приозерске народу было не меньше, чем на южных курортах. Летом на пляже шум и гам, музыка и крики. А нынче тишина, холодный ветер, и то усиливающийся, то прекращающийся дождь. Недавний ураган прошёлся полосой по побережью. Дорогу к пляжу уже расчистили, некоторые упавшие деревья распилили, оттащили к обочинам. Но, то тут, то там, зеленея кронами, лежали сосны-великаны. Застигнутые врасплох, они как будто ещё не поняли, что произошло. Когда мы увидели упавшее, хочется сказать, павшее дерево с вывороченными корнями, Елена Андреевна вздохнула:
– Вот эта сосна была сказочно красива, она была украшением дороги на пляж. Да, кстати, мы оказались очевидцами урагана, – продолжила Елена Андреевна. – Поздно вечером мы с мужем решили искупаться в озерке, что возле крепости. Пока купались – стемнело, фонари на аллее зажглись. Мы уже оделись, как заметили, что свет фонарей стал мигать. Но вскоре он восстановился, мы обрадовались этому, не спеша дошли до мостика через протоку. И тут неожиданно поднялся такой ветер, что прибрежная ива под его порывами заколыхалась, и так заскрипела, что мы испугались. Мы убыстрили шаг, а потом перешли на бег. Очередной порыв ветра взметнул с дороги песок и гравий, осыпал нас. Мы успели забежать в ближайшее кафе, благо оно ещё не закрылось. В полной темноте там пережидало стихию несколько человек. Вскоре нашлись свечи, их зажгли. Муж попытался по мобильнику дозвониться домой, но связи не было. Дозвонились по городскому. Успели только узнать, что никто из наших не пострадал, только от сквозняка разбилось стекло межкомнатной двери. И связь исчезла. Какая-то женщина тоже надеялась дозвониться до родных и, убедившись, что связи нет, стала плакать и умолять своего мужа тотчас же идти домой. Он успокаивал её, убеждая, что надо переждать грозу здесь. А за стенами нашего весьма основательного убежища, бушевала стихия: страшный ливень, сверкание молний и невероятный гул. Продолжалось это минут сорок. Откровенно говоря, жутковато было. Но мы не представляли себе масштаба происходящего! Внезапно всё стихло. Несильный дождь нас не испугал. Не испугала нас и кромешная темнота. Стало понятно, что провода оборваны. У мужа была зажигалка с минифонариком. Светя им, мы осторожно двинулись к дому. Тревога нарастала. Кое-где мы различали очертания валяющихся веток а, увидев оборванный провод, аккуратно обошли его стороной. Домашние встретили нас при свете свечи, испуганные. И всё же произошедшее мы рассматривали как неожиданное приключение. Ужас охватил нас утром, когда мы вышли на улицу. В городе повсюду были видны последствия разбушевавшейся стихии. Сорванные крыши домов и гаражей, сломанные заборы, поваленные деревья, искорёженные столбы уличного освещения. Такого мы никогда не видели! Света и воды в городе не было до следующего вечера. В каком-то колодце мы набрали ведро воды – для питья она не годилась. Хорошо, что днём в городе появились водовозки. Возле крепости ураган, словно огромными граблями прошёлся, деревья буквально через одно попадали. И то дерево, под которым мы накануне переодевались, было с корнями выдрано из земли. Если бы мы задержались тогда минут на пять… даже представить страшно! Из СМИ мы узнали, что жертвами урагана стали несколько человек. В поликлинику приходило много травмированных. Куском какой-то жестяной кровли пробило голову брату моей ученицы, парень погиб. Очень жаль, – ведь ему было только 16 лет. А сколько байдарочников и туристов, отдыхающих на островах Ладожского озера, были застигнуты ураганом, пожалуй, так и не узнают. Несколько дней над городом кружил вертолёт, – закончила своё рассказ Елена Андреевна.
А между тем, возле крепости Корела не так ужасающе смотрелись новоявленные пни. Если их выкорчевать, то люди, которые раньше не видели здесь деревьев, решат, что так оно всегда и было. Конечно, не в те далёкие времена, когда эта крепость была возведёна новгородцами на небольшом островке при впадении реки Вуокса в Ладожское озеро. По словам летописца, здешние поселения существовали уже в XII столетии. Местные краеведы почти уверены в том, что именно в Кореле в 879 году был похоронен родоначальник династии Рюриковичей, князь Рюрик.
В настоящее время в Детинце (так иногда называли старую крепость) располагается краеведческий музей. Крепость окружена каменно-земляными валами. Небольшой внутренний двор крепости настолько ухожен, что вначале меня не покидало ощущение стилизованности этих мест. И только когда экскурсовод провела нас в Круглую башню, в которой ещё сохранились стены и казематы нижнего этажа, я почувствовала дыхание прошлый эпох. Этому немало способствовало скудное освещение первого яруса. Здесь в полумраке высятся массивные городские ворота. В честь окончательного освобождения крепости от шведов войском Петра I в 1710 году, ворота были обиты трофейными латами шведских рыцарей.
