Роман Свечников - Рома едет. Вокруг света без гроша в кармане
Одновременно с переездом ребята находят себе новую работу – Оля теперь дни напролет зависает в кофейне на Таймс-сквер, Сеня торгует самыми модными в Ист-Сайде пончиками. А я продолжаю сопротивляться. Днями и ночами я шляюсь по Манхэттену, пересекая за прогулку по полторы сотни кварталов. Поговаривают, что нам выпала одна из самых суровых зим последнего десятилетия. Ледяной воздух с океана пронизывает город. Снег рассыпчатый, как сахарная пудра, кружится вихрями в подворотнях. Я пытаюсь вписать себя в Нью-Йорк, почувствовать себя сильным и счастливым, стоя на входе в какой-нибудь высоченный небоскреб, но вместо этого медленно превращаюсь в кусок льда в этом городе-сквозняке.
Дни проходят бестолково. Я больше не ношу с собой фотоаппарат. Я дожил до того, что выхожу из дома без рюкзака. Обычно в середине дня я наведываюсь в 99 Cent Pizza и заказываю три куска пиццы. Благодаря рождественской акции в Starbucks в любом филиале сети меня ждет бесплатный свежий кофе – недавно я стырил специальную термокружку, с которой весь январь могу на халяву заказывать напитки. Таким образом, я редко трачу больше трех баксов в день. Если мне надо куда-то поехать на метро, я просто прыгаю через турникет и исчезаю в толпе.
Метро, пожалуй, главное место, где можно уловить настоящий дух Нью-Йорка. Почти на каждой станции играют уличные музыканты, черные парни под хип-хоп из бумбокса выдают акробатические номера прямо в вагонах. В метро можно купить еду или наркоту, можно поспать, можно заскочить в общественный туалет. На некоторых станциях даже есть бесплатный wi-fi и розетки. Здесь можно жить, никогда не выбираясь на поверхность.
Я понимаю, что мое безделье не может длиться вечно. В планах Южная Америка, где едва ли будут подходящие условия для приличной подработки. В очередной раз просматривая бруклинскую доску объявлений, я окончательно решаю, что больше не буду работать на русских иммигрантов. Меня не пугает работа, я просто боюсь иметь дело с этими людьми.
Несколько дней назад я подрался с одним русскоязычным мужиком, который прямо на улице начал избивать свою жену. За эту драку я едва не угодил в лапы полиции. Но последнюю точку в вопросе связей с русским комьюнити ставит стопка штрафов за парковку автомобиля – я получаю ее однажды вечером по почте. Выясняется, что мудак, которому я продал свою машину на свалку, перевесил мои номера на другой автомобиль и чувствует себя достаточно свободно в выборе мест для парковки в центре Манхэттена. Примерно так заканчивалось большинство историй о моих финансовых отношениях с русскими американцами.
Таблетки
Из нашей квартиры на 34-м этаже открывается потрясный вид на Манхэттен. Там то дождь, то снег лопухами, то просто туман. Совершенная магия. Но кульминация наступает с заходом солнца – это зрелище не описать словами. За нашим окном – пульс планеты Земля, без шуток. Там такие огни! Там такой звук! Там, за окном, в самом центре Нью-Йорка, свет небоскребов смешивается с ледяным ливнем, гулом полицейских сирен, кружащимися вертолетами, чернокожими в шляпах, бесконечной Десятой улицей, миллионом желтых такси и хот-догами за два бакса. В этот свет хочется выпасть Бэтменом, в нем нужно быть Человеком-пауком. Там, в этом жерле самого безжалостного города планеты так невыразимо одиноко, что я едва сдерживаю слезы. И мы сидим спиной друг к другу, впитывая эту светящуюся, как Бог, ночь.
Мы с Олей – люди из разных миров: я закоренелый двоечник и хулиган, который прогуливает уроки, Оля – круглая отличница. В полевых условиях у нас было более чем достаточно тем для споров и ссор. Я не могу найти пристойного ответа на вопрос, как ей удается так долго меня терпеть. Я также не могу сказать, почему меня до сих пор манит эта девушка. Но несмотря на нашу невероятную тягу друг к другу, за год между нами накопилась критическая масса невысказанных слов.
Не знаю, решился бы я когда-нибудь честно рассказать ей обо всем, что я о ней думаю. Мне кажется, она тоже не нашла бы метких выражений, чтобы выговориться о наболевшем. Но прямо сейчас мы закрылись с ней в темноте тесной ванной комнаты и не можем оторваться друг от друга. Только что мы впервые в жизни приняли по таблетке MDMA, поэтому следующие шесть часов мы будем жарко выплескивать друг на друга все то, о чем молчали последние триста дней.
Ох, милая, сколько отчаянья, сколько ненависти и неполноценности в нас! Сколько заживо замурованного. Какие подвалы, с ума сойти можно. Все мы саблями израненные, кто как покалечен. Какой тонкой струйкой в этом потоке мусора и лома льется любовь. Как здорово подставить под этот родник руки, как спасительно напиться из него. Боже, какое спокойствие быть в кои-то веки услышанным, как радостно знать, что и сам не оглох.
Легкий наркотик помогает нам разобраться в себе и снимает накопившееся нервное напряжение. Утром следующего дня я просыпаюсь другим человеком рядом с по-новому любимой девочкой. Еще несколько месяцев назад я был убежденным врагом всяких веществ, но сейчас моя уверенность в том, что наркотик – это смертный грех, сильно пошатнулась.
Адреналиновые поезда
Мы с Олей запланировали заработать в Нью-Йорке по две штуки баксов на Южную Америку. Поэтому, пока Оля в поте лица трудится за кофе-машиной, мы с Сеней шляемся по самым дорогим магазинам Сохо, отслеживая слабые места в системах безопасности.
В первую очередь нас интересуют ценные и достаточно компактные предметы, которые легко помещаются в рюкзак, во вторую очередь – модные брендовые шмотки, их можно вынести прямо на своем теле. Со временем мы составляем список точек, в которых можно достаточно просто прихватить товар. В основном в нашем списке числятся туристические шопы и магазины дорогой трендовой одежды.
Несмотря на то что практически все точки на нашей карте оснащены противокражными системами, мы замечаем, что во многих из них можно найти товар вообще без меток. Даже в самых дорогих магазинах, где цена за рубашку достигает нескольких сотен долларов, а под потолком замаскирована система умного видеонаблюдения, мы находим шмотки без специальных тегов. От нас не скрывается и тот факт, что во многих магазинах с видеонаблюдением у охранников на выходе нет раций или наушников – это свидетельствует о том, что за камерами, скорее всего, никто не следит. Во многих шопах система наблюдения вообще построена таким образом, что нужно еще хорошенько постараться, чтобы попасть в зону слежения.
В первые дни налеты на магазины запускают во мне адреналиновые поезда, но уже через несколько недель я вообще перестаю что-то чувствовать. Теперь, когда я действую на грани, маневрируя в новенькой курточке позади консультантов, я чувствую примерно то же самое, что чувствует геймер, когда рубится в какую-нибудь GTA. Я уже наизусть знаю поведение каждого юнита и, словно невидимка, скольжу за спинами персонала.
