Финн Риделанд - Остров в Меланезии
Миссионерские пункты методистов почти ничем не отличаются от католических. И католики и методисты стараются не вносить лишней сумятицы в умы язычников.
Что же касается провалов, которые сплошь и рядом терпят проповедники адвентистов, то это объясняется их слабой подготовленностью. Среди них много наглецов и пустозвонов. Однако нельзя не отметить, что деревни, где много адвентистов седьмого дня, самые чистые и нарядные на Бугенвиле. Так что если говорить об умении наводить чистоту и порядок, то и католикам и методистам есть чему поучиться у адвентистов.
Зато католики и методисты более тщательно готовят своих проповедников. Они не только изучают религию, но и приобретают чисто практические навыки, постепенно овладевая профессией педагогов. Правда, предписания методистов отличаются, на мой взгляд, излишней строгостью, но они, по-видимому, исходят из соображений социальной пользы.
На западном побережье
К моим обычным обязанностям, которые я выполнял в Вакунаи, со временем прибавилась еще одна — борьба с малярией. Мне было поручено возглавить несколько экспедиций, которые через каждые шесть месяцев наведывались в деревни нашего округа и опрыскивали препаратами ДДТ все жилые строения, куда только мог забраться малярийный комар анофелес.
Поскольку раньше я никогда не занимался малярией, сначала меня отправили в Сохано, чтобы я овладел методикой борьбы с малярией, а потом для усвоения практических навыков послали в экспедицию в округ Кериака, находящийся на западном побережье Бугенвиля.
Борьба с малярией означала для меня дополнительную нагрузку, хотя мне и без того хватало работы в Вакунаи. Но я не стал протестовать, потому что любая поездка, во-первых, вносила разнообразие в мою жизнь, а во-вторых, давала возможность увидеть новые районы острова. К тому же протестовать в моем положении было совершенно бесполезно.
Непосредственно опрыскиванием занимались местные жители, однако их действия надо было строго контролировать. Кроме того, во время экспедиций в деревни мы раздавали населению новое лекарство против малярии — таблетки пириметамина — и брали на анализ кровь, которую отсылали в лаборатории Института малярии в Порт-Морсби на Новой Гвинее. Мне помогали санитары, набранные из уроженцев Бугенвиля, и несколько полицейских. Однако во время моих первых экспедиций всю работу выполнял молодой австралийский врач Фред Ноуэлл, который в основном искоренял малярию на острове Бука, хотя его штаб-квартира была в Сохано.
От Вакунаи до Сохано мы с Соуи летели на самолете, а оттуда вместе с Фредом Поуэллом и персоналом экспедиции отправились на служебном судне «Хейзл», принадлежащем администрации, на плантацию Кунуа, на западном берегу Бугенвиля. Наше путешествие длилось около восьми часов, и все восемь часов маленькое суденышко как пьяное крутилось и прыгало на волнах. Из-за сильной и неровной волны оно качалось диковинными зигзагами, каких я никогда в жизни не видывал.
Мы высадились со всем нашим снаряжением в Кунуа, и «Хейзл» вернулся в Сохано. Отныне наша жизнь входила в довольно однообразное русло: в течение четырех недель мы будем двигаться от деревни к деревне между побережьем и горами, готовить ДДТ, обрабатывать дома, брать кровь на анализ, делать записи в журналах и выступать перед местным населением с докладами о малярийных паразитах и прочих малопонятных вещах.
Экспедиция была чрезвычайно утомительной, хотя во всех деревнях, где мы побывали, жило не более тысячи человек. Больше всего времени и сил уходило на дорогу. В долине Аита от одной деревни до другой было рукой подать, тогда как здесь мы делали длинные и утомительные переходы, чтобы не пропустить буквально ни одной деревни: иначе обработка препаратами ДДТ теряла всякий смысл.
В нашу задачу входило уничтожение не вообще всех комаров, а только переносчиков малярии — комаров анофелес. Этой широкой кампании предшествовало тщательное изучение образа жизни этих насекомых. А сейчас я скажу несколько слов относительно малярии.
Считается, что около одного миллиарда четырехсот миллионов жителей земного шара живет в районах, подвергающихся нападению малярийных комаров: один из самых опасных районов — побережье Новой Гвинеи и большинство островов Меланезии. Через укус комара анофелеса малярия переносится от одного человека к другому.
При укусе комара анофелес в организм человека проникают малярийные паразиты, так называемые плазмодии, которые потом попадают в кровь, внедряются в красные кровяные тельца и начинают размножаться. Вновь образовавшиеся плазмодии выходят в кровь и опять нападают на красные кровяные тельца, и так до бесконечности. Периодическое разрушение красных кровяных телец и вызывает лихорадку. Это обнаружил в 1879 году английский ученый Р. Росс. За это открытие и за разработку методов борьбы с болезнью ему в 1902 году была присуждена Нобелевская премия.
Малярийный комар, укусив человека с малярийными паразитами в крови, тоже приобретает определенное количество этих паразитов. После еды комар заползает в укромное местечко, защищенное от ветра и дождя, например в щель в стене дома, и начинает переваривать пищу. На это уходит несколько часов, и все это время паразиты остаются в организме комара. После обработки любой поверхности препаратами ДДТ комары гибнут в течение часа и малярийные плазмодии уже не попадают в кровь здорового человека.
Одновременно мы выдаем местным жителям противомалярийные таблетки. Таким образом, борьба ведется сразу по двум направлениям: каждые шесть месяцев — срок действия препаратов ДДТ — не менее шести раз подряд производится химическая обработка населенных пунктов и население получает пириметаминовые таблетки.
Едва ли можно рассчитывать на полную ликвидацию малярии в этом районе, однако достигнуты обнадеживающие результаты. Например, на островах Бука и Бугенвиль заболеваемость малярией сократилась на шестьдесят процентов. Главное условие успеха в этой борьбе — проведение профилактических мероприятий на возможно большей территории, ибо даже один человек с малярийными плазмодиями в крови может заразить малярией целую область, где болезнь уже была полностью ликвидирована. Поэтому антималярийная кампания охватывала огромный район, включающий Папуа и Новую Гвинею, побережье Новой Британии, а также всю группу Соломоновых и прилегающих к ним островов.
Обработка препаратами ДДТ почти всей Меланезии оказалась довольно дорогостоящим мероприятием. Опрыскивание одной хижины средней величины обходится в шесть крон. Прибавьте сюда ассигнования на антималярийные таблетки и транспорт, а также на заработную плату и текущие расходы для персонала экспедиции. Кстати, один насос-распылитель стоит свыше двухсот крон. Экспедиция в район Кериака стоила почти десять тысяч крон.
