Юэн Макгрегор - Земля: долгий путь вокруг
Чарли: Мы мчались глубокой ночью, и тьма все сгущалась. Роман сказал, что до гостиницы всего лишь девять километров, но, похоже, мы уже проехали в два раза больше. И чем дольше мы ехали, тем больше я нервничал. Что-то тут явно не так. В голову полезли всякие мысли. «Вот ведь влипли, — думал я. — Боже, он хочет нас куда-то заманить, а потом убьет и заберет наши машины и оборудование».
Когда я почти решил, что надо давать деру, автомобиль Романа свернул с дороги на Ужгород. Я сверился с GPS-навигатором. Он показывал, что мы должны держаться главной дороги. Я уже не сомневался, что пора сматываться, но Василий, наш врач, сидел в машине Романа, и бросить его мы не могли. Мы ехали по извилистой проселочной дороге еще несколько долгих, мучительных минут, все больше углубляясь в лес. Мне стало совсем жутко. Мы переехали мост, и, когда я решил, что мы угодили прямо в западню, в свете фар вырос огромный розовый отель. Освещенный прожекторами и окруженный домиками, он был оформлен в средневековом стиле. Пожалуй, это отвечало названию «Камелот»[7]. Рядом мы увидели гаражи: безопасная парковка, как и было обещано. Роман выскочил из машины, само дружелюбие, и нас окружили три охранника в форме.
— Пошли внутрь! — крикнул хозяин гостиницы и потащил нас с Юэном вверх по ступенькам.
Мы оказались в замке, правда, больше смахивающем на аттракцион Диснейленда, нежели на резиденцию рыцарей Круглого стола. Здесь имелись крепостной вал, толстые каменные стены, арки и башенки. С сумками на плечах мы поднялись на пару пролетов к своим номерам и столкнулись с Дэвидом.
— Просто потрясающе! — сказал он, вытаращив от изумления глаза.
Юэн настоял, чтобы я взял номер побольше — а точнее, баронские апартаменты. В столовой был стол на восемь персон. В гостиной — кожаный диван, два кожаных кресла и широкоэкранный телевизор, подключенный ко всем мыслимым и немыслимым порноканалам. Стены были увешаны копиями картин старых мастеров, а в огромной ванной помимо джакузи имелся и массажный душ. На гостиницу вроде было похоже, но подозрения все еще не оставляли меня.
— Ты можешь в это поверить? — спросил я влетевшего ко мне Юэна.
— Да как-то с трудом, — ответил он. — Совсем недавно я лежал в спальном мешке буквально под колесами грузовиков, слушая галдеж и вдыхая выхлопы. И вот, проехав, словно бы в какой-то компьютерной игре сквозь тьму, мы оказались в отеле. Здесь какой-то подвох или у меня крыша едет? Какая-то ловушка или?..
Я по-прежнему был уверен, что нас прикончат еще до того, как мы заснем. Нас просто откармливают на убой, как Ганса и Гретель. Опасаясь, что нас подслушивают, мы прокрались в ванную, чтобы обсудить положение.
— И все-таки что-то здесь не так, — продолжал Юэн. — А может, я стал слишком подозрительным и вдобавок циничным. Бывают же гостеприимные щедрые люди. Но все равно у меня такое чувство, будто мы во что-то вляпались.
Благодарность, которую я испытывал к нашему радушному хозяину, сменилась нервным беспокойством, но я рассудил, что он потратил на «Камелот» кучу денег и, быть может, всего лишь хочет похвастаться своим отелем.
— Не знаю, — ответил я. — Но, по крайней мере, хорошо уже то, что ты не спишь на траве рядом с грузовиками, а вместо пограничников здесь парочка слоняющихся охранников.
— А что, если мы спустимся вниз, а Роман откроет Дверь, и мы пройдем еще этажом ниже, и там окажется огромное казино, набитое бандитами, курящими сигары, и женщинами в обтягивающих зеленых платьях с блестками, и все дуются в кости? — фантазировал мой друг.
— Юэн, смотри, вот висят полотенца — мужские и женские, — я пытался отыскать хоть какие-то доказательства того, что «Камелот» — самая обычная гостиница.
