Жюль Верн - Зеленый луч
Этот господин двадцати восьми лет от роду, казалось, был из тех, кто никогда не выглядит молодым, но и никогда не старится; вероятно, он появился на свет уже в том возрасте, в котором пребывал всю свою жизнь. О внешности джентльмена можно сказать: не красавец, но и не урод: бесцветные волосы, неопределенного цвета глаза под очками на таком коротком носу, что он кажется приставленным с другого лица; жиденькая шевелюра из шестидесяти тысяч волосков вместо ста тридцати тысяч, которые, по последним статистическим данным, должны украшать голову человека, борода, покрывающая щеки и подбородок, как у обезьяны. Впрочем, если бы это и была обезьяна, то, несомненно, очень красивая. Возможно, именно этого звена недоставало Дарвину для подтверждения своей гипотезы о происхождении человека.
Аристобулус Урсиклос был напичкан идеями не в меньшей степени, чем его кошелек — деньгами. Он получил образование в университетах Оксфорда и Эдинбурга и принадлежал к тем молодым ученым, которые постоянно докучают окружающим своими энциклопедическими познаниями.
Этот господин, окончивший факультеты физики, химии, астрономии и математики, не стал знатоком человеческой души и в области наук гуманитарных оставался полным профаном. Окружающие находили довольно нелепыми самомнение и воинствующую эрудицию молодого педанта, который без конца комментировал вслух явления природы. Никто, однако, не решался смеяться над ним открыто, хотя за глаза подшучивали многие: всех забавляла его неестественная манера держаться. Здесь как нельзя более подходил девиз английских франкмасонов: «Слушай, смотри, молчи». Однако наш герой никого не слушал, ничего вокруг не видел и никогда не молчал. Одним словом, если использовать сравнение, уместное в краю Вальтера Скотта, Аристобулус Урсиклос окажется ближе к судейскому чиновнику Николю Джарви[24] чем к его романтическому кузену Роб Рою Мак-Грегору. А какая девушка Горной Страны не предпочтет Роб Роя Николю Джарви? Мисс Кэмпбелл тоже не была исключением.
Таков был Аристобулус Урсиклос. И как это братья Мелвилл умудрились выбрать такого чудного жениха для своей воспитанницы? Возможно, любящим «родителям» показалось, что молодой человек неравнодушен к Хелине. А может быть, Мелвиллы не видели более подходящего претендента на эту роль. Братья с наивной верой убеждали друг друга: «Это превосходный молодой человек, из достойной семьи, независимый благодаря наследству, доставшемуся от родителей, высокообразованный. Превосходная партия для Хелины!» Затем, предложив один другому понюхать табаку, они захлопывали табакерку, которая коротко щелкала, как бы подводя итог: «Решено!»
Узнав о странной мечте мисс Кэмпбелл, увлекшей ее в Обан, дядюшки вступили в заговор: в курортном городке девушка могла случайно встретиться с Аристобулусом Урсиклосом и возобновить прерванное знакомство. Вот тогда-то Мелвиллы и решили сменить свое поместье в Эленсбурге на гостиничные номера «Каледонии». Если же пребывание в Обане затянется, они снимут виллу в его окрестностях, но пока что с помощью слуг, Бесс и Патриджа, их семейство расположилось в гостинице, принадлежавшей господину Мак-Фину.
Из гостиницы «Каледония», расположенной на набережной, почти напротив мола, возведенного на сваях, ранним утром следующего дня братья Мелвилл вышли на поиски Аристобулуса Урсиклоса. Мисс Кэмпбелл еще спала и ничего не подозревала об их замыслах.
Неразлучные братья спустились к берегу и побрели наугад, предположив, что их протеже живет где-нибудь в северной части города. Предчувствие их не обмануло. Как раз в это время Аристобулус Урсиклос совершал свою обычную утреннюю прогулку с целью понаблюдать морской отлив. Не прошло и десяти минут, как они столкнулись нос к носу и обменялись общепринятыми приветствиями и рукопожатиями.
— А! Господин Урсиклос! — в один голос воскликнули братья Мелвилл.
— Господа Мелвилл… — рассеянно промолвил молодой ученый. — Вы давно здесь?
— Со вчерашнего вечера, — поспешил доложить братец Сэм.
— Мы рады видеть вас, господин Урсиклос, в прекрасном расположении духа, — добавил братец Сиб.
— Превосходно, господа! Вы, вероятно, уже слышали о телеграмме?
— О какой телеграмме? — удивился Сэм. — От министра Гладстона?
— Да нет, не от него, — довольно небрежно бросил Аристобулус, — я имею в виду метеорологическую сводку.
— И что же в ней? — осведомились братья.
— А вот что, господа… в телеграмме сообщается, что область пониженного давления движется от Свинемунда на север. Ее центр сейчас находится над Стокгольмом, ртутный столбик барометра спустился на один дюйм, что составляет двадцать пять тысяч миллиметров, или, если перевести в десятичную систему, принятую у ученых, барометр показывает всего двадцать восемь дюймов и шесть десятых, что составляет семьсот двадцать шесть миллиметров ртутного столба. Если в Англии и Шотландии давление понизилось совсем незначительно, то в Валенсии оно упало на одну десятую, а в Сторновей, — на две десятых.
— И что же следует… — начал Сэм.
— …из этого понижения давления? — подхватил Сиб.
— Что ясной погоды ожидать не приходится. Юго-западные ветры принесут туманы с северной Атлантики, — невозмутимо закончил Аристобулус Урсиклос.
Братья поблагодарили юного ученого за его сообщение и заключили, что Зеленый Луч еще не скоро появится на горизонте. Впрочем, это обстоятельство было им на руку: благодаря ему пребывание Мелвиллов в Обане продлевалось.
— Итак, вы здесь, господа… — вопросительно протянул ученый, машинально подобрав кусок кремния и внимательно рассматривая его.
Братья молчали, не решаясь прервать его ученые занятия. Но как только кремний был присоединен к коллекции камней, разместившейся в карманах молодого человека, Сиб осмелился заметить:
— Мы приехали сюда, чтобы побыть на природе.
— С нами мисс Кэмпбелл, — добавил Сэм.
— А, мисс Кэмпбелл! — рассеянно произнес Аристобулус. — Судя по некоторым признакам, этот кремний принадлежит гэльской эпохе. Заметны следы метеоритного железа… Этот климат пойдет ей на пользу и укрепит ее здоровье.
— Мисс Кэмпбелл чувствует себя превосходно, — возразил братец Сэм, — и не нуждается в поправке здоровья.
— Это не имеет значения, — отозвался Урсиклос. — Воздух здесь замечательный: ноль целых двадцать одна сотая кислорода и ноль целых семьдесят девять сотых азота. Что касается углекислоты, то ее почти нет. Я каждое утро беру пробы воздуха.
Братья Мелвилл усмотрели в этом высказывании признаки внимания к мисс Кэмпбелл.
