Жак-Ив - Затонувшие сокровища
Прибыв на Азорские острова, адмирал немедленно отправил один из плашкоутов в Кадис с доброй вестью о благополучном возвращении флотилии.
Королевские долги
Все в Испании, начиная от короля и кончая самыми скромными чиновниками из многочисленных контор Каса де Контратасьон, с нетерпением ожидали прибытия флотилии.
В честь этого события будут устроены пышные празднества. Подготовка к ним уже ведется. Но до того как начнутся торжества, предстоит выполнить все формальные предписания Каса де Контратасьон. Ни один человек не может сойти на берег, ни один товар нельзя выгрузить, прежде чем государственные инспекторы не поднимутся на борт каждого корабля и не составят инвентарные описи. И тут снова открывается широкое поле для всевозможных ухищрений. Инспекторы охотно закрывали глаза на лишних пассажиров и на грузы, перевозившиеся галеонами для знатных сеньоров и купцов, разумеется, при условии, что им от этого кое-что перепадет.
В каютах генерал-капитана и адмирала разгорались споры о доле прибыли, которую каждый хотел получить за свое попустительство или соучастие.
Но из Америки к берегам Испании устремлялся такой поток золота, серебра драгоценных камней, жемчуга, пряностей, табака, сахара, какао, индиго, что эти богатства казались неисчерпаемыми, несмотря на все хищения и утайки, практиковавшиеся среди моряков, купцов и чиновников.
Доля Европы в испанской добыче
Однако все эти богатства и изобилие товаров не шли на пользу Испании. Как только груз попадал не берег, был зарегистрирован и доставлен на склады, немедленно приступали к его перераспределению среди европейских стран с тем, чтобы расплатиться с Фландрией за парусину, пошедшую на паруса галеонов, с северными странами Европы — за закупаемый там чугун, из которого отливались якоря и выплавлялась сталь для шпаг и пик. Дело в том, что сама Испания почти ничего не производила.
И хотя богатства стекались в Севилью, именно Антверпен в XVI веке, а затем Амстердам в XVII веке контролировал всю европейскую торговлю. В те времена бытовала такая поговорка: «Испания пожирает Новый Свет, но жиреют при этом Нидерланды». На испанской авантюре наживались, однако, не только Нидерланды.
Испанский король настолько запутался в долгах, что ему пришлось отказаться от венесуэльских рудников, уступив право их эксплуатации немецким банкирам Вельсерам. И многие другие города Европы богатели на испанском золоте: Генуя, Бурж, Остенде, Руани, Антверпен, Нюрнберг, Аугсбург, Лондон.
Мало того, что сокровища, вывезенные из Америки, повышали стоимость жизни в Испании, где, начиная с XVI века, установились самые высокие в Европе цены, заморская авантюра лишила эту страну живой силы. Вся молодежь ушла на военную службу и занялась покорением дальних стран. Открытие Христофора Колумба, которое, казалось, дало Испании неисчерпаемые ресурсы и мощь, превосходившую самые дерзкие мечты любой европейской державы, в конечном счете, парализовало эту страну, задержало ее развитие, затормозило развитие промышленного производства и вынудило ее в социальном и экономическом отношении топтаться на месте в течение почти трех столетий.
Над Испанией тяготело золотое проклятие!
Глава 3
Затонувшее судно найдено
Утром две экспедиции с мощным оснащением покидают «Калипсо», направляясь к рифу Силвер-Банк, который можно различить вдали в виде перемежающихся розовато-лиловых и сине-зеленых пятен. Это коралловые образования и коридоры свободной воды между ними. Одна группа с Реми во главе идет в шаланде на север. Группа укомплектована теми же людьми, что и вчера. В ее задачу входит выяснить, нет ли там какого-нибудь рифа, торчащего над водой и достаточно большого, чтобы потерпевшие кораблекрушение испанцы могли на него взобраться в ожидании помощи. Поиски рифа должны вестись на координатах, указанных Фиппсом, то есть на 20°43′ с. ш. Им предстоит вернуться в 11 часов 30 минут, после того как они обшарят все выступающие из моря коралловые скалы и не найдут там никаких следов.
Тотчас после их отплытия направляюсь в путь в другой шаланде вместе с Бернаром Делемоттом, Мишелем Делуаром, Сержем Фулоном и Жан-Клером Рианом.
Достигнув кораллового плато, которое действительно изогнуто в виде дуги, мы решаем повторить разведку с помощью взятых на буксир водолазов. Поочередно шаланда будет тащить за собой погрузившихся в воду Делемотта, а затем Делуара, утяжеленных добрыми чугунными чушками. Сосредоточиваем поиски на защищенной и пустынной стороне рифа. Кораллы могут расти в этом месте только при наличии опоры, то есть если тут находятся обломки затонувшего судна. Вид дна меняется в зависимости от того, как ныряешь: лицом к ветру, то есть на восток, или под ветер, повернувшись на юг. С наветренной стороны глубина больше. Склоны возвышенности круто обрываются на глубине 25–30 метров. Именно здесь поднимаются ветви больших плодовитых акропор золотистой окраски. В их густых зарослях в данный момент немыслимо обнаружить даже контуры обломков трехсотлетней давности. С подветренной защищенной стороны коралловые заросли плотнее. Дно здесь выше, однороднее, кое-где покрыто песком и осколками мертвых кораллов. Именно тут мы и ведем поиски. Обнаруживаем типичную фауну коралловых образований: большие гибкие горгонарии, тридакны[14], спирографисы[15]. Впрочем, ни одно коралловое дно не имеет двойника. То, что открывается нашему взору, не похоже на знакомые коралловые районы Красного моря или Индийского океана и отличается своими специфическими особенностями, не ускользающими от опытных глаз. Достаточно едва уловимых различий в распределении видов, в размерах и формах некоторых кораллов, в разнообразии красок, в оттенках известковых водорослей и губок, чтобы данный ландшафт не походил ни на какой другой! В море у нас никогда не было ощущения, что когда-то мы все это уже видели. Здесь никогда не обнаружишь абсолютного сходства, хотя фауна та же.
Делемотт выныривает на поверхность, чтобы сообщить, что обнаружил следы кораблекрушения, но относящиеся к современному судну, а именно стальной лом.
Пушка
