Роберт Скотт - Экспедиция к Южному полюсу. 1910–1912 гг. Прощальные письма.
Поверхность пути утомляет нас, так как почти все время снег оседает на два‑три дюйма. Пора кончать. Дэй и Хупер сегодня в ночь уходят от нас.
Суббота, 25 ноября. Лагерь 21. В первую половину перехода дорога была обильно покрыта ледяными кристаллами, очень затруднявшими движение; во вторую половину пути было намного лучше, а к концу стало совсем хорошо. Температура +2° [‑16 °C]. Для ночи это очень тепло, так что желательно перейти на дневные переходы. Сегодня мы выступим на два часа позже, то же самое сделаем завтра.
Вчера с нами простились Дэй и Хупер. Мы продолжаем путь по новому расписанию. Температура воздуха ‑8° [‑22 °C]. Выступили вместе. Эдгар Эванс, Лэшли и Аткинсон везут на себе десятифутовые сани; они вышли вперед. За ними — Чайнамен и Джемс Пигг. Остальные партии отправились минут десять спустя. На привал для завтрака мы пришли одновременно и оттуда отправились в том же порядке. На переходе Чайнамен и Джемс немного отстали, но на место стоянки, как полагалось, мы пришли вместе. Возчики нашли первую половину перехода очень утомительной. Температура воздуха +2° [‑16 °C].
Солнце светило всю ночь, только к полуночи набежало легкое облако, почти заслонив идущую впереди нас партию. Почти прямо по нашему курсу смутно виднелась земля. Лошади постепенно теряют силы. Завтра мы опять уменьшим груз, устроив еще один склад. Мирз сейчас подошел к нам с сообщением, что Джию он скормил собакам в четыре приема. Мясо коня оказалось достаточно жирным. Мирз говорит, что еще одной лошади им хватит до глетчера. Это очень хорошо. Люди подталкивают сани лыжными палками и находят в этом большое облегчение. Я думаю довести лошадей до глетчера. Джию, несомненно, превзошел все ожидания, а Чайнамен, по‑видимому, сослужит еще большую службу. Несколько переходов, и мы благополучно достигнем нашей первой цели.
Воскресенье, 26 ноября. Лагерь 22. Привал для завтрака. Дошли довольно легко по сравнительно хорошей дороге. Выступили в 1 ч ночи (в полночь по местному времени). Мы теперь ухитряемся делать по 2 мили в час — весьма недурно. Небо сначала было слегка облачным, а к трем часам пал сильный туман. Мы потеряли из виду людей с санями, ушедших всего на 300 метров вперед. Теперь солнце пронизывает туман. Здесь, на 81°35 широты, мы покидаем наш склад в центральной части Барьера. Каждой возвращающейся партии дается, так же как партии, ушедшей от нас у горы Хупер, одна неделя на обратный путь.
Лагерь 22. В первой половине перехода пошел снег. Ветер с WSW, силой 2–3 балла. В общем, нечто вроде летней метелицы, напоминающей нашу апрельскую неустойчивую погоду. Вторую половину перехода лошади совершили хорошо. Завтра мы выступим на два часа позже, т. е. в 3 ч утра. Температура воздуха +13° [‑10 °C]. Скоро сможем перейти к дневным переходам и будем тянуть сани сами. Заструги как будто становятся чаще. Ходьба по ним утомительна: на каждом шагу ноги проваливаются на два‑три дюйма. Чайнамен и Джемс Пигг нисколько не отставали от прочих. Обычно скучновато идти по необозримой снежной равнине, когда небо и поверхность снега сливаются в один саван мертвой белизны, но отрадно находиться в такой прекрасной компании, и все идет гладко и хорошо. Собаки подошли, когда мы остановились лагерем. Мирз говорит, что дорога была лучше, чем когда‑либо.
