Василий Головнин - Путешествия вокруг света
На западной стороне Флореса мы ясно видели два селения, из коих одно, довольно обширное, лежит севернее другого, и оба находятся почти на средине между двумя оконечностями острова при небольших вгибах берега. Домики в них очень низки, и в большом селении некоторые из них выбелены, а в малом есть церковь. Около домов приметили мы множество садов и огородов, а по косогору над селениями видно было большое пространство разделенных межами полей, из коих некоторые зеленелись, а другие были только вспаханы. Леса же на сей стороне острова вовсе не видали. В 7-м часу вечера настал свежий ветер от юга, при коем ночью мы старались лавированием обойти южную сторону Флореса, которую и прошли утром на другой день. Идучи от берега весьма близко, на сей стороне острова мы видели два больших селения и весьма много полей, по отлогостям возвышенного берега возделанных, но леса не приметили.
От острова Флореса стали мы править к острову Фаял; при нем есть один, из всей купы сей, довольно удобный рейд, и тем лучше можно запастись всем нужным, нежели на прочих. 9 июня, поутру, увидели мы гору Пико во всем ее величии, только светлое узкое облако опоясывало посредине. В полдень стал дуть тихий ветер от северо-запада, и мы пошли ко входу вдоль юго-западного берега Фаяла в расстоянии 4 миль от оного. Берег с сей стороны оканчивается утесом и от оного вверх идет косогором, по коему рассеяно множество сельских домиков, окруженных пространными, обработанными полями: сие показывало, что Фаял многолюден. К южной стороне он ниже и оканчивается к морю отлогостию, на коей видели мы белое каменное строение, во всем похожее на католический монастырь. В сие время усмотрели мы в разных местах селения на острове Пико.
В 2 часа ветер сделался несколько свежее. С помощью оного в 5 часов, пришедши на фаяльский рейд, стали на якорь. Таким образом, мы совершили плавание от острова Вознесения до Фаяла, между коими расстояния только 2903 мили, в 74 дня; следовательно, в каждый день шли мы по 39¼ мили: это весьма неудачное плавание! Но при нас пришел сюда из Рио-Жанейро бразильский корабль, который проходил экватор гораздо западнее нашего, и на переход 3790 миль (от Рио-Жанейро до Фаяла) употребил 108 дней, что составляет по 35 миль в сутки. Корабль сей претерпевал большой недостаток в пресной воде и съестных припасах, имея весьма много больных; у нас же экипаж был в самом лучшем состоянии: мы имели только трех человек больных, которые чрез несколько дней здесь выздоровели.
Поставив шлюп на два якоря, тотчас послал я офицера к губернатору известить его о причине нашего прихода и просить позволения запастись припасами и водою. Офицер скоро возвратился с благоприятным ответом. В 8-м часу вечера приезжал ко мне наш вице-консул предложить свои пособия и услуги: мы с ним условились о способе снабжения шлюпа.
На другой день мы были у губернатора, а после осматривали город, который, кроме положения и кратера, ничего занимательного не имеет. Консул наш показывал нам, в числе здешних любопытностей, монастыри, которых здесь три мужских и два женских. Здешние жители за диковинку показывают дома консулов американского и бывшего испанского. Оба они стоят на весьма выгодных местах и построены красиво, но не великолепно; при них есть хорошие сады, кои, однако, здесь не чудо: деревья, которым удивляются у нас в оранжереях, растут здесь на открытом воздухе, как около Петербурга береза и рябина.
Трудность доставления на корабль воды и медленность при покупке припасов, за коими нужно было посылать по всему острову и даже на другие острова, не позволили консулу сдержать свое слово, и мы вместо 7 пробыли здесь 17 дней. Но я об этом не жалею, ибо во все сие время дули противные ветры, а между тем мы провели время весело. Наш консул, а также консулы английский и американский старались оказать нам гостеприимство и доставить всякое удовольствие, какое здешнее место позволяло. Мы ездили по загородным местам, где есть прекрасные сады и величественные виды; дороги здесь очень дурны, и ездить по ним не иначе можно, как верхом.
