Александр Лебеденко - На полюс по воздуху
Вот уже восемьдесят восьмой градус. Дальше, кроме Бирда, не забирался ни один человек. Но и сейчас можно сказать, что здесь не ступала человеческая нога. До сих пор «Норге» летела на высоте четырехсот-пятисот метров, но вот впереди поднимается туман, и дирижабль, для того чтобы не попасть в мокрое облако, поднимается на шестьсот метров. Этого оказывается мало, и «Норге» берет высоту в тысячу метров.
Туман неровный, местами разорванный, местами с просветами, и путешественники время от времени имеют возможность наблюдать внизу такое же, как и всюду, ледяное поле без малейшего признака земли.
Около самого полюса в полночь 11 мая солнце побеждает туман. Путешественники получают возможность увидеть эту замечательную точку земного шара, к которой столько сотен лет стремились сыны человечества.
Полет в тумане очень не понравился воздухоплавателям. Сырость проникла в каюту и под одежду, холод стал чувствоваться гораздо сильнее, и путешественники начали мерзнуть.
Это продолжалось до самой Америки.
В особенности тяжело приходилось итальянским механикам и судовой команде, все время возившимся голыми руками с инструментами. Эти южане, никогда не знающие в своей стране зимнего холода, страдали, но молча выполняли свой долг.
Все время полета ведутся наблюдения по солнечному компасу. Радиостанция корабля держит связь со станциями Кингсбэй и Грингарбор. И вот в час тридцать минут 12 мая по гринвичскому среднему времени команда корабля убеждается, что «Норвегия» стоит над полюсом.
Нобиле снизил корабль до ста метров над поверхностью льда. Застопорили машины. В каютах открыли окна, и началась церемония спуска флагов.
«Мы обнажили наши головы, — пишет Амундсен, — и я сбросил вниз первым норвежский флаг. Затем Эльсворт сбросил звездное знамя. И наконец Нобиле отправил вслед за двумя другими итальянский флаг. Медленно спустились вниз в озаренном солнечными лучами воздухе разноцветные флаги и остались стоять, развеваясь по ветру на своих упругих древках, воткнувшихся в лед».
Тихим ходом сделала «Норвегия» большой круг около Северного полюса. Вся команда упорно смотрела по сторонам и вниз — всюду расстилалась бесконечная ледяная пустыня.
Всего около двух часов пробыла «Норвегия» на Северном полюсе. Но вот опять пущены моторы полным ходом, команда встала на места, и корабль пошел на юг прямо на Пойнт-Барроу — самую северную точку Америки.
Через великую ледяную пустыню
Первая половина задачи была выполнена — полюс достигнут.
Теперь оставалась вторая, еще более трудная.
От полюса до самой Америки перед воздушным кораблем простиралась гигантская неизведанная область, много больше Сахары и величайших американских и сибирских степей.
Люди ничего не знали до сих пор об этой области. Существовали предположения, что здесь раскинут такой же материк, как на Южном полюсе. Дали уже и название этой земле: Земля Гарриса.
Экспедиции предстояло впервые разрешить этот вопрос. Большинство путешественников были уверены в том, что земля все-таки есть. Все напряженно смотрели вперед и по сторонам сквозь окна каюты в надежде увидеть, как над ледяными пустынями поднимутся где-нибудь плоскогорья или снежные пики таинственной Земли Гарриса.
В воздухе было спокойно. Опять установилась ясная солнечная погода, никакого ветра, и все те же бесконечные льды ровной пустыней стелились внизу.
Дирижабль с быстротой в девяносто километров в час шел уверенно на трех моторах на высоте четырехсот метров над поверхностью льда.
Но земли все не видно. Кое-кто в утренние часы попробовал заснуть, забравшись в меховые мешки на узкой дорожке в коридоре. Но заснуть, кажется, не удалось никому. Резкий холод, шумят моторы. Нельзя удобно лечь, а если лечь на алюминиевую дорожку, то все время через вас будут переступать механики и команда и все равно не удастся сомкнуть глаза.
В семь часов утра дирижабль достиг полюса льдов, то есть средней точки огромного ледяного поля, простирающегося от берегов Америки до северных берегов Сибири. Опять волнение на дирижабле: шестнадцать человек смотрят вниз, стараясь увидеть что-нибудь, кроме льда.
Вот что пишет Амундсен об этом месте:
«Мы увидели то, что было бы невозможно или по крайней мере очень трудно увидеть иначе как с воздуха. Полыньи здесь совершенно отсутствовали, но лед представлялся растрескавшимся по всем направлениям. Словно великаны какие-нибудь затеяли сражение, пользуясь вместо оружия ледяными глыбами. Самые отважные из нас были от души рады, что нам не нужно было пробиваться через эти самые места пешком».
На восемьдесят шестой параллели, четыреста пятьдесят километров от полюса, «Норге» вступила во вторую половину пути от Кингсбэя до Америки.
Теперь уже воздушный корабль приближался к земле.
Но, однако, эта часть пути оказалась более трудной, чем первая.
Опять скрылось солнце, и корабль вошел в полосу тумана. Нобиле стремился подняться вверх, и вот путешественники видят сквозь окна кабины, как другой корабль, точно такой же, как «Норге», плывет в тумане, окруженный радужным ореолом. Это было чудесное зрелище, но положение было так серьезно, что едва ли кто-нибудь наслаждался этим отражением корабля.
Амундсен говорит:
«Положение было слишком опасно, и несколько раз казалось оно нам даже более чем опасным».
Так думал поседевший в трудных переходах и полярных путешествиях Амундсен. Значит, опасность была действительно велика.
Начались неприятности с радиостанцией: нельзя посылать телеграммы на Шпицберген. Нельзя получать сведения о погоде. Мальмгрен уже не может чертить свои метеорологические карты, и экспедиция ничего не знает о том, что ждет ее впереди. Кончились радиосигналы, и кораблю пришлось выбирать дальнейший путь, пользуясь только компасом и магнитными картами Ларсена.
Всему виной были электрические разряды в воздухе и ледяная корка, которая образовалась на антенне, подвешенной под дирижаблем. Вскоре покрылся льдом и ветряной пропеллер, который приводился в движение воздухом на ходу судна и, в свою очередь, приводил в движение радиогенератор.
Всеми силами стремились радиотелеграфисты установить связь с Америкой, но никто не отвечал на вызовы. Не привели ни к чему и попытки счистить лед с аппарата.
«Норвегия» летела в воздушном океане, отрезанная от мира, и мир не знал, что случилось с «Норвегией».
А туман между тем все поднимался ввысь. Он загнал корабль на высоту в восемьсот метров; только несколько раз в туманной пелене попадались прорывы, и тогда путешественники видели, что внизу по-прежнему расстилается ледяное поле и нет никаких признаков земли.
