Александр Большаков - За столпами Геракла
Так, Л. Диего Куской, изучивший петроглифы на острове Пальма, высказывает вслед за Мартинес Санта-Олалья мнение, что канарские петроглифы были тесно связаны с культом плодородия и посвящены богине источников и воды. В одном из изображений, где сочетаются меандры, «лабиринты» и большие спирали, он предлагает видеть план дорожек, ведущих к источнику воды [Diego Çuscoy, 1955, с. 90, 92, 96–97]. Однако более правдоподобным представляется, что это не план, а комплекс символов, связанных с водой, где спираль означает источник воды. Волнистые линии и меандры чаще всего символизировали воду. «Лабиринт», возможно, означал водопой. При такой трактовке весь комплекс символов складывается в логическую цепочку: источник, водопой, растекающиеся ручейки.
Впрочем, это лишь одна из возможных интерпретаций. На широком типологически однородном материале для спирали, например, выявляется ведущее значение, связанное с солярными представлениями. Мотив лабиринта — еще более «отдален» от воды: он повсеместно связан как с солярной стороной представлений, так и с комплексом идей о пути в иные, «нечеловеческие» миры — в нижний и верхний.
Следует отметить, что знаки, напоминающие лабиринт, широко распространены и за пределами Атлантики — в Средиземноморье, Африке, они встречаются в Месопотамии и среди петроглифов Британских островов, на скалах Карелии и в Забайкалье, что подчеркивает значение подобных символов в идеологических представлениях древних народов.
Концентрические круги, найденные, в частности, на Пальме около Фуэнте-де-ла-Сарса (Гарафия), связаны с солярными представлениями. Одного из богов, которым поклонялись аборигены этого острова, звали Абора, что в буквальном переводе означает «свет». Обитал он где-то в небесах и приводил в движение звезды. Абреу Галиндо и Марин-и-Кубас, историки XVII века, в своих свидетельствах отмечали, что в каждом из двенадцати районов острова в определенные дни (Марин-и-Кубас считал, что эти дни были посвящены культу Луны) жители собирались вокруг пирамид, сложенных из камней, испещренных мегалитическими петроглифами, и исполняли здесь ритуальные танцы, пели религиозные гимны, проводили «спортивные» игры, а также съедали принесенных в жертву животных [Hernandez, 103]. В некоторых атлантических (включая галисийские и канарские) петроглифах можно видеть символическое изображение восходящего солнца, представлены и другие сюжеты, связанные с астральными представлениями. Вышесказанное повышает вероятность засвидетельствованного письменными источниками распространения среди аборигенов Канар обрядов, посвященных источникам света и воды.
Определенное распространение на архипелаге получил культ скал. По свидетельству хронистов, почти на каждом острове существовали скалы, которым поклонялись, и холмы, на которых совершали обряды в честь богов.
Для некоторых островов засвидетельствовано существование разнополых божеств. На Иерро, например, почитали. Эраоранхана, покровителя мужчин, и Морейбу, заботившуюся о женщинах. Эти божества, по представлениям островитян, жили на вершинах двух скал, расположенных в районе Бентайга. Жители острова собирались около этих скал для совершения обрядов в честь Эраоранхана и Морейбы, предварительно разделившись по половому признаку. С. Бертло высказал предположение, что мужское божество олицетворяло дневной свет (Солнце), а женское — Луну [Berthelot, 1978, с. 115].
Интересно, что двум разнополым божествам поклонялись, по мнению Л. Диего Кускоя, также и на Тенерифе. Мужское божество Солнца жители острова называли Махек (название божества Луны в хрониках не приводится). Ученый предлагает все названия бога (или богов), существовавшие у гуанчей, разделить по их значению на две группы. К первой относятся названия мужского божества, ко второй — женского [Diego Cuscoy, 1968, с. 115–116].
На островах практиковались жертвоприношения. В жертву богам приносили скот (прежде всего внутренности животных). На Пальме сердце, печень и легкие козы возлагали к подножию скалы Идафе, представляющей отвесно возвышающийся каменный столб. На других островах жертвенник обливался молоком или топленым жиром. Молоко для этих целей брали от особых священных коз.
Известны также случаи человеческих жертвоприношений, которые состояли в том, что юноши-воины бросались вниз с отвесной скалы. Правда, хронисты расходятся во мнении о том, в каких случаях совершались эти самоубийства: при коронации вождя, в случае его смерти или в качестве умилостивляющей жертвы при стихийном бедствии. Возможно, что все перечисленные случаи были поводом для человеческих жертвоприношений. Весьма своеобразный характер носило жертвоприношение, совершавшееся в случае смерти вождя. Внутренности умершего извлекали и помещали в коробку, сплетенную из пальмовых веток. С этой коробкой юноша вскарабкивался на отвесную скалу и, принося себя в жертву, бросался в воду вместе с коробкой, криками прославляя вождя.
На Гран-Канарии религиозными церемониями руководил файкан. Активное участие в них принимали жрицы — аримагуады. Они обитали в специальных пещерах в священных горах, существуя на подаяния жителей острова. Одной из их ежедневных обязанностей было осуществление возлияний в храмах в честь богов. Существовали жрицы и на Фуэртевентуре. Они пользовались большим влиянием среди населения, предсказывали островитянам их будущее, улаживали разногласия.
На Тенерифе существовал обряд, напоминающий обряд крещения у христиан. Исполняли его жрицы-девственницы. Они обливали младенца водой и давали ему имя. Жрица, выполнившая этот обряд, как бы становилась родственницей отцу ребенка. «Крещение» на Канарах имеет, по-видимому, сравнительно позднее происхождение и возникло под влиянием деятельности христианских миссионеров. Возможно, и хронисты, описывая этот обряд, усилили в нем то, что было характерно и для христианской обрядности.
Следует напомнить, что со времени «открытия» островов до их завоевания прошло почти два столетия. Однако число обращенных в христианство среди канарцев к моменту полного захвата архипелага, по данным хронистов, видимо, сильно преувеличено. Так, Диего Гомеш утверждал, что около половины жителей Гран-Канарии и Гомеры к середине XV века было уже христианизовано, что вряд ли соответствовало истине.
Археологические работы на Гран-Канарии выявили наличие на острове архитектурных комплексов, сакральный характер которых более всего вероятен. Площадь, занимаемая этими ритуальными ансамблями, значительна и достигает 2–3 тысяч кв. м. Один из комплексов, расположенный на плато Ломо-де-лос-Ритос, состоит из стены своеобразной конфигурации (в плане напоминающей русскую букву «3»), нескольких каменных плит и трех башенок в некотором отдалении от основного сооружения. Высота этих башенок не превышает одного метра, они ориентированы на восток и имеют форму усеченного конуса. К одной из них ведет дорожка, выложенная из крупных и средних камней. Можно предположить, что комплекс на Ломо-де-лос-Ритос имел астральный характер. Впрочем, это могла быть лишь одна из функций всего комплекса.
