Януш Вольневич - Люди и атоллы
Этот напиток навел меня на блестящую мысль, что прошлое должно быть «законсервировано» в музее. Небольшая прогулка привела меня к зданию, в котором я без труда узнал знаменитый палауский абаи («общинный дом»). Разумеется, это реконструкция, но она была сделана по лучшим образцам древнего строительного искусства. Самая интересная деталь постройки — высокий шипец крыши, состоящий из положенных горизонтально досок, на которых изображены какие-то сцены, скорее всего из жизни древних островитян.
Профессиональным взглядом свежеиспеченного специалиста по деревянным постройкам на Япе я сравнивал абаи на Палау с уже знакомым мне фалу. Сходство большое, особенно в способе связки балок и обшивки крыши. Основное различие состояло в том, что абаи строится не на каменном фундаменте, а на толстых бревнах. Специфика здешней постройки — доски с пиктограммами, которых не встретишь на остальных островах Микронезии.
Я решил узнать об этом поточнее в Музее островов Палау, расположенном возле абаи. Снова представившись земляком Кубари, я встретил большой интерес и доброжелательство со стороны директора музея, изящной мисс Мэри Косолеи, которая уделила мне много времени и лично показала всю экспозицию. Снова предметы домашнего обихода, украшения, фотографии — и почти ничего о Кубари. Я упрекнул директора в этом пробеле. Далее она обратила мое внимание на разукрашенные «памятные доски». Пространная лекция мисс Мэри Косолеи полностью прояснила обстановку. Оказывается, с незапамятных времен местные жители увековечивали на этих досках важнейшие события в жизни островов Палау, а также старинные легенды и мифы. Таким образом, безымянные художники создавали нечто вроде исторической хроники для последующих поколений. Мисс Косолеи объяснила содержание большого числа старых «памятных досок», хранящихся в музее, а новые я прочитал сам. Так, из одной я узнал о бомбардировке островов американскими самолетами, из другой — о строительстве прекрасного моста, который впервые соединил самый большой остров Микронезии Бабелтуап с Корором. Но я никак не мог понять смысла рисунка на одной из досок, так как он изображал крокодила на операционном столе!
— Вам необходимо запомнить, — объяснила мне директор Музея островов Палау, — что во всей Микронезии лишь здесь, у нас, водятся крокодилы, и даже целых два вида. Один эндемичный или завезенный в древнейшие времена, другой — так называемый новогвинейский, попавший сюда во время японского владычества. Крокодилы время от времени нападают на местных рыбаков. Их у нас называют «иус эр а Белау». В 1965 г. как раз такой иус напал на рыбака, ночью ловившего рыбу в лагуне.
— Ночью?! — удивился я.
— Конечно. Местные рыбаки ночью, на мелководье, с копьем «охотятся» на рыб, — сказала мисс Мэри Косолеи. — На следующий день, — продолжала директор, — на коралловом песке пляжа обнаружили тело несчастного рыбака с оторванной рукой. Началась охота на крокодила-убийцу. Для этого соорудили клетку с приманкой — точно такую, какую вы видите на доске.
Действительно, здесь была изображена ярко раскрашенная бамбуковая клетка, а в ней словно живая сидела собака. У крокодила пасть была раскрыта.
— Когда клетку доставили на Корор, встал вопрос о подтверждении виновности, — продолжала комментировать события и рисунок директор. — Думали-думали и решили… сделать рентген пойманному крокодилу, чтобы Остановить, виновен он в смерти рыбака или нет.
— Наверное, это был первый крокодил в мире, которому в больнице с почестями делали рентген, — сказал я.
— Вероятно. Но мысль оказалась правильной. Было точно установлено, что в желудке животного находится человеческая рука, значит, поймали действительно крокодила-убийцу.
— Надеюсь, он не предстал перед судом? — пошутил я.
— Нет, до этого дело не дошло, — рассмеялась мисс Мэри, — но и без того была страшная суматоха: выдвинули предложение не убивать крокодила, а продать где-нибудь на континенте в цирк, деньги от продажи, несколько тысяч долларов, передать семье погибшего рыбака.
— Пожалуй, в этом есть смысл, — согласился я.
— Но прежде чем его продали, кто-то дал крокодилу ночью отраву и погубил животное, — продолжала директор.
— Месть членов семьи?
— Скорее всего. Но крокодил-убийца все-таки покинул наши острова, так как его отправили в Институт Смита, где он оказался под стеклянным колпаком.
Я наклонился над доской, и, хотя она оказалась довольно длинной, окончание истории иус эр а Белау на ней не было отражено. Последняя пиктограмма изображала операционный стол, на котором лежал крокодил, лампу и двух склонившихся над ним врачей.
Следы второй мировой войны на Труке
Насладившись памятными досками, я бесцеремонно продолжал пользоваться добротой мисс Мэри. Благодаря ей я осмотрел богатую коллекцию фотографий того периода, когда островами Палау владели японцы. Без колебаний заявляю, что, судя по фотографиям, остров Корор выглядел благополучнее, чем сейчас. Здесь ходили автобусы, а улицы содержались в чистоте. Были построены большая радиомачта и рыбацкий порт. Уютные Дома, обсаженные деревьями улицы — все говорило в пользу прежней столицы Микронезии. Другие снимки показывали действующую шахту фосфатов на острове Ангуар (в южной части архипелага), а также консервную фабрику по обработке ананасов и ферму, где Искусственно выращивали жемчуг.
— Сейчас от ананасов не осталось и следа, рыболовство не идет ни в какое сравнение с тем, что было, фосфатов тоже не добывают, — услышал я от мисс Мэри. Теперь деньги поступают от администрации и… туристов. Экономическая активность ничтожна, но мы живем в достатке.
И здесь положение, типичное для всей Микронезии. Хорошо развитое здравоохранение, система образования, но ни сельское хозяйство, ни рыболовство не имеют никаких шансов на развитие.
Когда я прощался с директором музея, она неожиданно сразила меня таким вопросом:
— А вы знаете, что в настоящее время у нас на острове есть несколько человек, которых зовут Кубари?
Я был настолько поражен, что замолчал и стал ждать дальнейших разъяснений.
— Да, да, фамилия Кубари употребляется у нас в качестве… женского имени. Надо сказать, что у нас на островах вообще встречается много удивительных имен. Попадаются и мужчины и женщины с именами: «Случай», «Радио», «Папироса». Иногда эти странные имена состоят из словосочетаний, например «Может Быть», «Люби Меня», или наречия «Осторожно». Чаще всего это английские слова. А теперь мне пора идти. До свидания, мистер, благодарю за посещение нашего музея.
