Евгений Буянов - Стихий безумные удары
Выясняем сначала подробности подъема, а потом и самого срыва. При подъеме Ася сначала не отцепила связочную веревку от Володи и, вытягивая ее, мы, после выбора конца связочной веревки, потянули вверх и Володю. Поэтому веревка шла так тяжело: на ней были двое. При обрыве петли Володя и Ася провалились на ту же глубину, что и при первом срыве: здесь решающими факторами были длина отрезка связочной веревки и трение о стенки трещины. Конец связочной веревки мы не догадались выбрать как страховку и это, конечно, было нашей ошибкой.
При втором подъеме и внизу и наверху мы работали правильно: Ася отстегнула узел связочной веревки, пристегнула и страховочную и подъемную веревки. Поодиночке мы вытащили их без особых усилий. Конечно, допущенные ошибки при подъеме объяснялись частично психологическим шоком участников, а частично недостатком информации у тех, кто находился наверху: знай, мы четко, как внизу соединены участники, мы бы работали правильнее… Очень тяжелый и неравномерный ход веревки при вытаскивании – плохой признак! Значит, что-то «не так» (у нас была одновременная вытяжка двух участников и заклинивание ледоруба в снегу на перегибе края трещины).
Зацепив самостраховку, подползаю к краю трещины и заглядываю вниз. Впечатляет! Колодец диаметром около метра, почти полтора метра снега, а затем ледовая расщелина, на глубине 6–7 метров непроглядно темная. Коварная штука! Очень опасная!
Возникает спортивное желание «порыться в брюхе» у трещины. Изъявляю готовность слазить в трещину за оставленным в ней рюкзаком Володи. Но у Гарика другое мнение: поход учебный и наше дело – дать возможность поработать молодежи. В трещину «делегируется» Дима Балыбердин, я его подстрахую. Красивый высокий парень, однофамилец известного альпиниста. Рюкзак быстро достали. В качестве «сувенира» ледник Щуровского получил зеленую каску Володи, которая провалилась очень глубоко. К сожалению, в момент срыва она находилась не на голове, а на рюкзаке и при падении оторвалась… Да, каска должна быть на голове не только на камнепадоопасных участках, но и везде, где возможен срыв с опасным падением: на крутых склонах, при движениях по леднику с трещинами, на переправах через реки!..
Трещина находилась на перегибе ледового склона, сильно прикрытая снегом, практически невидимая. Володя спокойно перешел ее и остановился, просматривая путь через туман летящих облаков. Вслед за ним трещину перешла Ася. Вся группа из 7 человек шла, связавшись одной веревкой. Третьим шел Саша, пристегнувшись к веревке карабином самостраховки. Конечно, при таком нежестком способе пристежки идти легче: меньше «дерганий» между участниками, но и недостатки у такой пристежки есть… Я в своей практике такой способ никогда не применял (и другим не советую, поскольку при срыве участник, закрепленный на самостраховке, не сможет эффективно удержать партнера).
Провалился третий – Саша. Своим весом через скользящий карабин самостраховки он сдернул за собой Асю, а Ася сдернула Володю. Все трое рухнули в трещину на глубину до 8 метров. Далее их удержали связочная веревка и заклинивание рюкзаков между стенками. Идущая следом четверка участников смогла только придержать их падение, резко подавшись назад: их не сдернуло рывком, поскольку они находились ниже по склону…
Гарик на дневной связи сообщил о происшествии руководству туриады. Сейчас ясно, что тогда, под воздействием стресса, наш медик явно перестарался, вколов Володе 5 мл димедрола. Володя стал очень вялым и едва не засыпал. Идти сам он не мог. После предварительной разведки пути по леднику мы начали спускаться, неся Володю на себе. Это была тяжелая работа, и преодоление ледника отняло весь остаток этого дня…
За вечерним ужином Ася уже со смехом рассказывала, как растерялась в первый момент срыва и как сразу приободрилась, разобравшись, что она не одна, а «в коллективе»… Уже несколько «привычными», «обыденными» были ее впечатления от вторичной «прогулки» в трещину.
