Что такое Израиль - Шамир Исраэль
Интересные линии судеб скрестились в Негеве, с его обездоленными бедуинами и несчастными восточными евреями из городков развития. Возможно, если бы не бедуины, не возникло бы и Государства Израиль. Одним из рьяных поборников декларации Бальфура [41] и сторонников сионистского поселения в Палестине был легендарный Лоуренс Аравийский, друг бедуинов.
Лоуренс, востоковед и классицист по образованию, исходил в юности Сирию и Палестину, собирая материал для диссертации о замках крестоносцев. Он потрясал всех своей выдержкой, забирался в глухие деревни, пересекал пустыни без денег и слуг. Отстреливался от бандитов, просил еду в деревнях и учил арабский. Он был предшественником Глабба-паши и Орда Уингейта одновременно. В те дни, до Первой мировой войны, можно было любить и бедуинов, и сионистских поселенцев. В Палестине Лоуренс встретил евреев. Позднее он описывал их так:
В долине Иордана [видимо, речь идет о Тиверии. – И. Ш.] ученые мужи Израиля избрали себе образ жизни, подобающий стране, а новоприбывшие, взявшие за образец Германию, завели странные обычаи, и странные посевы, и европейские дома на земле Палестины, слишком немощной и бедной, чтобы воздать им за их усилия. Но все же земля их терпела. Галилея не выказывала той неприязни к еврейским колонистам, которой так отвратительно отличалась соседняя Иудея. В Иудее же жили немецкие евреи, говорившие по-немецки или на идиш, не выносившие контакта с чужими, некоторые из них – крестьяне, большинство – лавочники, самая чужеродная часть населения страны.
Позднее Лоуренс нашел себе место в английской военной разведке и провел рекогносцировку Синая и Негева. Тут он встретился с бедуинами и полюбил их:
Бедуин, рожденный и выросший в пустыне, принял всей душой ее наготу, слишком суровую для жителей зеленого мира, и оказался совершенно свободным. Он утратил узы вещей, удобства, все излишнее и приобрел личную свободу, граничащую с голодом и смертью. Мир семитов не знает полутонов. Это люди основных цветов, черного и белого, видящие лишь контуры мироздания. Люди догмы, они презирают сомнения, этот терновый венец нашего века. Они знают лишь правду и неправду, веру и неверие, без наших оттенков и полутонов. Они воспринимают дар жизни как нечто непреложное, самоубийство для них невозможно и смерть не беда.
Врагами бедуинов, в его глазах, были в первую очередь феллахи, а во вторую – горожане, которых он не любил. Он писал об «угрюмых и мрачных палестинских крестьянах, дурнее феллахов Северной Сирии, жадных, как египтяне, и духовно несостоятельных». Он верил, что евреи защитят бедуинов от феллахов и от торговцев, и поэтому всем своим авторитетом, приобретенным во время арабского восстания в Хиджазе, поддерживал сионистское дело и декларацию Бальфура, да так, что даже преклонявшийся перед ним Редьярд Киплинг назвал его «жидолюбом». Трудно сказать, насколько повлияла позиция Лоуренса на решения британского правительства, но вес у Лоуренса – кавалера ордена Бани, эмира Мекки – был немалый. Это было за много лет до того, как Бен-Гурион сформулировал новую израильскую политическую доктрину: «Неважно, что говорят гои, важно, что делают евреи». В те дни позиция иноверцев еще что-то значила.
Трудно, пожалуй, во всей истории найти пример большей ошибки, чем ошибка Лоуренса. Израильтяне не только не защитили бедуинов от феллахов – они изгнали большинство кочевников из Негева и не пустили обратно, а оставшихся загнали в резервацию. В то же время в Трансиордании положение бедуинов улучшилось, и они ужились с феллахами.
Еврейские поселения так и не продвинулись дальше к югу от линии Беэр-Шева – Рафах, так что экспроприация бедуинов была не только жестокой и антигуманной – она была ненужной.
И, пожалуй, характерно, что именно на этих сухих землях вырос серебряный купол ядерного центра близ Димоны – новый и страшный источник будущего зла. Израильские правительства всегда скрывали, что именно происходит в «ядерном исследовательском городке». Иностранные комиссии туда не допускаются, охраняющим центр частям ПВО дан приказ сбивать любой самолет, оказавшийся в этом районе. Израиль отрицает, что у него есть ядерное оружие, хотя в мире уже давно сложилось мнение, что в Димоне делают ядерные бомбы.
