Жюль Верн - Завещание чудака
— Слушай, Тюрк, — сказал Уррикан, как только они вернулись из Аудиториума, — слушай и смотри. Вот карта Соединенных Штатов…
— Карта Соединенных Штатов…
— Да. Вот здесь Иллинойс с Чикаго… Там — Флорида…
— О, я знаю! — ответил матрос, глухо ворча себе под нос. — В былые времена мы там плавали и воевали, коммодор.
— Если бы речь шла только о том, чтобы отправиться в Таллахасси, столицу Флориды, или Пенсаколу, или даже в Джэксонвилл, то ничего не стоило бы…
— Ничего не стоило бы, — повторил Тюрк.
— И, — продолжал коммодор, — когда я думаю, что какая-то сопливая девчонка отделается переездом из Чикаго в Милуоки…
— Негодная! — прорычал Тюрк.
— И что этот Гиппербон…
— О, если бы он не умер, мой коммодор! — вскричал моряк, подымая кулак таким жестом, точно хотел уложить на месте бедного покойника.
— Успокойся, Тюрк… он умер… Но для чего он во всей Флориде выбрал место на самом конце полуострова — этого чертова хвоста, который вдается в Мексиканский залив…
— Хвоста, которым следовало бы его выпороть! — рявкнул Тюрк.
— В Ки-Уэст нам придется тащить наш чемодан! На маленький и к тому же скверный островок, годный, как говорят испанцы, только на то, чтобы служить цоколем маяку.
— Паршивое место, мой коммодор!
— Так вот, самое разумное — проделать первую половину пути по железной дороге, а вторую морем… Доехать до Мобила, а оттуда плыть до Ки-Уэста.
Тюрк не возразил. В самом деле, по железной дороге через тридцать шесть часов Годж Уррикан попадает в Мобил, штат Алабама, и останется еще двенадцать дней, чтобы на корабле дойти до Ки-Уэста.
— Если нам это не удастся, — заявил коммодор, — значит, суда перестали совершать по морю рейсы.
— Или не осталось воды в море! — вскричал Тюрк голосом, в котором чувствовалась явная угроза Мексиканскому заливу.
Но возможность не найти в Мобиле судно, отправлявшееся во Флориду, совершенно исключалась. Это очень, оживленный порт, и к тому же Ки-Уэст благодаря своему положению между Мексиканским заливом и Атлантикой сделался местом стоянки многих судов. Итак, Годж Уррикан и Тюрк, предшествуемые носильщиками с тяжелым чемоданом в руках и вооруженные шестиствольными «деринджерами» (последние составляют необходимую принадлежность каждого настоящего американца), вошли в вагон.
Паровоз домчал их до самого Кейро, расположенного почти на границе Теннесси. В Кейро они выбрали путь вдоль границы Миссисипи и Алабамы, который заканчивался в Мобиле. (Главный город в штате Теннесси — Джэксон[104], который не надо путать с городами того же названия в штатах Миссисипи, Огайо, Калифорния и Мичиган.) Двенадцатого числа после полудня поезд пересек границу Алабамы, а в десять вечера остановился на вокзале Мобила, совершив длинный переезд без каких бы то ни было недоразумений и несчастных случаев (в том числе не произошло стычек между Урриканом и кем-нибудь из машинистов, кочегаров, кондукторов). На следующее утро, когда первые лучи солнца позолотили край неба, оба моряка бодро шагали по набережной Мобила.
Штат Алабама, названный так по реке с тем же названием, делится на две области: одна гористая, по ней в юго-западном направлении тянутся последние отроги Аппалачских гор, а другая занята обширными равнинами, в южной своей части наполовину болотистыми. В прежние времена этот штат занимался только производством хлопка, теперь же благодаря удобному железнодорожному сообщению успешно эксплуатирует свои железные и каменноугольные копи. Его официальной столицей является Монтгомери. Но ни Монтгомери, ни даже Бирмингем (промышленный город в центре штата) не могут соперничать с Мобилом, построенным на террасе[105] в глубине одноименной бухты, в любое время года удобной для захода судов. О торговом значении порта говорит тот факт, что ежегодно он принимает в свои воды не меньше пятисот кораблей.
Но есть же люди, которых преследуют неудачи!
Годж Уррикан прибыл в Мобил в самый разгар забастовки грузчиков, объявленной накануне и грозившей продолжаться несколько дней. Из судов, назначенных к отплытию, ни одно не могло выйти в открытое море до соглашения с судовладельцами, решившими сопротивляться всем требованиям бастующих.
Три дня коммодор провел в тщетной надежде, что какое-нибудь судно закончит погрузку и отправится в рейс. Грузы оставались на набережной, в пароходных котлах не было огня, громадные тюки хлопка занимали все доки…[106]
Навигация и тогда не остановилась бы настолько, если бы бухта оказалась внезапно покрытой льдами! Что же делать? Приверженцы коммодора Уррикана (они здесь нашлись) внушили ему, безусловно, очень верную мысль — отправиться немедленно в Пенсаколу, один из крупных городов Флориды, на ее границе со штатом Алабама. Поднявшись по железной дороге до северной окраины штата, а затем спустившись к берегу Атлантики, коммодор достиг бы Пенсаколы за двенадцать часов.
Годж Уррикан, — нужно отдать ему справедливость, — был человеком быстрых решений и не терял времени на пустые разговоры. Сев утром шестнадцатого числа в поезд, он в тот же вечер приехал в Пенсаколу. Оставшихся девяти дней с лихвой хватило бы на рейс до Ки-Уэста (даже для парусного судна).
Значение Пенсаколы не меньше, чем значение Джэксонвилла, хозяйственного центра Флориды. Соединенный длинной цепью железных дорог с центром страны, этот город со своими двенадцатью тысячами жителей переживал период расцвета. Для коммодора Уррикана, разыскивавшего какое-нибудь готовое к отплытию судно, было особенно важно, что в торговом обороте порта участвовало почти тысяча двести кораблей.
Но положительно ему не везло! Забастовки в Пенсаколе, правда, не было, но не было и судна, которое направлялось бы на юго-восток, и, разумеется, никакой возможности добраться морем до Ки-Уэста!
— И нет никого, с кем можно за это посчитаться!.. — воскликнул Тюрк, свирепо вращая глазами.
— Но не бросить же здесь якорь на целую неделю…
— Нет!.. Во что бы то ни стало нужно сняться с якоря, мой коммодор, — заявил Тюрк.
— Согласен, но каким способом перебраться отсюда до Ки-Уэста?
Годж Уррикан принялся обходить парусные суда и пароходы, но всюду получал самые неопределенные обещания. Тогда он попробовал «по-своему» вразумить этих проклятых капитанов и даже самого начальника порта, рискуя попасть в тюрьму.
Через два дня стало ясно, что о морском пути нечего и думать. Проклятие! Придется пересечь почти всю Флориду с запада на восток до самого Лайв-Ока, а потом спуститься на юг, к Тампе или к Пунта-Горда, расположенным на берегу Мексиканского залива. Придется покрыть около шестисот миль по железной дороге, причем рейсы поездов не согласованы один с другим. А дальше предстояло целое путешествие по южной части острова! Через болота Окалокучи и Биг-Сайпресс…
