Владимир Ромашкин - Загадки исчезнувших цивилизаций. Часть I. Загадочная Антарктида
Рис. 54. Рождение нового дня
Рис. 55. В ожидании корма
Семьи у пингвинов, как нам рассказывали, образуются на всю пингвинью жизнь. И поэтому забота о новом и подрастающем поколении лежит на обоих родителях. Когда мамаша высиживает яйца, папаша должен их кормить. Ходить к морю, ловить рыбу и приносить в семью. А если у мамаши ещё и подрастающее поколение, то она должна и их охранять. Если папаша долго задерживается, мамочка поднимает вверх свою голову и пронзительно кричит. Когда мы были поблизости от колоний этих существ, то каждый второй пингвин задирал голову и кричал. В целом, получался пингвиний хор, довольно громкий и не очень приятный. Не говоря уже о запахе в местах их большого скопления.
Следующим объектом нашего посещения стала арктическая станция Аргентины. Судно стало на якорь совсем близко от берега, видимо, в этот раз глубина позволяла это сделать. Теперь нам не придется долго добираться до берега, останемся сухими, и можно будет задействовать съёмочную технику ещё до высадки на берег, что мы с Виталием и сделали. «Зодиак» на небольшой скорости приближался с полярной станции. Мы с интересом разглядывали небольшие строения, расположенные у самой воды. Несколько одноэтажных домиков, довольно высокое металлическое сооружение, вероятно, антенна. Поодаль ещё одна металлическая башня, но размерами поменьше. И повсюду у прибрежной полосы пингвины. Эти животные уже не вызывали у нас интереса. Еще издали мы увидели огромную скалу, возвышающуюся метров на сто, а может, на сто пятьдесят. Возникла мысль, а не подняться бы нам на эту «горку»? Оттуда обязательно должен открыться изумительный вид на бухту, которая угадывалась слева по ходу движения лодки. Высадившись на берег, увидели маленькую часовенку. Да её и часовенкой-то не назовёшь. Видимо, сделали это неравнодушные люди, у которых дух и материя – единое целое.
Рис. 56. Послеобеденный отдых
Рис. 57. Часовенка
Подойдя ближе к помещениям станции, слегка посочувствовали тем, кто зимует в этих крохотных домиках. Возможно, размеры их определены меньшими затратами для поддержания тепла, в особенности, когда температура окружающей среды падает до минус семидесяти градусов. За этими крошечными строениями расположился хозяйственный бокс, где хранились необходимые материалы для зимовки. Этот бокс был под открытым небом.
«Если выпадет снег, – подумал я, – несладко будет откапывать бочки с горючим».
На этой станции нас не стали приглашать внутрь помещений. И правильно сделали, мы бы им выхолодили их станции. Да и, видимо, больше пяти человек в эти помещения не поместятся.
Пока мы осматривали Аргентинскую базу, кто-то по пути к вершине горы понаставил красных флажков, которые были установлены до середины горы.
– Вика, – обратился я к ней, – ты посмотри наверх, для чего расставлены эти красные флажки? Уж не хотят ли нам предложить штурмовать эту горку?
– Пожалуй, ты прав, а почему бы и не взобраться на неё? Я думаю, оттуда будет прекрасный вид на полярную станцию и на бухту. А что, ты против этого восхождения?
– Может, кто и против, а я за, – проговорил я, а сам подумал не о подъёме, а о спуске. Спускаться с этой горки будет нелегко. Тем более что слева, вдоль установленных флажков, обрыв. Представители турфирмы начали инструктаж о поведении при восхождении и при спуске. Мы мало что поняли, но решили придерживаться правила – делай как они. Уговаривать себя не стали и пошли за группой желающих осуществить восхождение.
