Генри Стенли - В дебрях Африки
3
Стенли называет туземцев тропической Африки дикарями, но приведенный им материал об экономической и общественной жизни красно речиво опровергает это. Из сообщений самого Стенли, так же как и сообщений других путешественников, видно, что народы тропической Африки середины XIX в. знали земледелие и скотоводство, умели плавить железо и приготовлять из него разнообразные орудия труда; у них не было еще развитых денежных отношений, но они уже знали отношения обмена. Некоторые из них создали государства, типа государств ран неклассового общества; в Буганде даже складывалось феодальное общество. Народы тропической Африки отстали в своем развитии от европейских народов, но они шли тем же путем, которым шли все остальные народы, и стадию дикости, являвшуюся начальным этапом развития всего человечества, они давно уже прошли. Но для Стенли «дикость» — не ступень развития, общая для всего человечества, а характерная особенность народов тропической Африки как особой породы людей, людей низшей расы. Он, например, считает, возможным писать, что у них не обычная человеческая кровь, а особая, черная. Наблюдая кровосмешение своего офицера Джефсона и туземного вождя, составляющее часть обряда побратимства, он пишет, что смешалась "темная кровь местного владыки и алая кровь Джефсона". Наблюдая поведение туземцев, когда его люди жгли их деревни, он приписывает туземцам такое психическое качество: "огонь успокоительно действовал на их нервы". Стенли наделяет их самыми отрицательными чертами (кровожадность, лживость, непостоянство и др.), не скупится на самые оскорбительные эпитеты. Он и относится к ним, как к полуживотным: подгоняет туземного носильщика хлыстом с такой же спокойной совестью, как подгонял осла; поджечь туземную деревню для него все равно, что разорить осиное гнездо; для Стенли ничего не стоит открыть ружейный огонь по убегающим от колонны туземцам. Он иногда проявляет к ним сострадание, но это такое же сострадание, какое проявлялось им к животному. В таком отношении к туземному населению тропической Африки Стенли не одинок и ничем не отличается от других европейских путешественников. Так, например, немецкий путешественник барон Деккен, наблюдая африканских рабов, с предельным цинизмом записывал в своем дневнике: "Кажется, что тупость ума помогает им переносить их бедственную судьбу, ибо было бы слишком смело предполагать в них особенно счастливые умственные способности" ("Путешествие по Восточной Африке 1859 — 1861 гг. барона Карла Клауса фон Деккен". Составлено Отто Керстеном. М. 1870, стр. 9). Эти лживые, невежественные представления о туземцах тропической, да и не только тропической, Африки получили широкое распространение в Европе и послужили материалом для разработки реакционнейшей теории о «высших» и «низших» расах, по которой все африканские народы относятся к «низшей» расе и потому нуждаются в руководстве со стороны «высших» европейских народов. Империалисты используют эту теорию для оправдания своего господства в Африке; германские фашисты использовали ее для обоснования своих планов мирового господства, а англо-саксонские империалисты используют ее сейчас для обоснования своих реакционных притязаний на руководство всеми народами мира.
4
О людоедстве африканских «дикарей» первые европейские путешественники завезли в Европу массу самых чудовищных рассказов и небылиц. Для некоторых это был просто нечестный прием приукрасить свои «подвиги» в "стране людоедов". У отдельных племен, как маньема и азандэ, людоедство действительно имело место, но оно никогда не носило массовый характер; эти племена никогда не охотились за людьми с целью добыть человеческого мяса. Ливингстон, на сообщения которого больше всего можно полагаться, определенно указывает, что он не заметил у маньемов какого-либо пристрастия к человеческому мясу. Жертвой людоедства являлся обычно плененный на войне враг, который поедался не ради пристрастия к человеческому мясу, а с религиозно-ритуальной целью. В таком виде людоедство было распространено и у других народов; европейцами оно зарегистрировано на островах Тихого океана, в Америке и в Индии. Первобытный человек считал, что его способности и характер зависят от той пищи, которую он потребляет. Известны, например, племена, которые отказывались от употребления в пищу кур, яиц, рыбы на том основании, что нежная пища влечет вялость, слабость их тела, сделает их трусливыми; они охотно ели мясо тигра или оленя в уверенности, что этим самым они увеличат свою силу, свою смелость и храбрость. У некоторых племен Индии сова считалась хранителем мудрости, и потому употребление в пищу глаз совы дает способность хорошо видеть ночью. В Новой Зеландии, чтобы сделать юного вождя племени красноречивым, его кормили мясом коримако, наиболее мелодичной из певчих птиц этой страны. Из этого же верования вытекало и людоедство, в частности людоедство у. маньемов. Они считали, что, поедая сердце, печень и мозг врагов, убитых на войне, они присваивают их ум и храбрость.
5
Он прибыл только 14 августа, — напоролся на подводный чурбан и запоздал.
6
600 носильщиков. от Типпу-Тиба.
7
Униоро — одно из вахумских государств, расположенное по восточному берегу озера Альберта; во главе Униоро стоял тогда воинственный вождь вахума мукама (титул) Каба-Реги. Казати — итальянский путешественник. Вследствие махдистского восстания застрял в Экваториальной провинции Судана. Эмин-паша послал его в качестве своего агента к Каба-Реги, где Казати прожил долгое время, подготовляя на всякий случай отступление паши через Униоро. Когда Каба-Реги узнал о приближении экспедиции Стенли, он заподозрил Казати в шпионаже и выслал его за пределы Униоро.
8
Бома — простейшее наскоро сделанное сооружение каравана на стоянке, имеющее целью защиту каравана от хищных животных или от нападения туземцев. В других местах Стенли называет их зерибами; зери-бой называют также загон для скота, а арабы в междуречье Конго и Нила называли зерибами свои торговые фактории.
9
Маньема — многочисленное племя банту, населявшее среднее течение Луалабы. Судьба этого племени в середине XIX в. сложилась крайне оригинально. Они явились первой жертвой арабских работорговцев в бассейне нижнего Конго; Типпу-Тиб основал на Луалабе свою ставку — Ньянгве. Арабы превращали маньемов в своих рабов, продавали их, принуждали их обрабатывать свои плантации; арабы истребили значительную часть маньемов. Мальчиков-маньемов они оставляли при себе, воспитывали, обучали и превращали в послушных себе воинов. Обычный состав шайки охотников за рабами и слоновой костью — это маньемы под руководством араба. Маньемы служили у Угарруэ, Килонга-Лонги и других работорговцев. Рабы сами, они стали охотниками за рабами.
