Эдуард Лухт - Год на острове Врангеля. Северная воздушная экспедиция
После трехдневной стоянки проход, очевидно, под влиянием южного ветра, расчистился, и скоро мы дошли до устья реки Колымы и стали на якорь.
Дали ряд гудков… Никто не отзывался: фактория была пуста. Лишь видны были на берегу амбары и створные знаки.
Тогда снялись с якоря и пошли к Медвежьим островам, почти не встречая льдов, растопленных теплыми водами реки Колымы.
Под угрозой зимовки
От Медвежьих островов до пролива Дмитрия Лаптева «Колыма» шла целых десять суток. Частые встречи со льдами тормозили движение парохода. Условия плавания осложнялись еще частыми густыми туманами с мелким дождем, при которых дальше полумили ничего не было видно. При такой погоде совершенно невозможно было пароходу выбирать путь среди льда, вследствие чего, пережидая туман, «Колыма» несколько раз становилась на якорь. При прояснении тумана было видно, что дальше от берега в море, за разбитым льдом, среди которого продвигался пароход, держится сплоченный тяжелый лед.
Медвежьи острова состоят из четырех островков. Мы имели намерение обойти их с севера. При прежних экспедициях был обследован только один проход между южными и двумя северными из этих островков, но на север этим проходом нам проскочить не удалось.
Мы вернулись назад и попытались пройти около самого южного Крестовского острова, но здесь было так мелко, что каждую минуту приходилось промерять глубину.
И все же нас ждала неудача. Пройдя 50 миль, мы опять встретили сплошной лед. Пришлось снова возвратиться.
Трудно рассказать, что испытывают моряки во время такого плавания, тем более моряки «Колымы».
Шли дни. Начинался август, а «Колыма» все еще не могла попасть к устью реки Лены. Опасность застрять во льдах на обратном пути во Владивосток становилась все реальнее и возможнее.
А зимовка во льдах — опасная вещь. Не все переживают ее, и мысль о том, что именно он станет жертвой возможной зимовки, пугала каждого из нас.
Однако внешне все было спокойно. Таким же уверенным тоном отдавал свои приказания капитан, так же бодро отвечала ему команда традиционным морским восклицанием: «Есть!»
Вынужденную остановку использовали для пополнения запасов пресной воды. Воду брали из большой лужи на льдине, образовавшейся от таяния и дождей, и перекачивали прямо по шлангу на «Колыму».
Через полтора суток лед у материка тронулся, и наш пароход снова пошел вперед. С его движением снова ожило общество в кают-компании, послышались веселые шутки и смех.
Отсутствие льдов в этом районе наш капитал объяснил влиянием массы теплой воды, вливающейся в океан из мощных рек Сибири — Лены и Яны.
Сделав всего лишь одну двадцатидвухчасовую остановку, мы дошли до Ново-Сибирских островов, прошли пролив Дмитрия Лаптева и после ряда небольших на этот раз остановок в 7 часов вечера 5 августа прибыли в бухту Тикси в дельте реки Лены.
Здесь нас должен был ожидать Ленский караван в составе парохода «Лена»[18] и нескольких барж, но его еще не было.
Наш капитан, опасавшийся застрять на обратном пути во льдах, на другой же день приказал начать разгрузку товаров, привезенных нами для Якутии, на остров Бруснева, лежащий в дельте.
Мы же с Кошелевым должны были сделать далекую разведку вверх по реке Лене и постараться найти непришедший во-время караван.
Спустили два кунгаса, потом самолет «Юнкерс», катер и шлюпку. На другой день мы собрали «Савойю», пробовали ее в воздухе и отправились в разведку.
Пролетев 60 миль над Быковскими притоками Лены, я не обнаружил каравана и, заметив селение Быково, сделал посадку.
Остров Столбовой в устье реки Лены — место встречи самолета Э. М. Лухта с Ленским караваном
Встреча с «Полярной Звездой»
Селение Быково состоит из туземцев и только одного русского — бывшего сибирского партизана. Мы отбивались от собак, когда он вместе с двумя жителями вышел нам навстречу.
Все остальные туземцы убежали, услышав рев мотора «Савойи». Мы зашли к нему в избу отдохнуть и погреться. Он рассказал нам, что за мысом Быковского протока стоит парусно-моторная лодка «Полярная Звезда», а пароход «Лена» будто бы направился к острову Столбовому на погрузку рыбы.
Через час мы вылетели и скоро были над «Полярной Звездой». Сделав над ней несколько кругов, я убедился, что посадка почти невозможна: борта шхуны заливались высокими волнами весьма значительных размеров. Но с палубы «Полярной Звезды» так усердно махали платками и звали нас, что я все же решил сесть.
Сверх ожидания посадка прошла удачно, не считая разве того, что все мы были залиты водой.
Оказалось, что «Полярная Звезда», по заданию Комиссии Академии Наук по изучению Якутской АССР, отправляется в пролив Дмитрия Лаптева для выбора места установки метеорологической и радио-станций на острове Ближнем. Шкуна имела на борту научных работников, зимовавших в бухте Тикси. Мы провели на шкуне целый час и оттуда вылетели на «Колыму».
Подлетая к пароходу, мы заметили сверху, как от него вдруг отделилась серая точка и быстро поплыла в сторону. — «Сорвало «Юнкерс», — догадались мы.
Мы увидели, как вслед за самолетом погнался катер, но почему-то остановился и пошел назад.
Подлетев поближе, мы поняли, в чем дело: внизу, под водой, простиралась длинная каменная гряда, отлично видимая нами сверху. Катер не мог пройти через нее. Немного погодя, от «Колымы» отделилась и пошла вдогонку за самолетом весельная шлюпка-
Дальнейшее мы уже наблюдали с борта «Колымы», после посадки.
Шлюпка только через два часа поймала сорванный с якоря самолет. При обратной буксировке Кошелеву, Побежимову и нескольким морякам с «Колымы» пришлось тащить самолет по мелководью, идя по колено в ледяной воде.
Измученные, полузамерзшие от сильного ледяного ветра, вернулись они обратно на борт «Колымы», но самолет был спасен.
Через несколько часов к «Колыме» пришла и «Полярная Звезда» за приемкой разных припасов, необходимых дли зимовки научных работников на острове Ближнем. После приемки люди, отправлявшиеся на далекий север, трогательно простились с нами, и вскоре «Полярная Звезда» исчезла в далеких туманных скоплениях, стоящих на горизонте.
Мы стояли на палубе «Колымы» и мысленно посылали привет смелым полярным исследователям.
На другой день сборка «Юнкерса» была закончена и состоялась проба самолета в воздухе.
Суда Ленского каравана, на которые были перегружены с «Колымы» машины для Якутской АССР