Ночь у ледника выдалась весьма холодной: большая часть теплого снаряжения осталась наверху, у девчат нашей группы. Коврик и пуховка у меня были, а роль импровизированного спальника выполнял рюкзак, натянутый на ноги…
На следующий день Володе стало значительно лучше (действие димедрола и стресса закончились), он уже шел сам, почти без поддержки. Во второй половине дня, дойдя до кошары, мы договорились о дальнейших передвижениях: группа Володи с помощью нанятых лошадей должна дойти до промежуточной точки наших маршрутов – кишлака Зардалы. Мы идем туда же через перевалы ОПТЭ и Матча-1… Группы разделились. Пройдя чуть выше по ущелью, мы увидели, как к кошу спланировал вертолет. Он забрал Володю и еще двух участников. Ася, боевая девушка, улетать не захотела, ее не смутили два срыва в трещину, и она продолжила поход. Приятно ходить с такими людьми!
Кто-то перехватил наши радио переговоры и сообщил вертолетчикам санитарного рейса о нашей аварии. Оставшаяся четверка участников вышла в Зардалы и продолжила поход вместе с нами. Авария нас сдружила, мы интересно прошли группу перевалов в узле плато Космонавтов, купались в горячих источниках Янгидавана. Последствия аварии были ликвидированы ценой некоторой «скомканности» походов двух групп и схода трех участников с маршрута… Замечательно, что ни слова, ни чувства упрека между нами не пролегло…
В ледопаде у плато Космонавтов, Матча, 1987.В ванне горячих источников Вера, Алла, Лена, Ася, Миша, Сережа (Матча, 1987).Для руководителя нашей группы Гарика Худницкого (многолетнего руководителя горной комиссии федерации туризма Ленинграда) ледовые трещины были старыми «приятельницами». Про него в нашей секции даже ходила байка, что в каждом походе он «традиционно» падает в трещину. Каждый раз, вылезая, он называет «номер» трещины («семнадцатая» точно была!). Мои совместные с ним походы подтвердили правильность этой «шутки».
Г.Н.Худницкий, 1980, Сев. Памир.В 1978 году на леднике Бодхоны в Фанских горах через видоискатель фотоаппарата я пронаблюдал его исчезновение в ледовой трещине. Через три минуты мы его вытащили мокрым, как из-под душа. В 1980 году в Заалайском хребте (Памир) я с партнерами удержал его при падении в опасную трещину ледника Кок-Киик. Трещина имела ширину около метра и под снегом пересекала весь ледник – от края и до края, более километра. Под снегом ее не было видно, и лишь у краев чуть просматривались окончания. Волнистыми стенками отполированного, монолитного льда она уходила вниз на десятки метров…
Я, поверьте, ребята, не трушу,
Падать в трещину – плевое дело,
Ну, веревочкой выдернет душу
На минуту из праздного тела,
А потом струи талой водички
По спине потекут, между прочим…
До чего же доводят привычки!
Что поделать, коль хочется очень!..
Но бывает и коварство другого рода. Когда трещина вроде бы хорошо просматривается и вроде ее легко перешагнуть… Вот так я легко перешагнул трещину при подъеме на перевал Гарваш (Центральный Кавказ) в 1982 году. Трещина не казалась широкой, ледник был открытый, но зевы трещин прикрывал снег. Мы только приготовились связаться, надев обвязки. Повернувшись назад, я увидел, как следующий за мной участник не доступил в мой след буквально на полступни и моментально провалился в трещину! К счастью, его рюкзак заклинило на глубине около двух метров, и он повис на лямках. Срыв был очень опасен. Я знал, что в тех же местах имел место случай, когда в результате срыва в сужающуюся трещину альпиниста заклинило так, что несколько десятков человек наверху не смогли его спасти от смерти из-за сдавливания и переохлаждения!.. Похожий случай имел место и на склонах Эльбруса: при катании снегоход провалился в трещину и, выброшенная со снегохода девушка глубоко провалилась, и ее заклинило между стенками. Спасти ее не удалось…
![Аллэин Флаер - Веревки и цепи. Часть первая - Веревки. [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