Рис. 58. Координаты Станции
Рис. 59. Инструктаж перед подъёмом
Поднявшись на самую вершину, мы были вознаграждены за наше решение преодолеть эту заснеженную гору. Вид с вершины горы открывался просто изумительный. Внизу, чуть правее полярной станции, в бухточке, стояла одинокая маленькая яхта. И хотелось узнать, как это она сюда добралась. Слева открывался вид на заснеженную равнину, если её можно так назвать. Насколько хватало глаз, простиралось белое снежное покрывало, исчезая в серой дымке. Справа возвышалась огромная скала, наполовину покрытая снегом. Из-за её крутизны снег не мог держаться и скатывался к основанию. Солнышко в этот раз нас не порадовало.
На наше счастье, погода, хоть и не солнечная, была безветренная, поэтому мы около часа (или нам так показалось) провели на вершине этой горы, любуясь панорамой у её подножия. Спускаться действительно было сложнее, всё время взгляд падал на обрыв справа, но мы не приближались к флажкам и успешно достигли основания горы. Когда покинули эту антарктическую базу, издали рассмотрели ту горку, на которой были. Дух слегка захватило.
Наша дальнейшая экскурсия лежала в места обитания китов. Говорят, что встретить кита в этих водах и удачно сфотографировать удаётся не часто. Среди пассажиров нашего судна был мужчина, который уже пять раз побывал в Антарктиде и мечтает на «Зодиаке» пройти под китом. Пока ему удавалось их видеть только с большого расстояния. Он не теряет надежды и уверен, что ему обязательно повезёт. У нашей группы таких желаний нет, мы просто хотели издали взглянуть на эти огромные создания. Никто из наших вживую их не видел, они не бывают в зоопарках, а мы не бываем в широтах их обитания. Наш «Зодиак» минут тридцать направлялся в сторону, противоположную стоянке корабля.
– Значит, назад будем добираться ещё дольше, – подумал я, когда лодка стала замедлять ход. Все сидящие в ней стали крутить головами по сторонам, в надежде увидеть или самого кита, или его фонтан. Наконец кто-то воскликнул:
Рис. 60. Подъём
Рис. 61. Покорители вершины
Рис. 62. Высоко!
– Посмотрите сюда! – и показал рукой в сторону берега.
На довольно значительно расстоянии мы увидели несколько тёмных предметов, выступающих из воды. Если бы не след от этих тёмных пятен, можно было бы предположить, что это выступающие камни прибрежной зоны. Но всё-таки это были киты. Используя возможности объективов, мы с Виталием «приблизили» их на максимум. Судить об истинных их размерах было нельзя, но мы понимали, что надводная часть, как у айсбергов, у китов тоже значительно меньше подводной.
Киты плодятся зимой в сравнительно теплых водах, иногда в закрытых бухтах, рождают детенышей 4,5–6 м длиной; плод вынашивают 11–12 месяцев и выкармливают сосунка 6–7 месяцев. Родительский инстинкт сильно развит. Кормящие самки обычно не оставляют детенышей в опасности. Однажды в залив Сан-Себастьян в Испании зашла самка бискайского кита с сосунком. Детеныша убили. Но когда его буксировали по заливу, самка плыла рядом и пыталась с помощью грудных плавников оттащить детеныша прочь от корабля. Ударом ласта ей удалось порвать прочный канат. На следующий день детеныша вновь взяли на буксир и привезли в гавань, куда следом вошла и самка. Молодые киты, достигнув размера 10,6 м, начинают кормиться сами. Главная пища в Антарктике – массовый рачок черноглазка. За пищей киты ныряют неглубоко, всего лишь на 15–18 м. Это связано с размещением их пищи в поверхностном слое моря. В поисках корма иногда заходят в небольшие проливы глубиной лишь 12 м. В спокойном состоянии южные киты плывут со скоростью 7 км, а напуганные – до 14 км/ч. Иногда выныривают столь стремительно, что выставляются наполовину из воды и падают на бок с тучей брызг. В фонтанах струи резко расходятся под углом почти в 45 градусов. После 5–6 фонтанов киты ныряют на 10–20 минут, а потревоженные даже на 30–50 минут.
