Михаил Черемных - Возвращение в Сары-Черек
«Горячее дыхание Ферганы», упомянутое ранее – не просто слова. На самом верху отрога мы в этом убедились. Мы увидели лишенные листвы экзохордники и красочные гроздья крупных ягод кизильников, растущих среди экзохорды, образующих местами бордюры вдоль водораздела с северной стороны и также лишенные листвы… и ветер, стремительный, горячий, обдувающий со всех сторон. Такого ветра я нигде не встречал, только здесь в ущелье Кара-Суу, на этом водоразделе. Он никогда не простудит и никогда не даст вспотеть. На этом ветру не жарко и не холодно. Только приятное, горячее и освежающее тепло. Это райский ветер, он желанен и незабываем. Но этот райский ветер очень сух, он не несет влаги. Мало того, он отнимает её у всего живого, что встречается на его пути, вытягивает из почвы, из стволов и ветвей растений, теряющих листву.
Оставив «горячее дыхание Ферганы», мы пошли вверх, по водоразделу ущелья Кой-Таш. На высоте 1480 м широкое платообразное пространство, местами – в лощинах, заросло сорняками – крапивой (Utrica dioica), полынью (Artemisia absinthum), котовником (Nepeta formosa) и крупными кустами спиреи зверобоелистной, достигающей высоты 2 м и более. Между кустами образовались большие поляны с совершенно выбитым травостоем. Сделав описание, мы вернулись на южный склон, в ущелье Кой-Таш, и двинулись по диагонали склона в глубь, постепенно снижаясь и в то же время приближаясь к его средней части. Такой диагональный спуск имел свои плюсы, так как мы имели возможность сделать ряд описаний, в общем-то, заповедной растительности, где, вероятно, благодаря фисташке, выпас скота не производился уже много лет. Идти по вытоптанному скотом водоразделу было конечно легче, но не сулило нам ничего интересного в ботаническом плане.
По мере продвижения в глубь ущелья травостои становились более мезофильными. Несмотря на частые выходы камней, склоны были затянуты разряженными, но уже высокими кустарниками вперемежку с фисташковыми деревьями. В травостое возросло число злаков. В ряде мест бородач уступил господство ячменю луковичному (Hordeum bulbosum) а иногда осоке туркестанской, возросло обилие тимофеевки степной, мятлика луковичного, ежи сборной. Появились шток-роза, спаржа пренебреженная (Asparagus neglectus), в массовом количестве ветречался девясил большой (Inula grandis) – крайне интересное растение из семейства сложноцветных, с огромными, до метра в диаметре, круглыми прикорневыми листьями, формирующими розетку. Это – эдификатор полусаванн. Реже произрастали полынь ферганская и ферула Коржинского (Ferula korshinskyi). Последняя – очень высокое зонтичное, нередко достигающее высоты 3,5 м, растение, характерное для солнечных и каменистых склонов, правда, эта ферула не поднимается выше 1400 м и предпочитает поселяться в зарослях кустарников, над которыми, как правило, возвышается. Своей высотой это растение приспособлено для обитания среди кустарников. На мой взгляд, это одно из косвенных подтверждений того, что многие кустарниковые формации в районе исследования имеют коренной возраст. То есть являются первичными. В Сары-Челеке эту ферулу можно встретить на южных закустаренных склонах Бахчеб-Сая и по бортам Ходжа-Аты. Растение очень изящное. Гладкий блестящий стебель покрыт тонким слоем голубовато-серебристого талька, который при прикосновении остаётся на руках. Если удалить серебристый налет, стебель становится менее впечатляющим – светло-зеленым или красновато-фиолетовым. Не думаю, что ферула «пудрится» для красоты, чтобы произвести впечатление. Вполне возможно этот налет предохраняет растение от солнечных ожогов…
Мой ровесник, старина высотомер, снятый со старого самолета, показал 1300 м. Дорога по ущелью стала круче. Сзади послышался веселый детский смех и громыхание телеги. Мы поднялись метров 10-15 по склону, уселись в высокую траву и притихли. Нам не хотелось никому мешать из чувства осторожности, лишний раз напоминать о себе. Появилась лошадь, запряженная в телегу, в которой сидели седой старик и трое-четверо маленьких детей. Они оживленно и весело о чем-то разговаривали. Старик рассказывал, дети смеялись. Проводив их взглядом, мы пошли вслед за ними, по ущелью вверх. По днищу встречались деревья грецкого ореха, произрастающие одиночно и группами по два-три. Орех не достигает здесь больших размеров, как, например, в ущельях Сары-Челека, а всего только 6-8 м.
