Луи Буссенар - Охотники за каучуком
Мясо раскладывают на ветках. Вот дрова затрещали… Теперь требуется недюжинная сноровка, чтобы постоянно поддерживать огонь, не давая ему угаснуть, но и не позволяя разгореться слишком сильно. Мясо ведь коптят, а не жарят. Поэтому опытный коптильщик то и дело регулирует высоту и интенсивность пламени.
Что и говорить: дело это непростое.
Каждому понятно, и тут не требуется особых разъяснений, что приготовленное таким образом мясо — высушенное, пропитанное специальными веществами — не подвержено воздействию тропической жары и влажного климата здешних мест. Его можно долго хранить, при этом оно не теряет вкусовых качеств.
Копчение — привычное занятие для индейцев. Они часто прибегают к нему после удачной охоты, когда посчастливится поймать дикого кабана или тапира.
И всякий раз это для индейцев становится поводом для пышного празднества. Они пьют вовсю и устраивают свои дикие ритуальные пляски.
Нет ничего более захватывающего, чем ночные оргии посреди леса, когда шипит мясо, а языки пламени сверкают во тьме. Тела пьяных индейцев отливают огненными бликами, извиваются в причудливом танце под барабанный бой, разносящийся далеко по побережью.
У четырех наших путешественников церемония проходила куда более скромно и, с точки зрения туземцев, прозаично.
Так как рыбина оказалась очень уж длинной, ее разрезали пополам, выпотрошили и уложили над костром.
— И это все? — спросил Маркиз разочарованно, когда огонь запылал и Шарль принялся его регулировать.
— Все.
— Нам остается бить баклуши, пока ужин приготовится, а потом — на боковую.
— Да что вы говорите? Наоборот, теперь-то и необходимо внимание. Надо поддерживать огонь, не давая ему разгореться. Не то наша рыбешка быстро превратится в уголья.
— Понимаю. Следует по очереди дежурить около жаровни и стараться не заснуть.
— Именно. Вы можете прямо сейчас заступать на вахту. Хозе последит за вами, а мы с Винкельманом займемся ужином.
— Согласен! Теперь уж я буду осторожнее и не засну, как на шлюпе. Однако думаю, что здесь безопаснее, чем там? Правда, в озере водятся крокодилы… Бррр!.. Мерзкие твари! Я и сейчас еще весь дрожу при воспоминании о них.
— Крокодилы — это что! Здесь водятся ягуары.
— Ягуары?
— Да. Впрочем, как и всюду.
— Черт возьми! Я видел их в зоологическом саду. Должен признаться, они не внушили мне доверия.
— Не стоит преувеличивать их свирепость. Здешние ягуары довольно трусливы и, в общем, безобидны. Если, конечно, их не ранить. Почти не известны случаи нападения ягуара на человека.
— Что же случается, если зверь ранен?
— Тогда он свирепеет.
— А как насчет мародерства?
— Мародерства, вы говорите? Запах копченого мяса, безусловно, привлекает их. Они подходят довольно близко и бродят вокруг, выжидая. При случае хватают кусок поувесистее и стремглав несутся прочь.
— Быть не может!
— Точно вам говорю.
— А рыбный запах так же привлекателен для них?
— Да.
— Губа не дура.
— Вы абсолютно правы. Ягуары даже предпочитают рыбу мясу. Представьте себе, я не раз видел, как они часами просиживают у воды, пытаясь поймать рыбешку. И им это удается, они на редкость ловкие рыболовы. Иногда этим хищникам попадаются крупные экземпляры.
— Собственно, что ж тут странного? Кошки ведь обожают рыбу. Я видел, как они ловят ее в ручейках или небольших речках.
— Во всяком случае, нам надо быть начеку. Огонь не так велик, чтобы отпугнуть хвостатых гурманов. Хотя усы опалить он им, конечно, сможет.
Друзья были настороже. И не зря! К одиннадцати часам вечера хищник, привлеченный запахом копченой рыбы, но по натуре своей трусоватый, мяукал, подходя все ближе и ближе к стоянке. Его не было видно, но по звуку становилось ясно, что он приближается.
В полночь подошла очередь Винкельмана заступать на дежурство. Эльзасец чувствовал себя даже спокойнее, чем привыкшие ко всевозможным сюрпризам Шарль и Хозе. Он не обращал никакого внимания на кошачий концерт.
Когда долгие годы живешь в лесу, обретаешь полнейшую невозмутимость, что иногда приводит в неистовство европейца — новичка в здешних краях. Дитя цивилизации, он не в силах понять, как можно спокойно относиться к дикарям, хищникам и отвратительным рептилиям, каждый из которых в равной степени агрессивен и непредсказуем.
Только много позже, пообвыкнув и присмотревшись, он поймет своего бывалого товарища и сам станет таким же. Сидя в гамаке, Винкельман бросал рассеянные взгляды на жаровню. Но за огнем он все же следил внимательнее, нежели за маневрами ягуара.
Пока остерегаться было нечего, хотя жадный рык и не ослабевал. Но что делать? Ягуар замолчит лишь тогда, когда стащит лакомый кусочек.
Вскоре, однако, воцарилась напряженная тишина. Эльзасец понял, что зверь приготовился к атаке.
— Проклятые твари, — проворчал Винкельман, — никак не могут угомониться. Вон притаился возле мышиной норы. Глаза горят, точно свечки. Если бы я стрелял, как Шарль, прибил бы его из карабина. Но не стоит напрасно поднимать шум и будить товарищей. Они так сладко спят. Минуточку! О! Вот и ты, негодяй!
Крупный ягуар потихоньку начал приближаться к жаровне, припадая к земле.
Винкельман осторожно встал, стараясь не шуметь, пробежал семь-восемь метров, которые отделяли его от костра, пригнулся, схватил головешку и смело пошел навстречу ягуару.
Зверь остановился, зашипел, словно разозленная кошка, и отпрянул от факела, осветившего его морду.
Еще сильнее, чем огонь, на хищника, должно быть, подействовал голос человека. Ягуар в испуге удрал, как обыкновенный козленок.
Винкельман рассмеялся и отправился к гамаку, как вдруг ситуация резко изменилась.
В то время, как эльзасец с честью отразил первую атаку, сзади появился другой ягуар. Он подкрался к жаровне и ухватил здоровенный кусок рыбы.
Можно подумать, что животные прилежно изучали стратегию[196].
Шоколад, взбешенный тем, что его обвели вокруг пальца, бросился вперед с такой скоростью и проворностью, на которые, казалось, его грузное тело было не способно.
Искусный гимнаст — Маркиз — пришел бы в восторг.
Эльзасец подоспел как раз в тот момент, когда ягуар приготовился улепетнуть с рыбой.
Винкельман глубоко вдохнул и что есть мочи ударил огромную кошку кулаком по чем попало, а затем схватил за хвост, остановив таким образом вора.
Хищник ни за что не хотел бросить добычу, а человек не собирался оставить в покое его хвост.
Ягуар рычал, шипел, выгибал спину, пытаясь освободиться. Но силы противников, похоже, были равны.