— А еще он обнял меня, — продолжал Юэн. — Я поставил свои сумки, развел руки в знак благодарности, а он взял и сердечно так обнял меня, мол, добро пожаловать.
— Да ну, так он небось просто тебя узнал.
— Он просто милый парень, — заключил Юэн.
Роман разбудил персонал и велел им приготовить для нас ужин. В четыре часа утра он устроил нам пир из трех блюд — в подвальном ресторанчике, стилизованном под темницу, но зато освещавшемся зеркальными шарами и стробоскопами, создававшими психоделические световые эффекты.
— Такого наверняка больше нигде нет, — сказал я Сергею. Вид у того после нервотрепки на границе был изможденный — глаза красные, опухшие. — Такая редкостная попса.
— Да ничего подобного, — ответил он, — в России и на Украине подобного добра навалом.
Роман непременно хотел, чтобы мы все сфотографировались с ним, а Расс, уже пропустивший несколько стопок водки, предложил отметить пересечение границы. Но меня вдруг охватила усталость. Так и не избавившись окончательно от подозрений, что ночью нас укокошат, я поплелся спать. В номере я исследовал осветительные приборы и картины на предмет спрятанных камер, однако ничего такого не обнаружил. Затем я открыл шкаф: всего-навсего крем для чистки обуви и маленький обувной рожок. После этого до меня наконец дошло, что здание, куда мы попали, действительно было гостиницей, а Роман — невероятно славным малый. Он выполнил все, что обещал. Чувствуя себя виноватым за излишнюю подозрительность, я включил телик, посмотрел его несколько минут и заснул прямо в кресле. Наконец-то можно отдохнуть.
Юэн: Я проснулся рано утром и вышел наружу. При свете дня все выглядело иначе: и то, что глубокой ночью так живо представлялось ужасным логовом мафии, где гангстеры перережут нам глотки и завладеют нашими денежками, в действительности оказалось самым что ни на есть невинным отелем. Мне даже стало стыдно, что мы не поверили в радушие Романа. Ночью интерьер гостиницы наводил на мысль о триллере, наверное, мне надо смотреть поменьше фильмов. Ну почему я такой циничный? Видимо, жизнь в большом городе вроде Лондона вынудила меня относиться к незнакомцам с заведомым подозрением. Надо бы избавиться от такой привычки.
Побродив по пустому отелю, пока Чарли и остальные еще спали, я натолкнулся на карту мира, висевшую на стене. У меня просто перехватило дыхание. Ведь мы проехали еще совсем мало по сравнению с тем, сколько нам еще предстояло. Мы едва только начали путешествие, и все же мне подумалось, что если даже нам вдруг придется прямо сегодня вернуться домой, то мы все равно уже проделали долгий путь, и отпуск получился вполне сносным. Даже теперь я не мог представить себе всего размаха нашего предприятия. На протяжении долгих месяцев я только и бредил картой. И вот теперь я, можно сказать, там, внутри — мчусь по ней на мотоцикле.
Мы были в дороге лишь немногим более недели, и у меня появлялось чувство, что в ходе путешествия мы постепенно расслабляемся. Мы как будто примерялись к каждому дню, неуверенные, отражает ли он то, что нам предстоит в ближайшие месяцы. Но пока я не мог постичь лежащее впереди расстояние. Ведь фокус, пришло мне на ум, заключается в том, чтобы разбить долгое путешествие на маленькие отрезки. С утра до перерыва на кофе. От кофе до обеда. От обеда до вечернего отдыха. Хотелось бы надеяться, что к тому времени мы достигнем пункта назначения. Если нет, то придется поспешить, пока не стемнело. Разбив все путешествие на части, мы сделаем его осуществимым. Однако к тому моменту, когда я начал мыслить более масштабно — вот через несколько дней мы доберемся до России, а еще через несколько будем в Казахстане, — то почувствовал такой размах, что мне опять стало не по себе.
![Пол Андерсон - Долгая дорога домой [Долгий путь домой, У них нет мира]](/uploads/posts/books/59796/59796.jpg)