Встречались разряженные экзохордники по северным и даже по южным склонам. Они не такие высокие и густые, как в долине Ходжа-Аты, тем не менее, мы еще не видели, чтобы этот мезофильный кустарник относительно благополучно рос по бородачевым травостоям. В ложбинах, от самого низа поднимались языки каркасовых рощ (Celtis caucasica) – небольшое (2-4 м) дерево с черным относительно толстым стволом, густой шаровидной кроной и кожистыми блестящими листьями, встречающееся на сухих щебнистых склонах, никогда не достигает больших размеров, но способно образовывать рощи и давать тень, пригодную для появления лесных видов. По склонам произрастали каркас, вишня тяныпаньская, спирея зверобоелистная, фисташка. На высоте 1400 м фисташка исчезла с бортов ущелья, появилась редкая арча. Преобладали – экзохорда, не превышавшая 2 м высоты, и яблоня Сиверса. Встречались кизильник мелкоцветковый (Cotoneaster multiflorus), зверобоелистная спирея, жимолость Королькова (Lonicera korolkowii), ближе к основанию склона – боярышник туркестанский (Crataegus turkestanica), каркас, орех грецкий, роза широкошипая (Rosa platyacantha). В травостое господство бородача было уже далеко неполным. Помимо его, обильно встречались – тимофеевка степная, костер острозубый, ячмень луковичный, эгилопс цилиндрический, лентоостник, туркестанская осока, шток-роза, зверобой продырявленный, душица мелкоцветковая, лук Фетисова (Allium feti sow И), льнянка Попова, девясил большой, скерда однолетняя (Crepis pulchra), эремурус Регеля (Eremurus regeln). Среди многочисленных скал, торчащих из земли, особенно по противоположному – северному склону ущелья – более крутому и влажному, преобладали коротконожка лесная, ежа сборная, мятлики – боровой, луковичный, тимофеевка степная, а также лигулярия Томпсона (Ligularia thomsonii), ферулы – прерывистонервная, тонкорассеченная (Ferula penninervis, F. tenuisecta), прангос кормовой, очиток Эверса (Sedum ewersii), смолевка Кушакевича (Silene kuschakewiczii), растущая по теневым склонам многочисленными высокими дернинами. На камнях, среди названных осок и злаков, мягкими ковриками произрастали папоротники – скребница аптечная (Ceterach officinarium), и краекучник персидский (Cheilanthes persied). Последнего было особенно много. Описав обе стороны ущелья там, где встречались одиночные невысокие орехи, мы пошли выше. На высоте около 1600 м бородач еще не покинул южные склоны и встречался в значительном обилии. Преобладали коротконожка, прангос кормовой, ежа, тимофеевка степная, кострец безостый (Bromopsis inermis), названные выше ферулы, девясил большой. Ореховые леса так и не появились. Встречались: клен туркестанский (Acer turkestanicum), яблоня киргизов (Malus kirghisorum), боярышник туркестанский, растущие разряжено. Из кустарников – экзохорда, жимолость шерстистая (Lonicera lanata), крушина слабительная (Rhamnus cathartica), роза широкошипая, барбарис разнокистевой (Berberis heterobotrys), также растущие разряжено, как и деревья, формируя обширные осветленные участки с зарослями ячменя. Лесная растительность сохранилась не только в пределах крутой части ущелья Уч-Курт. Заповедные склоны с предельно сомкнутыми бородачевыми сообществами и фисташковыми редколесьями остались позади. У последнего бородачевого пятна сделали очередное описание. На высоте около 1800-2000 м по некоторым признакам чувствовалась близость высокогорий. Ячмень исчез. Появился таран дубильный (Polygonum coriarium). Тропа круто повернула вправо, на широкую лощину с пологими травяными бортами. На высоте около 2100 м вышли на водораздел и направились по объединенной тропе вверх, как я предполагал в сторону главной вершины Бозбу-Таусского хребта горы Шилби (2878 м), на склонах которой берут начало все главные речки Бозбу-Тау – Куяшсай, Ак-Суу, Калай. Вдоль водораздела стало больше ириса русского, появился типчак или овсяница бороздчатая – неприхотливый, невысокий, но очень ценный в кормовом отношении злак, вегетирующий многочисленными щетками листьев и осенью, и зимой. Этот злак, как я сегодня думаю, уходит из многих мест своего былого обитания. Его было значительно больше в прошлые эпохи. В Западном Тянь-Шане ему становится жарко. Без него было бы труднее осуществить многие экспедиции по пустынным и горным территориям Центральной, Средней и Малой Азии, и армии древних полководцев не смогли бы пересекать без него большие расстояния. Слева, в километре от нас, виднелся широкий конус с платообразной вершиной, возвышающийся приблизительно на 300 м. У его подножия стояли кошары, загоны для скота и юрты чабанов. Из необходимости избежать неприятные встречи с чабанскими собаками, лай которых доносился до нас с нарастающей силой, мы не пошли в нужном нам направлении, напротив, стали поспешно удаляться от этой доступной и близкой возвышенности. Этим мы изменили свой маршрут и создали себе кучу проблем.
