Антон Кротов - 200 дней на юг (2001)
Все люди сидели на своих мешках, я лежал на пенке, ожидая вечерних машин далее, но их не имелось. По счастью, климат здесь был сухой, и я заснул прямо под ангольскими звёздами, воров, грабителей и дождей не опасаясь. Экспериментальное путешествие по Анголе шло отлично: за два дня у меня спросили документы лишь однажды; деньги не менял ни разу; кормили сытно, проехал за день 356 километров. На двести меньше, чем вчера, но всё равно неплохо. Есть шансы попасть в Луанду к утру пятницы, чтобы успеть обратиться за продлением визы в соответствующие учреждения.
31 января 2001, среда. Медленные горные дороги
За ночь машины не возникали, или мы их проспали. Не было их и утром. Все грузовики, ночевавшие на «стоянке», ушли в Луциру или в Намибе, а на Бенгелу ничего не было. Народ поговаривал, что шустрый синий грузовичок с прицепом, ушедший в Луциру, вот-вот загрузится там рыбой и поедет в Бенгелу или Лобито, но шёл час за часом, а он никак не появлялся. Полицейские на посту, скучая без водителей и их подачек, обратились к исследованию людей, и один из них, сказавшийся начальником всей на свете полиции, даже повертел в руках мой паспорт и записал какие-то каракули на листок бумаги, выпрошенный у меня же.
Все ангольские автостопщики, ожидающие машин здесь же, не скучали: жгли костёр, варили пищу для своих малолетних детей, общались со мной через русскоговорящего переводчика. Я перебирал барахло в своём рюкзаке, и, найдя там много вымокшего неизвестно когда и как, сушил сие.
Наконец, появился грузовик, и так неожиданно, что я не успел собраться. Впрочем, он и не остановился. На самой вершине везомого им груза подпрыгивало на кочках не меньше сорока человек. Наверное, водитель испугался такой толпы, среди которой я находился, и не взял нас.
Но с этого момента я был уже начеку, отошёл подальше от толпы местных жителей, и когда на север поехал другой грузовик, привлёк его внимание и застопил его. Грузовик шёл в далёкий и желанный город Бенгелу, в 40 км не доезжая Лобито. За рулём был достаточно белый, на фоне остальных, человек; остальные люди, ехавшие в кабине и кузове, были его экипажем — механики, чинильщики, прочие помощники, ну и пассажиры.
— Доллар? кванза? спросил смешной негр в широкополой шляпе, выпрыгивая на ходу из кабины и бросаясь ко мне.
— Нету ни кванз, ни долларов, — отвечал я словами и жестами и тут же был приглашён в кузов.
Машина оказалась нагружена стеклянными бутылками (о чудо! я думал, в
Анголе все бутылки алюминевые) с пивом «Лубанго» и и пустыми. Груза было очень много, я едва залез наверх, заметив, что все верхние ящики были перевязаны верёвками и привязаны к нижним ящикам. Поверх всех ящиков, на четырёхметровой высоте, было несколько запасных колёс, десяток людей и их мешки с продовольствием в дорогу, коробки с кафельной плиткой (уже наполовину разбитой) и другие ценности.
Мы тронулись — ура! Все прочие ангольцы, мои спутники по предыдущему грузовику, остались на стоянке. Они ждали синего грузовика с рыбой и прицепом, который уже пообещал им всем провезти их бесплатно. На грузовик с пивом «Лубанго» они не обратили внимания, опасаясь почему-то, что этот водитель может заломить плату за проезд… Мы тронулись — ура!
Но проехали мы всего метров сто. Конечно, автотранспорт в Анголе ходит не новый, а колёса и дороги местные не созданы друг для друга. Шины уже не рифлёные, а гладкие, и более того, уже местами стёртые до металлической проволоки, укрепляющей шину, колёса разной величины, старые камеры — заплата на заплате… Особенно страдали колёса на таких горных крутых каменистых дорогах, которые простирались теперь перед нами и которые никогда не знали асфальта. Поменяли колесо (на это ушло почти полчаса) и наконец поехали окончательно.
Двигались медленно. Перед нами простирались горы, почти лишённые растительности. Оно и хорошо — только здесь, вдоль побережья, где нет лесов и воды, негде скрываться повстанцам Унита. На крутых подъёмах, которые грузовик одолевал со скоростью 2–3 км/час, впереди машины шли "члены экипажа" — отбрасывали с пути большие камни. И всё равно регулярно лопались старые колёса, их медленно отвинчивали, ставили очередную заплатку на камеру и привинчивали колесо вновь. Колёса были тяжёлые и пыльные, ангольцы — неторопливые, и на каждую смену колёс уходило не меньше получаса. Тем более что в ящике для инструментов прятались две сонные курицы и петух, которые ехали с грузовиком в качестве пищевого НЗ, и во время смены колёс куры сии часто уползали из ящика и лениво разбредались по окружающей каменистой пустыне, заставляя экипаж развлекаться вылавливанием и возвращением оных.
Изредка попадались встречные машины. А через некоторое время мы догнали и тот грузовик, что, полный людей, проехал мимо нас утром. Многочисленные люди сего грузовика занимались очень полезным делом. Ввиду того, что подняться на гору грузовик не мог, его разгрузили и оставили внизу половину его мешков; с оставшимися мешками грузовик едва заехал на перевал; там его разгрузили и грузовик вернулся вниз; там пассажиры неторопливо закидали вторую часть груза; на перевале в кузов доложили остававшиеся там мешки и поехали медленно дальше. Мы всё это наблюдали, меняя очередное колесо.
Никто нас не обгонял. На одной из стоянок, пока мы готовили на костре ужин (ангольцы угощали меня белой ишимообразной кашей, которую все ели прямо из кастрюли немытыми руками, заедая сушёной ангольской рыбой), нас догнал синий грузовик с прицепом, на котором ехали все недавно покинутые мною ангольские товарищи. Но вскоре мы вновь обогнали их.
В некий момент пошёл дождь, превратившийся в ливень. Я вымок и замёрз, но потом, по счастью, наводнение прекратилось. Мы ехали и стояли, стояли и ехали, мой третий ангольский день склонялся к вечеру, пятидневная виза неумолимо укорачивалась, а мы продвигались очень тихо. По счастью, водитель не собирался ночью спать и двигался всю ночь — я уже мечтал наутро оказаться в Лобито, но нет: к девяти утра 1 февраля 2001 года мы прибыли только лишь в деревню Домбе Гранде, преодолев 160 километров за 22 часа езды.
1 февраля 2001, четверг. Совсем медленное движение в Бенгелу
Домбе Гранде, переведённое мною как Великое Домбе, находилось при пересечении трассы некоей долиной и походило на оазис, виденный мною позавчера. Великое Домбе, видимо, состояло всего из двадцати соломенных хижин, скопившихся вокруг трассы. Они являлись одновременно жилыми и торговыми. Только я сфотографировал всё сие, как откуда-то появился полицейский — к счастью, мой проступок он не заметил.
