Жюль Габриэль Верн - Пять недель на воздушном шаре. Путешествие трех англичан по Африке
Вождь одной из диких орд выделялся своим огромным ростом и геркулесовской силой. В одной его руке было копье, которое он то и дело вонзал в гущу вражеского отряда, в другой — топор, которым он работал не менее беспощадно. Вдруг этот Геркулес отшвырнул далеко от себя копье, бросился к одному раненому, отсек топором ему руку, схватил ее и с наслаждением впился в нее зубами.
— Ах, какой отвратительный зверь! — закричал Кеннеди. — Нет, я более не в силах терпеть!
И вождь с простреленной головой свалился навзничь. Тут воины его словно оцепенели. Эта сверхъестественная смерть вождя страшно напугала их и в то же время воодушевила их противников. В один миг половина сражавшихся убежала с поля битвы.
— Поищем повыше течение, которое поскорее унесло бы нас отсюда, — промолвил доктор. — Это зрелище, признаться, возбудило во мне отвращение.
Но Фергюссону не удалось улететь своевременно. И наши путешественники увидели, как победители набросились на убитых и раненых, как вырывали они друг у друга еще тёплые куски человечьего мяса и с жадностью пожирали их.
— Тьфу! Это омерзительно! — крикнул Джо.
Но вот «Виктория», увеличившись в объеме, стала подниматься. Еще несколько минут до нее долетал вой озверевшей орды, и затем ее унесло на юг, а ужасающая сцена резни и людоедства осталась позади. Шар летел над холмистой местностью, по которой текли к востоку многочисленные речки и ручьи; они без сомнения впадали в те притоки озера Ну и реки Газелей, любопытное описание которых дал Лежан.
С наступлением ночи «Виктория», пролетев в этот день сто пятьдесят миль, бросила якорь у 27° восточной долготы и 4° 20' северной широты.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Ночь была очень темна. Доктор Фергюссон не мог определить, где именно они спустились. Якорь зацепился за вершину очень высокого дерева, которое едва вырисовывалось в ночном мраке. Как всегда, доктор нес первую вахту с девяти часов вечера, а в полночь его сменил Кеннеди.
— Смотри же, Дик, сторожи хорошенько, — наказал ему доктор.
— А разве есть что-либо новое!
— Нет как будто. Но мне показалось, что внизу, под нами, слышатся какие-то неясные крики. Ведь в сущности я не знаю, куда нас занес ветер, а излишняя осторожность повредить не может.
— Ты, Самуэль, должно быть, слышал вой диких зверей.
— Нет, мне почудилось совсем другое… Ну, одним словом, при малейшей тревоге буди меня немедленно.
— Можешь быть совершенно спокоен.
Доктор еще раз внимательно прислушался, но кругом все было тихо, и он, бросившись на постель, скоро заснул. Все небо было покрыто густыми тучами, но в воздухе не чувствовалось ни малейшего ветерка. «Виктория», держась на одном только якоре, была совершенно неподвижна.
Кеннеди, пристроившись в корзине так, чтобы было удобно наблюдать за горелкой, в то же время внимательно вглядывался в темноту. Порой ему казалось, как это бывает у людей беспокойных или настороженных, будто внизу мелькает какой-то слабый свет. На мгновение ему даже представилось, что он ясно видит этот свет в каких-нибудь двухстах шагах, но он блеснул и исчез с быстротой молнии. Вероятно, это был один из тех световых узоров, которые глаз видит в глубоком мраке. Кеннеди было успокоился и снова стал нерешительно всматриваться в темноту, как вдруг резкий свист прорезал воздух.
Что это? Крик животного, ночной птицы или это кричит человек?
Кеннеди, сознавая всю опасность положения, собирался уже разбудить своих товарищей, но тут ему пришло в голову, что, кто бы это ни был, люди или звери, они во всяком случае находятся не так уж близко. Дик осмотрел свои ружья и стал вглядываться в темноту. Вскоре ему показалось, что какие-то неясные тени крадутся к их дереву. В это мгновение из-за туч проскользнул луч луны, и Кеннеди ясно увидел группу каких-то существ, двигающихся в темноте.
Ему пришло на память приключение с павианами, и, не медля более, он дотронулся до плеча доктора. Тот сейчас же проснулся.
— Будем говорить тише, — прошептал Кеннеди.
— Что-нибудь случилось?
— Да, надо разбудить Джо.
Когда Джо выскочил, охотник рассказал то, что он видел.
— Неужели снова эти проклятые обезьяны? — тихо проговорил Джо.
— Возможно. Но, тем не менее, надо принять все меры предосторожности, — сказал Фергюссон.
— Мы с Джо спустимся по лестнице на дерево, — заявил Кеннеди.
— А я в это время, — добавил доктор, — подготовлю все, чтобы «Виктория» смогла в случае надобности мигом подняться.
— Значит, сговорились.
— Ну, так спускаемся, — сказал Джо.
— Смотрите же, без крайней необходимости не пускайте в ход оружия, — напутствовал их доктор. — Совершенно излишне обнаружить в этой местности наше присутствие.
Дик и Джо ответили ему кивком головы. Они бесшумно соскользнули на дерево и уселись на разветвлении крепких ветвей, за которое держался якорь. Некоторое время они, сидя неподвижно среди листвы, молча прислушивались. Вдруг послышалось какое-то шуршание по коре дерева. Джо схватил шотландца за руку.
— Слышите? — прошептал он.
— Да, что-то приближается.
— Быть может, это змея. Помните, вы слышали свист?
— Нет, в нем было что-то человеческое.
«Уж лучше все-таки дикари, — подумал про себя Джо, — терпеть не могу гадов».
— Шум усиливается, — снова прошептал через несколько минут Кеннеди.
— Да, кто-то карабкается сюда.
— Ты наблюдай за этой стороной, а я за той, — шепотом проговорил охотник.
— Хорошо.
Они были одни на крепкой большой ветке, поднимавшейся прямо из гущи исполина-баобаба. В густой листве царил не проглядный мрак. Вдруг Джо наклонился к уху Кеннеди и прошептал:
— Негры.
До их слуха даже долетело несколько слов, произнесенных вполголоса внизу. Джо вскинул ружье на плечо.
— Подожди, — остановил его шепотом Дик.
Дикари действительно взбирались на баобаб. Они карабкались со всех сторон, скользя по веткам, как змеи, и подвигались медленно, но уверенно. Их можно было узнать по запаху тел, смазанных зловонным жиром. Вскоре на уровне ветки, на которой сидели Кеннеди и Джо, показались две головы…
— Стреляй! — скомандовал шотландец.
Двойной выстрел прокатился, как гром, и замер среди болезненных воплей. В мгновение ока вся ватага исчезла.
Но среди воя вдруг прозвучал крик — удивительный, неожиданный, невероятный! Человеческий голос совершенно ясно крикнул по-французски:
