Андрей Троицкий - По Америке и Канаде с русской красавицей
Не знаю, чего вдруг решился похлопотать за Джона, но сказал:
– Неудобно обижать человека. Он ведь от всей души.
– Ладно, – проскрипела Рита. – Ресторан с джазом оставим на субботу.
В семь вечера мы пришли к Джону. Я захватил плошку с оливье, Валя ростбиф, Максим коробку с пирожными. Коля бережно, словно спеленатого младенца нес на руках литровую бутылку "Столичной", завернутую в вощеную бумагу. Рита опоздала на полчаса, пришла с пустыми руками, рассудив, что ее присутствие – это уже ценный подарок, а два подарка сразу не дарят – это баловство.
Джон поводил нас по квартире. Ничего примечательного: три спальни, кабинет, гардеробная комната, столовая, комната отдыха, две ванны, совмещенные с туалетом, и еще – длиннющий узкий коридор. На кухне двухстворчатый холодильник в человеческий рост со стеклянными дверями, за ними на полках ровными рядами бутылки белого вина. Красному вину холод противопоказан. Ящики с ним беспорядочно расставлены по всей квартире, в комнатах, кабинете и даже в коридоре.
На большом кофейном столе в комнате отдыха – тарелки с французским сыром и салями. Гости разместились на диване и креслах. На противоположной стене плазма 80 дюймов и акустика.
Джон объяснил, бесплатного телевидения здесь не существует, ну, два-три городских канала, погоды не делают. Нет и государственного телевидения, – только частное. Сигнал идет по кабелю, через интернет или тарелку, – в зависимости от того, с каким провайдером заключили договор. В общей сложности платных каналов более тысячи. Народ, как правило, предпочитает пакеты "Вся Америка" – 200 программ, "Вся Америка плюс" – 250, "Starz", "HBO", "Blockbusters", "Epic" и много других.
Есть каналы, где крутят только вестерны, есть каналы очень специфические, где продают только наручные мужские часы или старинные серебряные доллары, есть канал – где писатели с утра до ночи рассказывают о своих новых книгах… Плюс футбол, европейский и американский, автомобильные гонки, бокс, гольф, баскетбол… Кроме того, за небольшую плату в режиме он лайн можно заказать и посмотреть новинку, уже показанную в кинотеатрах. Каналов столько, что в этом темном лесу легко запутаться и заблудиться.
Джон нашел выход: купил специальный пульт, который запрограммировал только на те каналы, которые, с его точки зрения, показывают что-то интересное: фильмы, новые и старые, и силовые единоборства. Все остальное, вроде путешествий по стране и муру, магазины на диване, различных ток-шоу, – пульт пропускает, словно их нет. И новости тоже, – кому нужна эта говорилья о политике. У Джона 600 каналов, из них он смотрит не более пятидесяти.
Он вложил в ладонь Риты телевизионный пульт.
– Вот эта кнопка. Просто листайте каналы.
– Балет по вашему телевизору крутят? – Рита пригубила Шардене и поморщилась. – Ну, "Лебединое озеро" хотя бы?
– А, "Лебединое озеро"? Знаю, читал. Это балет, который всегда показывали в России при коммунистах. Показывали в тот день, когда умирали великие вожди. Или случались государственные перевороты. У нас в стране переворотов нет. И вождей нет. Поэтому "Лебединое озеро" не показывают.
– А что-нибудь для души? Про женщин, мелодрамы…
– Возможно. Попытайтесь найти.
Рита нажала кнопку. Мы увидели, как хорошего парня, местного шерифа, избивали трое плохих парней. Били медленно, давая возможность зрителю насладиться зрелищем: кулаками, ногами, бильярдным кием. Через вестибюль, высокую каменную лестницу жертву выволокли на улицу и продолжали избиение там. Собирается народ, кровавая драма интересна всем, но никто не заступается за блюстителя закона. Видимо, его добродетели, честность и неподкупность, давно раздражали население.
– Это хороший фильм, – сказал Джон.
* * *Мы выпиваем уже не первую рюмку. Коля время от времени поглядывает на Джона, прикидывает, много ли выпивки тот осилит, когда сломается и запросит пощады. Коле почему-то казалось, что американцы по этой части слабаки, – он ошибался.
Максима накормили и отвели обратно, решив, что взрослая компания и взрослое кино – не для него. Мальчишка не сопротивляется. Он и сам хотел уйти, чтобы залезть в интернет и письменно признаться в любви московской девушке. Эту процедуру он проделывал дважды: утром и вечером.
Мы стараемся поддерживать светский разговор, о погоде, дорожных впечатлениях, ценах на гостиницы, но беседа идет вяло. Из колонок доносятся душераздирающие вопли женщины, молодой и свеженькой, – ее насилует банда мотоциклистов, – эти истошные крики немного мешают разговору. Щелчок пульта. По паркету ползет огромный осклизлый червяк, покрытый редкими волосами. Он перебирается на кровать, где спит женщина, залезает в ее полуоткрытый рот (при этом жертва червяка продолжает спокойно спать) и выедает ее изнутри, словно яблоко. Страдания бедной женщины описанию не поддаются.
На другом канале тишина: темная улица, вдоль которой, прячась за кустами, крадется человек в маске. Он подходит к дому, забирается на крышу летней веранды и, распахнув окно, проникает в дом. В руках – тесак с пятнами засохшей крови, похожими на ржавчину.
Джон подсел ближе к Рите, он рассказывает ей о старинных коллекционных винах. Но из телевизора снова раздается истошный женский крик, – это маньяк в маске затевает в доме кровавую баню. Отец семейства, спасая детей, успевает схватить ружье, но оно, разумеется, не заряжено. Мужчина с перерезанным горлом давится кровью, бьется в агонии…
Я отодвигаю в сторону тарелку с салатом, нет аппетита. Делаю глоток красного вина, густого и сладковатого, похожего на кровь. По экрану мечется горящий человек, от его диких криков закладывает уши.
– Неужели нет ничего повеселее? – спрашивает Рита.
– Сегодня же пятница тринадцатое, – напоминает Джон. – Крутят в основном страшные фильмы. Всю ночь напролет.
– Лучше б мы собрались в другой день.
Рита щелкает пультом. Так… На этом канале крутят что-то, связанное с религией. Старика в рясе монаха ставят на колени и топором отсекают седую голову. Это не очень интересно. На другом канале сонный провинциальный городишко переживает нашествие мерзких тварей, прилетевших из космоса. Листаем дальше…
Здесь хороший парень избивает троих негодяев. Действует ногами и бейсбольной битой, когда та ломается, металлическим прутом. Кажется поединок выигран. Но тут появились еще двое плохих парней, расклад меняется. Теперь хорошего парня бьют и пытают, расплющивая пальцы тяжелым молотком.
Рита пьет вино. Она смотрит на экран и часто смаргивает, словно ее поразил нервный тик.
– Мне больше нравится Шабли, – говорит она. – В Шабли есть тонкий привкус клубники.
