Анатолий Вассерман - Прогулки по умным местам
Лучше других предметов преподавали французский язык. Учитель был бретонец и обладал литературным дарованием, как все французы. Я затвердил с ним классиков, сошёлся близко с французской колонией в Одессе и с пятнадцати лет начал писать рассказы на французском языке».
Так сказать, вопрос знатокам:
– Что общего между Пушкиным и Бабелем?
– Первые литературные опыты оба осуществляли на французском языке.
Директор училища Файга – действительный статский советник Фёдоров, директора училища Николая I – действительные статские советники Роберт Васильевич Орбинский и Иван Сергеевич Боровский. Они, правда, не увлекались театром, а целиком посвящали себя родному училищу, росту его репутации, или, как сейчас сказали бы, рейтингу. В результате учащиеся охотно принимались на работу в торговые дома, а также успешно поступали в высшие учебные заведения.
Форму училища Файга живописно описал Утёсов:
«Все гимназисты имели парадную форму, но форма нашего училища вызывала зависть даже у гвардейских офицеров. Судите сами: длинный, до колен, однобортный сюртук чёрного цвета с красной выпушкой и шитым золотым воротником, золотые обшлага и такие же пуговицы. Сюртук был подбит белой шелковой подкладкой, и мы для шика, сунув руку в карман, постоянно держали одну полу отвёрнутой. Когда в Одессу приезжал царь, нас, файгистов, ставили в первый ряд».
Однако форма училища Николая I тоже интересная: на мундире коричневые пуговицы с жезлом Меркурия, перевитым змеями, и крылатой шапочкой. Кстати, античные мотивы видны и на фасаде здания: в нишах над главным входом – справа и слева от трёх больших венецианских окон – стоят скульптуры Афины и Изобилия (эта тема привлекает скульпторов с незапамятных времён и всегда выражается в виде женщины с множеством овощей, фруктов и прочих плодов сельского хозяйства).
Вообще, возвращаясь к форме и к тому факту, что директора обоих училища имели звание действительных статских советников (то есть штатских генералов), нельзя не процитировать поистине бессмертный очерк «Иван Вадимович – человек на уровне» Михаила Кольцова (Моше Ефимовича Фридлянда):
«Ну, кто у вас по математике – какой-нибудь шкраб в задрипанной толстовке, сто рублей в месяц получает, полдня в очередях стоит… А ты представь себе у нас: Николай Аристархович Шмигельский – статский советник, синий мундир, золотые очки, от бороды одеколоном пахнет! Ведь он, негодяй, по праздникам со шпагой ходил, – мы, мальчики, прямо восторгались. У такого выйдешь к доске бином Ньютона объяснять – чувствуешь, что состоишь на государственной службе!»
Выпускником училища имени Николая I, отнюдь не считавшим, что объясняя бином Ньютона, находишься на государственной службе, был видный революционер-меньшевик Борис Осипович Богданов. Сын купца первой гильдии окончил престижное училище в 1904-м году, но сразу вступил на путь профессионального революционера: в год окончания училища арестован впервые, хотя всего на полтора месяца. Далее избирается членом городского комитета РСДРП, проникает на мятежный броненосец «Потёмкин» и агитирует матросов примкнуть к общегородской стачке – агитирует, судя по результатам, недостаточно убедительно. Затем идёт череда арестов, ссылок, конфликтов с большевиками, ссылок и арестов уже при большевиках. Подробно с его биографией[32] можно познакомиться на сайте Спасо-Преображенского Соловецкого мужского монастыря.
Мы – как любители темы «В Одессе – первой…», укажем: именно Борис Богданов разработал основные принципы построения Советов рабочих и солдатских депутатов от местных органов до объединяющего их верховного органа – Всероссийского съезда Советов – и именно Богданов, впитав с детства дух свободолюбивого города, сформулировал: «Все российские граждане без различия пола и возраста имеют право устраивать собрания в закрытых помещениях и под открытым небом, а равно устраивать всякого рода шествия, манифестации, демонстрации и тому подобное без предварительного заявления власти». Хотя Временное правительство России ещё в 1917-м году придало этой резолюции силу закона, и спустя почти сто лет это положение не выполняется повсеместно.
8. Политех или о пользе гражданской войны
Второе учебное заведение, располагавшееся по адресу Преображенская, № 8, – наш Политех. Его нынешнее название – Одесский Национальный политехнический университет. Политехнический университет – конечно, немного «масло масляное», но куда деться от нынешнего правила называть университетами практически все ВУЗы.
Рассказ о Политехническом институте может продолжаться несколько суток, ведь это второй по дате образования ВУЗ Одессы, крупнейших политехнический институт Юга Украины. Из него «вышли» и строительный институт, и институт инженеров морского флота, и институт связи, и даже, как ни странно, сельскохозяйственный институт (правда, сельскохозяйственный факультет был в составе Политеха только с марта 1920-го по март 1921-го года). Детальная история и, так сказать, «тактико-технические данные» ВУЗа представлены в книге «История Одесского политехнического 1918–2003 в очерках» /Под ред. В. П. Малахова, Одесса: ОНПУ; «Астропринт», 2003. – 656 стр. Мы же здесь расскажем то, что любопытно вспомнить в ходе прогулки по Одессе.
История создания Политеха – замечательная иллюстрация поговорки «Не было бы счастье, да несчастье помогло». Дело в том, что разговоры об организации в Одессе Политехнического института велись непрерывно, начиная, как минимум, с последней четверти XIX века. В 1874-м году артиллерист полковник П. Залесский опубликовал в газете «Одесский вестник» статью «Об устройстве в Одессе высшего политехнического училища». С тех пор обсуждение этого вопроса регулярно проходило и в Одесской городской думе, и на собраниях Одесского отделения Императорского Русского технического общества (ИРТО). Одесские «ходоки» многократно выезжали в Санкт-Петербург для решения этого вопроса, но всё никак не складывалось.
Вопрос положительно решился, как ни странно, в 1918-м году. Дело в том, что к тому времени в Одессе скопилась, так сказать «критическая масса» студентов-техников, вынужденно покинувших столичные ВУЗы. К тому времени в Одессе собрались и яркие учёные: среди них уже упоминавшийся Леонид Исаакович Мандельштам[33], его коллега Николай Дмитриевич Папалекси[34], профессор Чарльз Джонович Кларк (из шотландцев по отцу и остзейских – прибалтийских, к тому времени вполне обрусевших – немцев по матери) и другие. Они совместно с профессорами Новороссийского университета стали основоположниками второго одесского ВУЗа.
