Чарльз Ливингстон - Путешествия и исследования в Африке
Во время выздоровления мы занимались ремонтом машин «Пионера». Два плотника из Сены распиливали на доски деревья, чтобы сделать из них плицы для колес. Мы устроили огород, который должен был орошаться из реки при помощи насоса. Свой участок земли мы удобрили, что было совершенно ново для обитателей этой страны.
В мае, когда погода стояла еще холодная и влажная, мы посеяли пшеницу, и она прекрасно росла. Это было интересно, так как этим мы доказывали, что если бы какой-нибудь из многочисленных источников, текущих между холмами, был отведен, можно было бы легко снабжать миссию хлебом. Добрый епископ Мэкензи был вполне убежден в этом, но, к сожалению, сеял не в надлежащее время года. Если бы мы могли продолжать уход за нашим посевом, то через четыре месяца собрали бы урожай; но долг вскоре отозвал нас в другое место.
Когда мы были заняты этими работами, некоторые бедные голодающие окрестные жители переезжали реку и собирали на старых полях своих земляков мапиру-самосевку. 9-го числа после полудня мы увидели спускавшееся вниз пустое каноэ, а вскоре затем на другой стороне, почти в 200 ярдах от нас, плывущую женщину. Туземцы из нашей команды сели в лодку и спасли ее. Когда они принесли ее на борт парохода, мы обнаружили у нее в спине ниже ребер наконечник стрелы длиной в восемьдесят дюймов. Стрела прошла вверх через грудобрюшную преграду и левое легкое к сердцу. Как видно, в нее выстрелили сзади в то время, когда она нагнулась. Из раны шел воздух, и так как головка стрелы, снабженная крючком, была видна только на дюйм, то мы, боясь, чтобы она не умерла во время операции, необходимой для удаления стрелы, отправили ее домой в ее хижину. Один из ее родственников раздумывал меньше нас: он вырезал стрелу и кусок легкого. Г-н Юнг посылал ей иногда порцию туземного хлеба и, странно сказать, нашел, что она не только выздоровела, но даже потолстела. Организм этих людей, по-видимому, обладает чудесной силой самовосстановления. Это лишний раз доказывает, что тысячи и тысячи погибших здесь были жертвами немалых лишений.
Глава XXIII
Крушение планов
Шестнадцатого июня 1863 г. мы отправились к Верхним водопадам в повозке, запряженной мулом, по нашей дороге, расположенной в миле к западу от реки. Мы видели много жилищ, покинутых людьми, которые раньше всегда выходили к нам навстречу. Мы были очень удивлены огромным количеством обрабатываемой земли, хотя, по сравнению со всей страной, оно было совсем незначительным. На больших участках земли продолжала расти мапира; говорят, что она в течение трех лет может расти от одного корня. Мапира была смешана с высокими кустарниками бобов с Конго, клещевиной и хлопком. Мы измерили шагами самый большой участок. Оказалось, что он, с одной стороны, был длиной в 630 шагов, остальные имели от одного до трех акров, а многие не более одной трети.
Хлопок, очень высокого качества, спадал с кустов и гнил; его, представляющего такую ценность в Ланкашире, здесь было некому собирать.
В различных селениях, которые мы проходили, хижины были в полном порядке. Ступки для дробления зерен, камни для их растирания, посуда для воды и пива и другие кухонные принадлежности были нетронуты. Большинство дверей было закрыто, как будто голодающие хозяева их вышли в лес искать корней и плодов и никогда уже не возвращались. Когда мы открыли несколько хижин, нашему взору представился ужасный вид: они были полны человеческих скелетов. Некоторые лежали в таком неестественном положении, как если бы они скончались, упав в обморок при попытке достать что-нибудь, чтобы ослабить мучения, причиняемые голодом.
До Мукуру-Мадсе мы взяли с собой несколько человек. Мы хотели, чтобы они воспользовались переменой воздуха, да и поработали на нас, так как мы рассчитывали привезти на судно некоторый запас буйволового мяса; нам говорили, что эти животные имеются в изобилии на той реке. Но хотя, судя по следам, эти сведения и соответствовали действительности, нам не удалось увидеть ни одного буйвола. Они всегда замечали наше приближение раньше, чем мы их видели, так как трава там росла очень густо и была выше человеческого роста. Первым признаком, по которому мы определяли, что буйволы близко, – это был шум, который они производили, прыгая через камни, ломая ветки и сталкиваясь друг с другом рогами. Однажды, когда мы на восходе солнца искали брод для нашей повозки, мы увидели стадо, медленно поднимающееся от воды по склону холма. Пока посылали за ружьем, нас охватило невероятное желание съесть жирный бифштекс вместо нашей обычной порции солонины. Мы уже подошли к буйволам так близко, что слышали хриплый густой рев самцов, но из-за массы поднимающейся впереди нас желтой травы не могли ничего видеть. Вдруг зазвучал громкий свист буйволовых птиц: стадо тотчас же бросилось в разные стороны, и ни птиц, ни буйволов нам увидеть не удалось.
Эта страна представляет интерес для охотников, только пока не выросла трава. Животные очень осторожны, так как они напуганы отравленными стрелами. Те туземцы, которые занимаются охотой, делают это с большим азартом и преследуют дичь с необыкновенной настойчивостью и хитростью. Так как стрела не производит никакого шума, то охотники следуют за стадом, пока не подействует яд и раненое животное не отстанет. Тогда за ним терпеливо следят, пока оно не упадет. Мясо вокруг раны срезается, а все остальное съедают.
Отравленные стрелы делаются из двух частей. На одном конце небольшой деревянной палочки, длиной от десяти дюймов до фута, прочно прикрепляется железная бородка; другой конец палочки, отточенный так, что образует длинное тонкое острие, плотно вставляется в полость тростинки, составляющей стержень стрелы. Дерево сейчас же за железным острием смазывается ядом. Когда стрела попадает в животное, тростинка или тут же падает на землю, или немного позднее, зацепившись за кустик; но железный крючок и отравленная верхняя часть деревянной палочки остаются в ране. Если бы стрела была цельная, то она часто вырывалась бы вместе с наконечником из раны, зацепившись своим длинным стержнем где-нибудь за кусты или ударившись о дерево.
Употребляемый туземцами яд называется комби; добывается из одного вида строфанта (Strophantus) и очень сильный. Д-р Кэрк как-то случайно испытал его действие на себе и заметил, что он понижает пульс. Однажды, чистя зубы своей зубной щеткой, лежавшей в кармане, где было немного яда, он почувствовал во рту горький вкус. Иногда он пользовался ручкой этой щетки, когда принимал хинин, и думал, что это и есть причина ощущения горечи. Несмотря на то что количество яда было ничтожным, пульс, который в то время у него был учащенным из-за простуды, моментально начал понижаться. На следующий день доктор совсем поправился. Естественно, что, исходя из этого единственного случая, нельзя делать особых выводов, но возможно, что комби может оказаться ценным лекарством; профессор Шерпи производит целый ряд опытов с этим веществом, и нам очень интересно узнать результаты. Из этого вещества добывают алколоид, похожий на стрихнин. Без сомнения, все дикие животные, за исключением слонов и бегемотов, умирают от действия отравленных стрел. Так как то количество яда, которое может внести в организм огромных животных стрела, слишком мало, чтобы умертвить их, охотники за ними прибегают к западням с бревнами.