Город, обыкновенно называемый Фаялом, по имени острова, в бумагах же именуется Вилла-де-Орта, то есть сад-город, по прекрасному его положению. Он стоит при небольшом заливе на самом берегу и расположен по косогору, так что большие здания одно другого не заслоняют и все видны с рейда. Позади города возвышаются постепенно горы, коих вершины часто скрываются в облаках. По отлогости гор видны загородные дома с окружающими их садами; далее являются хлебородные поля, а позади всего вершины гор необработанных, кои бледно зеленеются и увеличиваются стоящими над ними облаками. Все сие является в виде амфитеатра. Кратер, называемый португальцами Калдера – «котел», действительно имеет подобие ужасной величины котла: он в окружности будет версты в 4 или 5, а в глубину около версты. Дно его ровное, и в оном есть небольшое озеро. Кругом же озера и по крутизнам внутри сей пропасти растет разного рода мелкий лес, трава и тростник. Кратер сей находится на вершине одной высочайшей горы острова, которая часто скрывается в облаках. Когда мы туда ездили, поутру было ясно, и мы видели кругом все предметы. Но к вечеру облачный туман покрыл нас, и зрение наше недалеко простиралось; кратер же, наполнившись туманом, вовсе не был виден. Но как туман не имел места распространяться, а другой сверху находил на него, то он в кратере волновался, как море, и представлял необыкновенное зрелище. Мы употребили целый день, чтоб доехать до кратера, осмотреть его и возвратиться.
Город Фаял
Из альбома путешествий XIX века
Июня 22-го американский консул пригласил нас к обеду и на бал, по случаю торжества, которое во всех областях американских северных штатов в этот день (4 июля н. с.) ежегодно празднуют: в оный объявили они себя независимыми. На бале здешние дамы были в платьях, сшитых по английским образцам. Чрез два дня обедали у меня на шлюпе губернатор, некоторые офицеры и консулы, а после обеда сделали мне посещение, к великому моему удивлению, все дамы, бывшие на бале.
Июня 26-го в 8-м часу вечера, при свежем восточном ветре, пошли мы в путь, будучи довольны ласковым приемом наших фаяльских знакомых; равным образом и они нами. Губернатор и другие значащие здесь люди часто говорили мне, что они желали б иметь здесь беспрестанно русские суда. Напротив того, когда английское военное судно приходит, то жители желают, чтоб оно скорее ушло, ибо матросы на берегу пьянствуют и заводят ссоры и драки. Из наших же людей, которых я отпускал на берег каждый день по 12 человек и более, никто не только не сделал драки, но не было ни одного человека пьяного.
Глава шестнадцатая
Плавание от Азорских островов до Англии. Пребывание в Портсмуте и отбытие из оного. Переход до Копенгагена и оттуда до Кронштадта
По отбытии нашем от Азорских островов три дня беспрестанно дул совершенно противный нам северо-восточный умеренный ветер. С полуночи на 30-е число перешел он в юго-западную четверть и стал дуть поровнее.
Это был первый настоящий благополучный ветер, которого мы, после самого приближения к экватору, не имели. При сухой, впрочем, облачной погоде он продолжал дуть умеренно до 1 июля, а тогда перешел в северо-восточную четверть, следовательно, сделался опять нам противный. С рассветом он усилился, и погода настала пасмурная.
После сего до 6 июля беспрестанно дул ветер с северо-восточной стороны, и довольно крепко. Погода стояла облачная и холодная, а в последние три дня сделалась она пасмурною, и мрачность нередко походила на туман.
6-го числа ветер вечером перешел в северо-западную четверть и стал свежеть; тогда могли мы идти настоящим своим курсом очень скоро. На другой день северо-западный ветер, при пасмурной, сырой погоде, дул очень свежо, и мы шли по 6 и 9 миль в час, почти до полудня, потом ветер отошел к северу и дул очень крепко с порывами.
Северный свежий ветер с облачною и пасмурною погодой дул до 3 часов пополудни 9-го числа.
После сего ветры были переменные тихие и большею частью противные нам и по временам с такою пасмурностию, что мыса Лизарда мы видеть не могли, а 16 июля вечером показался Эдистонский маяк{259}, в расстоянии от нас миль 12 или 15. Невзирая на такое большое расстояние, приезжали к нам на гребных судах плимутские лоцманы предлагать свои услуги. Между ними были и контрабандисты, которые спрашивали у нас, нет ли продажных вещей, а особенно джину: они почли нас за голландцев. Тишина, а после совершенно противный ветер от востока не позволили нам идти в Канал.
Вечером, уже при захождении солнца, сделался северный ветер, с которым пошли мы прямым своим путем; но в ночь на 18-е число опять перешел он к востоку и дул весьма тихо двое суток, так что мы не прежде могли прийти в Портсмут, как 20 июля.
На другой день был я у главнокомандующего здесь адмирала; а вечером, с двумя офицерами, поехал в Лондон по казенным надобностям, поруча шлюп старшему офицеру, которому приказал сделать на нем некоторые поправки, состоявшие большею частью в починке парусов и окраске наружных частей шлюпа. Все сие можно было скоро окончить и я надеялся чрез неделю уйти; но в Лондоне встретились препятствия: инструменты и вещи, приготовленные в Англии для разных департаментов правительства, которые я должен был отвезти в Россию, не были привезены в Портсмут, и я должен был их дожидаться в Лондоне.