Эта догадка получила косвенное подтверждение, когда техник ядерного центра Мордехай Ваануну – что символично, марокканец из городка развития в Негеве – выступил с разоблачениями на страницах лондонской «Санди таймс». По его словам, Израиль располагает десятками ядерных бомб. Народ Израиля никогда не имел возможности высказаться, желает ли он размещения ядерного оружия на своей крошечной территории. Власти, само собой, отрицали факт наличия бомб. Ваануну сделал полезный шаг, дав возможность израильтянам выступить против ядерного оружия.
Создание ядерного оружия – это заговор против народа, который хранился в тайне не от внешнего врага, а от граждан страны. Это типичный пример того, как правящая военно-политическая верхушка принимает антидемократические решения. В израильском парламенте никто, кроме двух-трех министров, не знает, что происходит в этой области. Речь не идет о технических и тактических аспектах, которые правомерно засекречивать, но о политике и стратегии. Но ни одна партия не выступила за немедленную ликвидацию ядерного оружия, за привлечение к ответственности тех, кто создал запасы бомб на земле Палестины, за проведение международной инспекции в Димоне. Вместо этого Ваануну дружно объявили изменником. С ним поступили так, как, по общему убеждению, поступали с перебежчиками КГБ и болгарская контрразведка. Не было такой грязи, которой не облили бы его патриотические журналисты, не было такого удара, который бы ему не нанесли. Чтобы смять кампанию в его защиту, даже распустили слух, что он агент израильской разведки.
Он был похищен, видимо в Италии, в нарушение международного права и привезен в Израиль. Немногие израильтяне возражали против этого беззакония, против очевидного разбоя властей, по двум причинам. Израилю, постоянно нарушающему нормы международного права своими рейдами и налетами на арабские села в Иордании и Ливане, изгнанием мирного населения, затянувшейся оккупацией, сама идея права, основанного не на мощи государства, а на обычае стран и народов, права без санкций и без дивизий непонятна и чужда. Хотя во многих случаях нарушения международного права можно было понять и простить – как при освобождении в 1976 году израильских заложников в аэропорту Энтеббе, в Уганде, – они приучили израильтян относиться с легкостью к самому факту нарушения чужого суверенитета и пиратству. А это, в свою очередь, подталкивает настоящих и будущих врагов Израиля к борьбе без правил.
Вторая причина – культ государства, дух этатизма, господствующий и по сей день в израильском обществе. Он резко ограничивает возможности критики.
В коротком рассказе Хэмингуэя «Мотылек и танк» (аналогичный эпизод появляется и в пьесе «Пятая колонна») весельчак с водяным пистолетом брызжет водой в лица завсегдатаев кабака в дни блокады Мадрида, и вскорости один из них, не в силах вынести вид направленного на него игрушечного пистолета, разряжает в шутника настоящий кольт. Израиль, со своими настоящими атомными бомбами, крошечное ядерное государство с восьмимиллионным населением, может оказаться таким мотыльком. Это только вопрос времени, когда тот или иной член ядерного клуба нанесет по нему удар. Своим налетом на ядерный реактор в Багдаде Израиль узаконил подобные удары. В результате маленькая страна ключей и замков может просто уйти в небытие. И это, пожалуй, самая большая опасность, угрожающая сегодня Израилю, но и легче всего устранимая – путем полного ядерного разоружения и отказа от использования ядерной энергии в любых целях – как мирных (чреватых Чернобылем), так и военных (оборачивающихся Хиросимой).
А если нет… На краю Негева, там, где находится Асфальтовое (Мертвое) море, в котором набатеи отлавливали куски битума на продажу, когда-то стояли, по преданию, города Долины, Содом и Гоморра. Это мертвые места, где горячие ключи бьют в горах и соляные столпы дают почву воображению. Глубокие пещеры кроются в горных недрах, и самые большие среди них – в Святой земле. Здесь добывают минералы из самого соленого озера в мире. От древних городов не осталось следа – ни на земле, ни под водой. Таким может быть будущее Израиля, которое готовят ему создатели ядерного центра Димоны.
