Майкл Пэйлин - От полюса до полюса
День 50: Лимасол и Акротири
В отеле я замечаю экземпляр The Sunday Times — первую английскую газету, которая за последние два месяца попадает мне в руки без опоздания. Горбачев намеревается распустить Коммунистическую партию. Украина и Эстония провозгласили независимость. Читаю сообщение второй раз, чтобы поверить написанному. Всего десять дней назад мы находились на Украине, где даже оптимисты относили предоставление независимости к далекому будущему, отделенному от нашего времени тридцатью или сорока годами, — в Советском Союзе, существование которого было неразделимо с идеями коммунизма.
Нам предстоит провести этот день в британских войсках на базе Королевских ВВС в Акротири. Здесь переменилось весьма немногое или так, во всяком случае, кажется. Воды не хватает, а это означает, что спортплощадки поливаются «очищенной жидкостью», то есть канализационной водой. Однако здесь существуют поло, крикет, чай со сливками и духовые оркестры.
На самом деле все здорово переменилось. Гарнизон в Акротири сократили с 5000 до 1500 человек. Существуют опасения в отношении того, что турецкие и греческие киприоты когда-нибудь уладят свои взаимоотношения и три военные базы, которыми на острове до сих пор владеет Британия, окажутся первыми жертвами примирения.
Наши бумаги проверены, и нас провожают внутрь базы мимо доски объявлений метеорологической службы, на которой мелом написано: «Первый день дождя будет объявлен на Кипре праздничным». В самом разгаре матч по крикету между командами «Молодежь XI» и «Ветераны XI», хотя как они могут играть в такую жару да еще на траве, политой обработанными сточными водами, выше моего разумения. Сюда не доносится смягчающее дыхание ветерка, и воздух настолько густо напичкан влагой, что буквальным образом пузырится. Однако быть истинным бриттом — значит не позволять подобным вещам беспокоить тебя. Во время перерыва члены команд потребляют сдобные булочки с кремом, запивая горячим чаем, — как в весенний день в родном Хоуве.
Разговор с ними идет в основном о спорте, а не о войне, хотя база находится в полной боевой готовности поеле закончившейся пять месяцев назад Войны в Заливе, когда около 400 человек дополнительного медицинского персонала были доставлены сюда в расчете на ожидаемое число жертв. Мужчины, с которыми я говорю, видят в своем пребывании на Кипре удачное «путешествие», однако некоторые из женщин настроены скептически. Поскольку многие из гражданских рабочих мест на базе замещаются киприотами, жены военных с трудом находят себе работу, и жизнь их после первоначальной эйфории от солнца, песка и моря может сделаться весьма рутинной. Как с чувством выразилась одна из них: «Здесь настолько нечего делать, что остается только рожать».
Команды вновь выходят на площадку, а меня подбирает вертолет «Уэссекс» на рюмку чая с командующим британскими вооруженными силами на Кипре, вице-маршалом ВВС Сэнди Хантером и его женой Вильмой. Они живут наверху укрепленного хребта, в длинном и удобном доме, к тому же снабженном посадочной площадкой для вертолета. Напитки нам подает суданец-дворецкий Ахмед, человек осанистый и серьезный, проработавший на британцев тридцать пять лет. Семья его проживает к северу от Хартума — «возле железнодорожной станции номер шесть». Узнав о том, что эта речная деревня находится как раз на нашем пути, он настоятельно рекомендует мне побывать там.
«У нас есть остров, сэр, и есть дом, сэр. Остров очень хороший, мы сделаем вам очень хороший день, сэр».
Мы отъезжаем из дома Сэнди и Вильмы вдоль гребня горы, с которого открывается вид на самый прекрасный закат. С одной стороны от нас длинная и широкая бледно-розовая полоска неба тянется над мглистыми холмами, с другой — поднимается полная луна.
День 51: Из Лимасола в Порт-Саид
Сегодня мы приступаем к последнему этапу нашего зигзагообразного продвижения по Средиземноморью на борту «Принцессы Мариссы», зарегистрированного на Кипре 9500-тонного судна, построенного в Финляндии в 1966 г., а теперь осуществляющего двухдневный «развлекательный» круиз с «Острова Афродиты» до «земли фараонов». Поскольку полный забав круиз обходится всего в 100 фунтов, он укомплектован в основном британцами, составляющими примерно 600 из 750 пассажиров на борту.
Постоянный грохот музыки диско над палубой и под ней прерывается объявлением: из рычания громкоговорителя удается извлечь только приглашение на «палубу-секси». Впрочем, оказывается, что так по-гречески называется шестая палуба. Речистый филиппинец-стюард провожает меня в просторную каюту, в которой есть даже ванна. «Все, что надо, спрашивайте у Джонни», — повторяет он. Больше мне его увидеть не удалось.
Нас ожидает переход морем на юг до Порт-Саида длиной в 203 морские мили, который займет пятнадцать часов. Где-то в море мы пересечем 30-й меридиан, загибая на восток до Порт-Саида, расположенного на 31°17’ восточной долготы. Часть этого времени убиваю на гала-шоу, где выступают впечатляющие своей работой «Мелоди-дансерс», группа танцовщиц, которая при поддержке польского оркестра завершает свое выступление канканом, полным чрезвычайного атлетизма и энергии.
Египет
День 52: Порт-Саид
Мой будильник звонит в 4:30 утра. К 5:00 я упаковался, побрился, принял душ и отправился на мостик, чтобы как можно раньше увидеть Африку. Луна до сих пор главенствует на небосводе, однако впереди по правому борту уже видны вспышки на вершине высокого маяка, и длинный рядок оранжевых и белых огней, обязанный оказаться Порт-Саидом. Внизу на воде цепочка красных и зеленых мигающих бакенов отмечает вход в Суэцкий канал. Мы проходим мимо другого круизного корабля, имя которому «Романтика», также из Лимасола, и один из его буксиров отваливает в сторону и уводит нас на стоянку в некотором отдалении от поросшего пальмами берега.
Первые признаки дня появляются за нашей спиной. Как будто бы с города подняли вуаль, и темные, неведомые во мраке контуры превратились в старинные колониальные дома, с высокими дверями и жалюзи, выходящими на балконы из кованого железа, и в элегантные аркады Канал-хауза, с его облицованным мозаикой куполом, и в изящный маяк, сложенный из желтого кирпича.
Порт-Саид почти не обслуживает пассажирские линии, в большинстве следующие через Александрию. Это отчасти может служить причиной того, что Луис Лайнс, владеющий «Принцессой Мариссой», может снижать цены, а также того, что на берег приходится высаживаться с помощью моторки.
Тут от берега неторопливо отворачивает бурый ржавый понтон, увлекаемый к нам перекрикивающимися между собой лодочниками. Когда наконец эта стальная змея добирается до корабля, на ней уже полно всякого рода торговцев, преграждающих путь пассажирам; никто из нас неспособен прорваться на берег, не споткнувшись о бронзовое блюдо, кальян, медный гонг или стопку уцененных теннисок от Лакосты.
