Жюль Верн - Южная звезда
— Взять в аренду клем? Нет ничего проще, если у вас хватит монет! — ответил ему рудокоп.— Как раз есть участок рядом с моим! Четыреста фунтов стерлингов — и дело в шляпе! Наняв пятерых или шестерых негров, которые возьмутся разрабатывать его за ваш счет, вы наверняка сможете делать на нем алмазов самое малое на семьсот — восемьсот франков в неделю!
— Но у меня нет десяти тысяч франков и ни одного самого завалящего негра! — сказал Сиприен.
— Ну что ж, тогда купите часть участка — восьмую или даже шестнадцатую — и обрабатывайте его собственными силами! Для такого приобретения хватит и тысячи франков!
— Это мне, пожалуй, по средствам,— ответил молодой инженер.— Не сочтите за нескромность, месье Стил, а сами-то вы как поступили? Приехали, уже имея капитал?
— Я прибыл сюда, имея пару рук и три золотых монетки в кармане,— парировал тот.— Но мне повезло. Вначале я работал исполу[35] на одной восьмой участка, владелец которого, оставив дела, предпочитал прохлаждаться в кафе. Был уговор о дележе находок, и среди них оказалось несколько вполне приличных,— а именно один камень в пять каратов, который мы продали за двести фунтов стерлингов! После этого мне опостылело вкалывать на моего бездельника, и я купил одну шестнадцатую часть, которую разрабатывал уже сам. Но так как там попадались только мелкие камешки, я дней десять назад от него избавился. И снова работаю исполу с одним австралийцем, на его участке, однако за первую неделю мы сделали всего на пять фунтов вдвоем.
— Если бы мне удалось найти для покупки хорошую часть клема, согласились бы вы объединиться со мной для его разработки? — спросил молодой инженер.
— Пожалуй,— отвечал Томас Стил,— но при одном условии: каждый из нас оставляет все им найденное для себя! Дело вовсе не в том, месье Мэрэ, что я вам не доверяю! Но, видите ли, с тех пор как я здесь, замечаю, что почти всегда при дележе оказываюсь в убытке, а ведь с киркой и заступом я в дружбе давно и успеваю наработать раза в два, а то и в три больше, чем другие!
— По-моему, это было бы справедливо,— ответил Сиприен.
— Послушайте! — воскликнул вдруг ланкаширец.— Есть идея, возможно, даже блестящая!… А что, если нам взять на двоих один из клемов Джона Уоткинса?
— Как это — один из его клемов? Разве ему принадлежит не вся земля в Копье?
— Это верно, месье Мэрэ, но вы же знаете, что колониальное правительство тотчас присваивает ту землю, в которой обнаруживаются залежи алмазов. Оно ею распоряжается, составляет на нее кадастры[36] и разбивает на участки, удерживая наибольший процент за передачу прав и уплачивая собственнику лишь определенную сумму. На самом деле, когда месторождение столь обширно, как в Копье, то эта оплата представляет из себя весьма приличный доход, а с другой стороны, собственник всегда предпочтет выкупить все то множество участков, какое только он может пустить в дело. Именно это и произошло с владениями Джона Уоткинса. Многие из своих участков он активно эксплуатирует, не говоря о собственности на весь рудник, пусть даже и без права пользования доходами с него. Но разрабатывать свои участки, как ему бы хотелось, он не может, посещать разработки мешает ему подагра, и я думаю, предложи вы ему взять на себя одну из разработок, он согласился бы на условиях, для вас выгодных.
— Я предпочел бы, чтобы договор остался между ним и вами,— предложил Сиприен.
— Ну, уж за этим-то дело не станет,— ответил Томас Стил.— Меж нами все недоразумения очень скоро прояснятся!
Через три часа полуклем за № 942, должным образом отмеченный колышками и опознанный на карте, был в надлежащей форме отдан в аренду господам Мэрэ и Томасу Стилу, после уплаты первого взноса в девяносто фунтов и передачи в руки получателя прав на патент. Кроме того, в контракте на аренду специально оговаривалось, что арендаторы должны делиться с Джоном Уоткинсом выходом их разработок и в качестве арендной платы передать ему три первых алмаза размером более десяти каратов, если они будут ими найдены. Ничто, правда, не предсказывало такой удачи, но в общем это было возможно,— возможно было все.
В целом, для Сиприена сделка могла считаться исключительно удачной, о чем после подписания контракта мистер Уоткинс объявил ему со своей обычной откровенностью.
— Вы затеяли выгодное дело, мой мальчик! — сказал он, похлопав его по плечу.— В вас что-то есть! Я бы не удивился, если б вы сделались одним из лучших старателей в Грикваленде!
И Сиприен не мог запретить себе увидеть в этих словах счастливое предсказание на будущее.
Что касается мисс Уоткинс, присутствовавшей на встрече,— какой яркий солнечный луч светился в ее синих глазах! Нет! Никак невозможно поверить, что эти глаза проплакали все утро. Кстати, по обоюдному молчаливому согласию, оба не произнесли ни слова по поводу печальной утренней сцены. Сиприен, ясное дело, оставался, а это было самое главное.
Итак, молодой инженер с легким сердцем принялся готовиться к переезду, забрав с собой в небольшом чемодане лишь несколько костюмов, поскольку в Вандергаарт-Копье рассчитывал жить в палатке, а на ферму возвращаться лишь на короткие мгновения отдыха.
Глава V
ПЕРВАЯ РАЗРАБОТКА РУДНИКА
На следующий день оба компаньона принялись за работу. Их участок располагался у самого края рудника Копье, и если принять теорию Сиприена Мэрэ, то должен был таить изрядные богатства. Этот клем, уже основательно разработанный, уходил внутрь земли на глубину пятидесяти с чем-то метров, в чем заключалось определенное преимущество, так как, по законам страны, участок, расположенный ниже соседних, мог включать в себя все окрестные земли и, соответственно, все попавшие туда алмазы.
Процесс добычи был очень простым. Сначала оба компаньона размеренно, киркой и заступом накапывали некоторое количество грунта. Потом один из них взбирался на край рудника и развешивал вдоль железного троса полные ведра, поднятые снизу. Затем их перетаскивали в тележке к хижине Томаса Стила. Там, раскрошив с помощью увесистых чурбаков и очистив от камней, грунт пропускали через решето с ячейками по пятнадцать миллиметров шириной, чтоб отделить камешки помельче; их очень внимательно рассматривали, прежде чем выкинуть в отбросы. Наконец землю просеивали через очень частое сито, после чего она считалась годной для сортировки.
Когда землю высыпали на стол, оба рудокопа усаживались перед ним и, вооружившись особым скребком из жести, очень тщательно, горсть за горстью, ее исследовали и, закончив осмотр, бросали под стол, в отбросы.