Понедельник, 27 ноября. Лагерь 23. Температура воздуха в полночь +8° [‑13 °C], в 3 ч утра +2° [‑16 °C], в 11 ч утра +13° [‑10 °C]; в 3 ч пополудни +17° [‑8 °C]. Самый тяжелый переход из всех совершенных доныне. В начале перехода дорога была очень скверной. Мы несколько раз нагоняли передовой отряд. Это сбивало лошадей с усвоенного ритма и задерживало нас. Небо снова заволокло, хотя после вчерашней легкой метели наступило улучшение. Выступив в 3 ч утра, мы немногим раньше 9 ч дошли до места привала для завтрака. Вторая половина перехода была еще хуже. Передовой отряд отправился на лыжах. Ориентиров никаких нет, и лыжники с величайшим трудом могли придерживаться даже приблизительного курса. Вдруг повалил тяжелый снег. Температура воздуха поднялась. Лыжи облепило снегом. Впечатление в основном такое, что эта отвратительная погода надвигается на нас с NE. Мы вышли в 4 ч утра, и я думаю, что и впредь всегда будем выходить в это время. Дорога к этому времени сделалась просто невозможной. Тащить по ней сани было страшно тяжело, но вдруг подул южный ветер, и тотчас же мы ощутили облегчение.
Мы прошли положенное число миль, но в самых тяжелых условиях. Животные сильно умаялись. Опять пошел сильный снег, и бог знает, когда перестанет.
Если бы не отвратительная дорога и плохое освещение, было бы еще не так худо. Заструг опять стало меньше, глубокого снега тоже немного. Ноги людей и животных проваливаются на три‑четыре дюйма в мягкий снег, упираясь в твердую ледяную кору. Для людей это утомительно, но не столько для животных, потому что в целом‑то дорога пошла ровнее. Сейчас подошел Мирз и сообщил, что поверхность пути из рук вон плоха. Завтра мы выступим еще часом позже. Наличность фуража такова, что мы во что бы то ни стало должны делать те же 13 географических миль в день. Одна надежда, что обстановка улучшится. Уже несколько дней, как не видали земли, отчего становится еще труднее. Когда животное устает, устает и сопровождающий его человек, поэтому в конце дневного перехода мы все не особенно веселы, хотя все время спим вволю.
Вторник, 28 ноября. Лагерь 24. Выступили при ужаснейшей погоде. Снег стоит перед нами стеной, падает, крутит; дует сильный южный ветер. Чайнамен и Джемс Пигг выступили в 3 ч 15 м утра. Мы последовали в 4 ч 20 м, и все сошлись на привале в 8 ч 30 м. На полпути стало немного лучше. Небо как будто собиралось проясниться, но теперь, пока мы завтракаем, опять потемнело. Когда будет конец этой противной метели? Для животных дорога лучше, чем для людей. Почти везде под снегом на глубине от 3 до 6 дюймов — твердая ледяная кора. К концу перехода нам пришлось перебираться через ряд высоких, твердых, широко разбросанных в юго‑восточном направлении заструг. Совсем не понимаю, откуда они взялись.
Вторая половина перехода мало чем лучше первой. Стоило только сильному ветру с юга повернуть к SE, как на нас нагрянула метелица. От крутившегося и коловшего лица снега почти ничего не было видно.
Последние несколько переходов дались нам нелегко, но все же мы довели их до конца, и хотя лагерь пришлось разбить среди метели, небо как будто светлеет. Лишь бы утих хоть на время ветер и засияло солнце. Тогда рассеется мрачное настроение, нагнанное на нас тягостными переходами.
Сегодня застрелили Чайнамена — «Громобоя». Молодец конь, хотя не из сильных, но выдержал дольше, чем мы ожидали, и кончил жизнь всего несколькими днями раньше своих товарищей. У нас осталось всего четыре мешка корма (по 130 фунтов каждый). Их должно хватить для оставшихся лошадей на семь переходов, а до глетчера меньше 90 миль. Боуэрс говорит, что во время последней и предыдущей пург барометр стоял феноменально низко. Эти пурги, несомненно, неожиданны; в летнее время таких не испытывали в здешних местах. Единственная надежда, что с ними мы покончили. Оставшиеся у нас лошади все довольно‑таки плохи. Нобби и Боунз еще посильнее других, Виктор же и Кристофер — самые слабые, но все, должно быть, дойдут до цели. Земли все еще не видно.
