Эрих Раквитц - Чужеземные тропы, незнакомые моря
В Аккре братья узнают о смерти папы Клементия IV. Возвратившись в Венецию, они два года терпеливо ожидают избрания нового «апостола», чтобы вновь отправиться в Китай с папским посланием.
Наконец они отправляются в путь, на этот раз уже в сопровождении юного Марко, семнадцатилетнего сына Никколо, горевшего желанием увидеть чудеса Востока. В пути их настигает послание нового папы — Григория X, обрадованного тем, что в лице «единого хана христианство обрело такого могущественного союзника. Однако папа дипломатично уклонился от посылки, как того требовал хан, «сотни святых людей, которые способны были бы совершать большие чудеса, чем языческие шаманы». Где ему взять людей, которые могли бы на глазах суеверного хана совершать чудеса! Поэтому папа делает вид, будто бы он недопонимает хана, и посылает сопровождать семью Поло только двух доминиканцев. По монахи страшатся долгого пути к предназначенной им пастве и при первой возможности бегут домой.
Дальнейшие дорожные приключения известны нам в очень живом и образном изложении уже самого Марко Поло. За это мы должны благодарить изменчивую фортуну: по дороге домой галеон, которым командовал Марко Поло, попал в баталию с генуэзскими кораблями. Марко был пленен[144] и, дабы скоротать время, в уединении тюремной камеры записал свои приключения. Выйдя на свободу, Марко Поло оказался самым знаменитым человеком в Европе. Впрочем, современники верили ему не во всем. Невероятные масштабы Азии, странный и непривычный образ жизни народов Востока были чужды и непонятны европейцам. Поэтому Поло назвали мессир Миллионе[145]. Но и на смертном одре Марко настаивает на том, что все сказанное им чистейшая правда. Найденные в наше время документы из жизни Китая тех лет подтвердили рассказы знаменитого венецианца — в основном они были вполне достоверны.
Первая часть путешествия — маршрут через Антиохию на побережье Сирии, через области нынешней Турции, через Тебриз до Персидского залива — была в те времена известна и поэтому в рассказах Марко не упоминается. Не сообщает он и о трудном участке пути через плато Персии, через соляные и песчаные пустыни, через Оке (Амударью) к отрогам Памира.
Описание начинается лишь с неизвестных в то время областей. Вначале Поло рассказывает о том, как они перебирались через огромное высокогорье Памира, куда до того не ступала нога европейца. Все более крутые и отвесные горы вздымались над путешественниками. С ледниками высоких гор соперничала раскаленная пустыня. Казалось, дальше дороги нет. И все же издревле по этим узким караванным тропам над головокружительными пропастями, преодолевая стремительные реки, разрезающие узкие долины, шли караваны с шелком через Памир, Кроме как через Джунгарские ворота[146] далеко на северо-востоке, нельзя было добраться до внутренних районов Азии — непреодолимые горы частоколом стояли на пути.
С трудом преодолев горные отроги, путешественники, наконец, увидели совершенно голое, раскаленное днем и дышащее ледяным холодом ночью плоскогорье, иссеченное розгами песчаных и снежных бурь. Марко Поло справедливо счел его самым высоким плато в мире. И в наши дни большая часть Памирского плато, высота которого составляет 4000 метров, не заселена, и лишь на юго-западе, у подножья гор, живет красивый горный народ бадахшанов, о которых упоминает еще Марко Поло. Он замечает, что воздух здесь «острый», а огонь не дает такого тепла, как в более низких местностях. Современники не верили путешественнику, но мы-то знаем, что это действительно так, только воздух здесь не чересчур «острый», а давление его на большой высоте слишком низкое, отчего вода кипит при температуре ниже 100 градусов.
Маленький отряд, который путешествовал на привыкших к горным Тропам верблюдах и горных быках — яках, прошел древними, высеченными в горах оврингами великой «шелковой дороги», преодолел Сарыкольский хребет и очутился в городе Кашгаре — спасительном оазисе, лежащем у подножья гор в центре плодородной речной долины.
Население этого ныне самого западного китайского города сбежалось посмотреть на диво — первых европейцев, спустившихся с вершин недоступных гор. В Кашгаре Марко Поло увидел бьющую ключом жизнь, характерную для среднеазиатского города той эпохи. Он с восторгом описывает систему орошения, позволяющую жителям разводить хлопок, овощи и виноград на землях, удаленных от реки. В этом мусульманском городе пораженные католики встретили и первых братьев по вере — несториан. В то время монгольские владыки еще позволяли своим подданным исповедовать любую религию.
Дальнейший путь протяженностью 1600 километров пролегал по южной границе огромной пустыни Такла-Макан, занимающей внутренний бассейн реки Тарима, окруженной со всех сторон высокими горами и открытой лишь к востоку. «Шелковая дорога», единственная соединяющая эти места с глубинными районами Азии, пролегала там, где по узким берегам рек в горах ютилась жизнь. В городах Яркенде, Керии, Черчене[147], в деревнях бок о бок жили магометане, монголы, христиане. Они занимались сельским хозяйством и разводили шелковичных червей. Участки искусственно орошаемых земель чередовались с полупустынями. Марко убедился, что все эти маленькие оазисы-ханства были подчинены великому хану, как бы далеко они ни были от столицы…
Местечко Лоб[148] лежит у впадения Тарима в озеро Лобнор, переходящее на востоке в огромное болото длиной 250 и шириной 50 километров и окруженное пустынями. Тридцать дней шел караван мимо Лобнора. Итальянцы доверились местному жителю — проводнику, и, к их удивлению, он каждый вечер приводил караван к источнику, нередко, правда, всего лишь с соленой либо горькой водой.
Преодолев все трудности путешествия через пустыню, венецианцы прибыли, наконец, в страну Катай, как называли в то время Китай. О том, насколько выдающимся было это путешествие, можно судить по заметкам Пржевальского[149], известного русского путешественника, исследователя Азии, который, по его собственным словам, был первым европейцем после Марко Поло, побывавшим на берегах таинственного Лобнора и в неизведанных областях на юго-западе от озера, вплоть до Хотана[150]. А это случилось только в 1877 году.
От Кашгара на западной верхушке та римского бассейна до Сучжоу[151], где этот район открывается к востоку, — 2000 километров. Поло не указывает, как долго продолжалось путешествие от одного города к другому. Можно предположить, что на это ушло около пяти месяцев.
