Элизабет Макгрегор - Дитя льдов
— То есть вы ребенка не планировали?
— Я встретил другую женщину, — не сразу ответил Дуг, — и как раз собирался сказать об этом Алисии…
— А она сообщила, что беременна? Похоже на шантаж. А та девушка, как она отреагировала?
— Расстроилась. Очень. Я и сам не знал, что делать.
— Вы ее любили?
К ее удивлению, Маршалл густо покраснел.
— Очень.
— Больше, чем Алисию, — констатировала Джо.
— Я не мог бросить Алисию, а потом родился Джон. Моя любимая вышла замуж и уехала.
— Но с появлением Джона ваши отношения, наверно, нормализовались?
— Нет, лучше не стало. Я не любил женщину, на которой женился. И потому посвятил всего себя работе. Она тоже работала, воспитывала Джона, занималась им больше, чем я. Мы просто сосуществовали. Не очень красивая история.
Джо села на пол, скрестив ноги. Дуг глянул на нее:
— Джо, я ведь не собирался плакаться на судьбу. Просто хотел извиниться. Мне пора. Вы устали.
— Вовсе нет.
Он улыбнулся:
— Ах да, я и забыл. В двадцать шесть лет не устают.
— Почему же? У меня, как у всякого нормального человека, тоже бывают провалы. Но не сегодня.
На его лице отразилось крайнее изумление.
Джо встала на колени и, стараясь не задеть больную ногу, осторожно придвинулась к нему и поцеловала. Дуг наклонился к Джо, прижал к себе, уткнулся лицом ей в плечо.
— Я и не знал… — пробормотал он. — Не знал.
Джо чуть отстранилась и заглянула ему в лицо:
— Я тоже. Зато… теперь знаю.
Алисия Маршалл сидела в зимнем саду Франклин-Хауса и, хмурясь, смотрела на письмо.
— Ну, и что ты скажешь? — спросил ее сын. — Ричард Сайбли — хороший фотограф. У него отличная репутация.
Алисия сняла очки.
— Давай сразу уточним, — заговорила она. — Ты хочешь на летние каникулы отправиться в Канаду, чтобы поработать вместе с Ричардом Сайбли.
— Он предложил мне работу на полтора месяца.
— Почему именно тебе?
— Потому что я ему написал.
— Потому что ты сутками изводил его, — с улыбкой поправила его Кэтрин.
Он улыбнулся ей в ответ и перевел взгляд на мать. Алисия не улыбалась.
— Так ты родом оттуда? — обратилась она к Кэтрин.
— Нет. Но мой отец живет в Арктик-Бей. Это на Баффиновой Земле, довольно далеко от Черчилл-Бей.
— Мама, — сказал Джон, — это же такой случай. В том районе собирается много белых медведей.
Алисия внезапно встала.
— Не далее как на прошлой неделе тебе предлагали поехать на раскопки в Спайтлфилдс, — напомнила она. — Я специально договаривалась.
Теперь и Джон вскочил на ноги.
— Туда многие ездят. А я хочу побывать в Канаде.
— Я знаю, чем продиктовано твое желание, — с каменным выражением на лице заявила Алисия. — Гоняешься, как и твой отец, за химерой. И еще просишь, чтобы я финансировала твой бессмысленный крестовый поход?
Кэтрин поднялась и встала рядом с Джоном.
— Черчилл-Бей очень далеко от тех мест, где плавала экспедиция Франклина, — сказала она.
— Джона заинтересовала эта работа только потому, что упомянутый фотограф выслеживает медведя, которого видели в районе гибели экспедиции Франклина. — Алисия победоносно сложила руки на груди.
— Так и знал, что откажешь.
— Можно подумать, — вспылила Алисия, — за свою жизнь я мало наслушалась про Франклина! Чего добился твой отец, гоняясь за ним? Нашел всего одну какую-то баночку. Что ты хочешь доказать, ввязываясь в соперничество с ним?
— Я не соперничаю с ним, — огрызнулся Джон.
Он развернулся на каблуках и вышел, хлопнув дверью. Кэтрин подобрала свою сумочку и кинулась следом за ним. Джон вызывал по телефону такси.
— Не уходи от нее так. Она ведь обожает тебя.
Кэтрин не давала покоя мысль, что Алисия, в сущности, права. Как бы Джон ни трактовал предложение Сайбли, суть от этого не менялась: он стремился к единственной цели — превзойти отца.
— Почему ты не попросишь денег у отца? — предложила Кэтрин. — Вдруг он не откажет.
— Он сроду слышать не желал про мои нужды. А теперь, когда его монополизировала эта женщина, тем более надеяться не на что.
Кэтрин прикусила губу.
— Вообще-то, Джо Харпер, на мой взгляд, очень приятная женщина. И твой отец счастлив с ней.
— О да! — злобно отозвался Джон. — Счастлив. Безумно.
Он рывком распахнул дверь и вышел на улицу. Кэтрин выбежала за ним.
— Неужели ты завидуешь счастью отца?
— Если он счастлив, слава богу. Мне-то какое дело?
— Думаю, тебе есть дело, и немалое. Пролив Пил и остров Бичи, куда ты собрался, — это всего лишь предлог. Ты хочешь пронять его. Вот что тобой движет.
— Только не надо излагать мне мои мотивы, ладно? — взорвался Джон. — Ты прямо как моя мать!
— Это потому, что мы обе любим тебя. Так же, как твой отец любит Джо Харпер. Так же, как ты любишь его.
Едва корабли экспедиции вошли в пролив Виктория, Франклин приказал развести пары, и под палубой заревели локомотивы. Поначалу они довольно успешно пробивались сквозь льды, с громким треском лопавшиеся под их натиском.
«Эребус» шел впереди, льды за ним тут же смыкались, и «Террору» вновь приходилось разбивать их. Моряки жили одной лишь надеждой: только бы пройти эти несколько миль, только бы пройти пролив, добраться до открытой воды!
В час дня Гаса послали вниз — в паровом отделении не хватало людей. Здесь было жарко, как в аду. Голые по пояс, матросы работали без передышки, пока их наконец не сменили. Нетвердой походкой выходя из кочегарки, Гас почувствовал, что корабль дернулся.
— Мать честная, — воскликнул один из матросов. — Сейчас перевернемся.
Снизу на «Террор» давила огромная глыба льда. Корабль подняло над водой, и несколько минут льдина тащила его на себе. Моряки остолбенели. Потом давление ослабло, и «Террор» грузно плюхнулся в воду.
По шесть человек с каждого корабля послали на преградившее путь ледяное поле. Матросы два часа рубили лед под носами судов. Они бились не на жизнь, а на смерть. Скользили, падали, но снова вставали и как проклятые махали топорами.
Гас уныло думал, что они застрянут во льдах еще на одну зиму. Зимовка в проливе Виктория ознаменует третий год плавания, запасов провизии еще на двенадцать месяцев не хватит. Да и готовить будет не на чем — угля тоже мало. Придется питаться одними только консервами, сухарями и солониной.
Консервы Гас на дух не переносил, а мяса матросы не видели — их кормили в основном овощными супами. Овощи он и раньше не очень-то жаловал и каждый раз проглатывал овощное месиво с отвращением.
