Бенгт Шёгрен - Осколки континента
За Викторией автодорога устремилась в горы. Вокруг стояли маленькие домики, похожие на те, которые я часто видел в Вест-Индии. На первый взгляд то же самое можно было бы сказать и о растительности. Кроме кокосовых пальм и бамбука здесь встречались деревья и кустарники: это и хлебное дерево с островного мира Тихого океана, и нарядно цветущие бугенвиллеи из Южной Америки, и манговое дерево из Индии, бананы, папайя и многие другие.
Маэ совсем небольшой и довольно узкий остров. Проехав примерно четыре километра, мы добрались до «Бо Валлона», несомненно одного из самых уютных, но не слишком фешенебельных отелей на Сейшелах. Буквально в нескольких шагах за кокосовыми пальмами — небольшой пляж и заливчик, правда, каменистый и с растительностью на дне, но надежно защищенный скалами.
Единственный, кто напоминал о прежней владелице отеля, был ее старый отец, выполнявший роль доверенного лица и за сотни две в месяц несущий ответственность за всевозможные кассы и ключи. По-английски он говорил очень слабо, лучше по-французски на диалекте, который довольно хорошо сохранился среди господствующего класса французского происхождения на Сейшелах, несмотря на полуторавековое правление британцев.
Имя первооткрывателя этих малых островов неизвестно. По неподтвержденным данным, средневековые арабские мореходы знали о них. Предполагают даже, что арабскому путешественнику Ибн-Баттуте (XIV век) именно Сейшелы предстали в виде миража, когда он якобы увидел птицу Рокк где-то в Индийском океане. Однако нет никаких данных, что арабы посещали Сейшелы: ведь археологами, даже теми, которые делали раскопки в гротах, не обнаружено никаких следов, которые говорили бы о доевропейских посетителях.
До того как Васко да Гама открыл морской путь в Индию вокруг побережья Африки (что позволило португальцам радикально изменить древнейшие торговые пути через Индийский океан), вероятно, торговые суда обычно проходили на большом расстоянии к западу и северу от Сейшел: ведь тогда мореплаватели предпочитали по возможности держаться вблизи берегов, да и муссоны относили суда к северу. Да Гама во время своего первого путешествия в 1498 году встретил у берегов нынешней Кении, в Малинди, индийские суда, и там он нанял индийского лоцмана, который много дней вел его флот вдоль всего восточноафриканского побережья, прежде чем повернуть на восток через океан к Индии.
Во время второго путешествия в 1502 году да Гама повел суда в обход — прямо из Мозамбика к Малабарскому берегу Индии. Тогда-то он и открыл остров, который был назван Альмиранте. В наше время коралловые острова, которые находятся к юго-востоку от Сейшел, называются Амирантскими островами. Незадолго до этого португалец Жуан де Нова открыл другой остров, долгое время носивший его имя, пока англичане не окрестили его Фаркуаром в честь первого британского губернатора Маврикия.
Однако независимо от того, кто из португальцев первым увидел Сейшелы, данных, свидетельствующих о том, что они действительно высаживались здесь на сушу, нет. Скорее всего они лишь нанесли на свои карты группу островов под названием «Семь сестер». Предполагают также, что португальцев, достаточно хорошо оснащенных для длительного морского плавания, малые острова интересовали только как сухопутные точки на пути к достойным ограбления городам Индии.
Зато английский мореплаватель Ассеншен был первым, кто засвидетельствовал в документах свою высадку на берег. Известно, что его судно посетило в январе 1609 года большое количество островов, названных почти триста лет спустя Сейшелами.
Джон Джордан, который вел дневник этой экспедиции, отметил, что здесь кроме пресной воды были обнаружены крокодилы и сухопутные черепахи. На острове Силуэт он писал: «Черепахи — хорошая пища, такая же хорошая, как и свежее мясо, но после двух-трех обедов паши люди отказывались их есть, потому что перед тем, как их варить, они выглядели ужасно и были такими огромными, что всего лишь восемь штук вмещалось в гребную лодку». Судя по всему, Ассеншен бросил якорь в том месте, где теперь стоит Виктория, после чего в дневнике экспедиции появились рассказы о деревьях высотой 60–70 футов и массе кокосовых орехов, рыбы, птицы и т. п.
Но и англичан тогда малые острова всерьез не заинтересовали. Сейшелы оставались, по сути дела, необитаемы до тех пор, пока в конце XVII века на них не обратили внимания буканьеры[3], достигшие Индийского океана, чтобы грабить ост-индских мореходов вместо вест-индских. В начале XVII века не менее одиннадцати их судов орудовали в новых для них водах среди сотен необжитых атоллов и других островов, где они легко могли скрыться.
Одним из пиратов, посещавших Сейшелы, возможно, в обществе своего английского компаньона Тейлора, был француз Оливье лё Вассёр, он же Ла-Бюз. Недалеко отсюда они захватили два тяжелогруженых судна — «Виль д’Остенд» и «Дюшес дё Ноэй». Однако наиболее ценная добыча ждала пиратов у Реюньона. Португальское военное судно, во французской литературе известное под именем «Вьерж дю Кап» в апреле 1721 года пыталось скрыться от шторма. На борту его находились архиепископ Гоа и вице-король португальской Индии граф д’Эрикейра. В тот момент, когда была объявлена тревога в связи с приближением двух пиратских судов, они обедали у французского сановника. Вице-король поспешил на судно, чтобы организовать оборону, но после непродолжительного боя пиратам удалось взять судно на абордаж, и он капитулировал. Д’Эрикейре сохранили жизнь, и позднее он вернулся в Индию. По ценности, принадлежавшие вице-королю и архиепископу, Ла-Бюз и Тейлор, естественно, «реквизировали». Им досталось множество алмазов, золотых и серебряных слитков, церковные реликвии, ларцы с золотыми монетами и значительные запасы шелковых тканей, как свидетельствует один французский эксперт по морскому разбою, всего на сумму в тридцать миллионов гульденов.
Дальнейшая судьба награбленных ценностей неизвестна. Одни считают, что пираты разделили их на острове Сент-Мари у Мадагаскара, другие — что это случилось на Маврикии. По мнению третьих, доля Ла-Бюза в том же году оказалась на Сейшелах, где до наших дней существует местность под названием Анс-Форбан (Пиратский залив). Говорят, что Ла-Бюз в 1730 году был схвачен моряками французского военного флота на Реюньоне и за миг до казни разорвал бумаги с загадочными знаками, а обрывки бросил в толпу со словами: «Пусть, кто сможет, найдет мои сокровища!» Этот миф до сих пор волнует воображение кладоискателей. Они роют землю на островах в надежде отыскать золото морских разбойников.
Ходят слухи, что две французские семьи на Сейшелах стали весьма состоятельными после того, как отыскали на островах кувшины, полные золотых монет. Кстати сказать, сейчас климат островов удивительно благоприятствует всякого рода слухам, но пока лишь (в 1911 году) на Астове, к северу от Мадагаскара, были найдены 107 серебряных монет, несколько вилок и ложек, две пряжки от туфель да один старый свисток.
