Ги де Мопассан - Бродячая жизнь
Мы обходим город, переплетение изумительных улиц, и, располагая еще часом дневного времени, отправляемся смотреть раскопки, производимые офицерами, в десяти минутах ходьбы от городских ворот, на месте некрополя древнего Хадрумета. Здесь были обнаружены обширные подземелья со следами стенной росписи, заключавшие в себе до двадцати гробниц. Этими изысканиями мы обязаны офицерам, которые в этих странах становятся завзятыми археологами и могли бы оказать науке неоценимые услуги, если бы ведомство изящных искусств не тормозило их деятельности всевозможными придирками.
В 1860 году в этом же некрополе обнаружили чрезвычайно любопытную мозаику, на которой был изображен Критский лабиринт с Минотавром в центре, а у выхода – корабль, уносящий Тезея и Ариадну с ее нитью. Бей пожелал перенести это замечательное произведение искусства в свой музей, но при перевозке мозаика была окончательно разрушена. Мне любезно подарили фотографию с наброска, сделанного с нее г-ном Лармандом, чертежником инженерного ведомства. Таких фотографий существует всего четыре, и сняты они совсем недавно. Сомневаюсь, чтобы они были когда-либо воспроизведены.
Мы возвращаемся в Сус на закате, чтобы отправиться на обед к гражданскому контролеру Франции, широко осведомленному человеку, рассказы которого о нравах и обычаях этой страны чрезвычайно интересны:
Из его дома виден весь город, этот водопад квадратных крыш, выбеленных известью, по которым бегают черные коты и где порою встают, как призраки, существа, задрапированные в светлые или яркие ткани. Местами высокая пальма, просунув вершину между домами, простирает зеленый букет своих веток над их ровной белизной.
Позднее, когда взошла луна, все это превратилось в серебряную пену, текущую к морю, в чудесный сон поэта, ставший явью, в невероятное видение фантастического города, от которого к небу поднимается сияние.
Затем мы долго еще бродим по улицам. Нас соблазняет дверь мавританской кофейни. Мы входим. Там полно людей, сидящих на корточках или прямо на земле, или на досках, застланных циновками, вокруг араба-сказочника. Это жирный старик с хитрыми глазами, и говорит он с такой забавной мимикой, что ее одной достаточно, чтобы рассмешить. Он рассказывает шутливую историю про обманщика, выдававшего себя за марабута и разоблаченного имамом. Наивные слушатели в восторге и следят с напряженным вниманием за рассказом, прерываемым лишь взрывами хохота. Потом мы снова начинаем бродить по улицам, не решаясь пойти спать в эту сверкающую волшебную ночь.
Но вот на одной узкой улице я останавливаюсь перед красивым восточным домом, в открытую дверь которого виднеется широкая прямая лестница, вся в фаянсовых изразцах и освещенная сверху донизу невидимым светочем, как бы светоносным пеплом, световой пылью, падающими неизвестно откуда. Под этим невыразимым сиянием каждая эмалированная ступенька так и ждет кого-то, может быть, старого пузатого мусульманина, но мне кажется, что она призывает стопы любовника. Никогда я так ясно не угадывал, не видел, не понимал, не испытывал чувств ожидания, как перед этой открытой дверью и этой пустой лестницей, озаренной невидимым светильником. Снаружи на стене, освещенной луною, – один из тех больших закрытых балконов, которые называют бармаклы. Посередине, за богатым узором железного переплета мушараби, – два темных отверстия. Не там ли поджидает кого-то с трепещущим сердцем, прислушивается и ненавидит нас арабская Джульетта? Да, может быть. Но ее желания, чисто чувственные, не из тех, которые в наших странах взнеслись бы в такую ночь к самым звездам. В этой стране, теплой, полной неги и такой пленительной, что здесь, на острове Джерба, зародилась легенда о Лото-фагах, воздух упоительнее, солнце горячее, дневной свет ярче, чем где бы то ни было, но сердца не умеют любить. Женщинам, прекрасным и пылким, неведомы наши нежные чувства. Их первобытные души остаются чужды сентиментальным волнениям, и поцелуи, как говорят, не порождают грез.
ПРИМЕЧАНИЯ
Стр. 5. Эйфелева башня - одна из достопримечательностей Парижа, металлическая башня высотой в 300 метров, построенная в 1889 году французским инженером Гюставом Эйфелем (1832-1923).
Стр. 6. Всемирная выставка – выставка, состоявшаяся в Париже в 1889 году.
Стр. 9. …гений того, кто единым взлетом своей мысли… - Речь идет о Ньютоне.
Американский изобретатель – Эдисон.
Стр. 14. Природа – это храм, где камни говорят… – Приведенный сонет находится в книге стихотворений Бодлера «Цветы зла».
Стр. 15. Артюр Рембо (1854-1891) – французский поэт, один из основоположников декадентства.
Стр. 17. Жюль де Гонкур (1830-1870) – французский писатель, сотрудничавший со своим братом Эдмоном де Гонкуром (1822-1896).
Стр. 21. Баланчелла – легкое итальянское судно, плавающее в Средиземном море.
Стр. 30. …я выбрал бы женщину Тициана. .. – Речь идет об одной из двух «Венер» Тициана, находящихся во Флоренции, в галерее Уффици, по-видимому, о так называемой «Венере с куропаткой».
Стр. 31. Лука делла Роббиа (1400-1482) – итальянский скульптор.
Донателло (1386-1466) – итальянский скульптор.
Стр. 32. Бонанн - итальянский архитектор, скульптор и чеканщик XII века.
Джованни да Болонья (1524-1608) – скульптор, по происхождению фламандец, долго работавший в Италии, почему его имя, Жан де Болонь, итальянизировалось.
Стр. 39. Рожер II – король Обеих Сицилий (старинного объединенного королевства, включавшего в себя Неаполь и Сицилию), правивший с 1098 по 1154 год.
Пюви де Шаванн (1824-1898) – французский художник, мастер фресковой живописи.
Стр. 40. Парсифаль – последняя опера Вагнера, написанная им в 1882 году,
Стр. 47. Теодор де Банвиль (1823-1891) – французский поэт-парнасец, замечательный версификатор. Речь идет о книге Банвиля «Трактат о французской поэзии», изданной в 1872 году.
Стр. 48. Фра Дьяволо – знаменитый предводитель итальянских разбойников, сражавшийся против войск Наполеона I; был взят в плен и повешен в 1806 году.
Стр. 52. Сопровождающий меня друг – Анри Амик.
Стр. 55. Храм Нептуна . – В истории искусства этот памятник более известен под именем храма Посейдона; Посейдон, бог морей в древнегреческой мифологии, назывался у римлян Нептуном.
