Дмитрий Горюнов - Возвращение в Африку
Обзор книги Дмитрий Горюнов - Возвращение в Африку
Возвращение в Африку
Я хотел только одного: вернуться в Африку. Мы еще не уехали отсюда, но, просыпаясь по ночам, я лежал, прислушивался и уже тосковал по ней.
Э. ХемингуэйТот, кто хоть раз побывал в Африке, обязательно хочет вернуться туда еще и еще.
Б. ГржимекОТ АВТОРА
В Кении, освободившейся от английского колониального господства в 1963 году, я в течение семи лет находился на дипломатической службе. До того, как стать дипломатом, я много лет занимался журналистикой, повидал мир, побывал почти в сорока странах. И в Кении журналист во мне часто брал верх над дипломатом, я много путешествовал, изъездил страну вдоль и поперек. Профессиональное журналистское любопытство влекло посмотреть малоизвестные и труднодоступные районы, познакомиться с народностями, живущими в африканской «глубинке» и еще сохранившими традиционные одежды, обычаи и обряды, побывать в местах, где остались уголки нетронутой природы и где можно увидеть самых редкостных диких зверей и птиц, каких не встретишь ни в одной другой части света, любоваться ими, не слыша разноязычного говора многочисленных туристов.
У меня было много знакомых, и не только, как принято выражаться на дипломатическом языке, в «официальных кругах». Я благодарен судьбе за то, что встретил таких замечательных людей, как знаменитая натуралистка и писательница Джой Адамсон и ее муж — следопыт Джордж, с которыми у меня установились дружеские отношения.
Африка завораживает и влечет. Больше всего мне хотелось бы вновь побывать в лагере Джорджа Адамсона в Кора, на берегу реки Тана, где двенадцать-пятнадцать лет назад царила почти полная гармония между человеком и природой. После гибели Джой Джордж продолжает в Кора работы по возвращению в природу львов и леопардов, родившихся или воспитывавшихся в неволе. Мы с ним переписываемся. И в каждом письме Джордж зовет меня в Кора, пишет, что в «Кампи я симба»[1] мне всегда будут рады. Я надеюсь хотя бы потому, что знаю — надежда покидает человека последней…
А пока мне кажется, что очерки, составляющие эту книжку, — как бы мое возвращение в Африку. Они, разумеется, не претендуют на полноту изображения жизни современной Кении. Я написал лишь о том, что оставило наиболее глубокий след в памяти и о чем я до сих пор вспоминаю с радостью и грустью.
Работая над вторым изданием книги, я написал две новых главы — «По обе стороны экватора» и «Хозяин диких зверей».
ПО ОБЕ СТОРОНЫ ЭКВАТОРА
ЛИФТЫ НА ПАЛЬМАХ
Живут ли в Африке люди на деревьях? Что за нелепый вопрос! — ответит каждый здравомыслящий человек. И все же…
Лет двадцать назад тогдашний министр экономического планирования, видный политический деятель Кении Том Мбойя, только что вернувшийся из Соединенных Штатов, где он выступал с лекциями о проблемах развивающихся стран, рассказал, как в одном из университетов студент спросил его:
— Скажите, в вашей стране люди по-прежнему живут на деревьях?
— В каком смысле? — переспросил Мбойя.
— В самом прямом: слезли ли они, как далекие предки человека, с деревьев или остаются на них?
— А!.. Понятно. Да, мы живем на деревьях, но поднимаемся туда… на лифтах.
Общеизвестно, сколь невежественны представления многих американцев, включая политиков, о жизни в зарубежных странах, особенно в молодых развивающихся государствах. Том Мбойя, учившийся в США, знал это и, по его словам, не особенно удивился нелепому вопросу. Поразило министра другое. После лекции к нему подошли несколько слушателей, всерьез воспринявших его ответ. Одни высказывали сомнения в «столь быстром прогрессе, достигнутом африканцами», другие выражали неудовольствие «дезинформацией, допущенной министром».
Нет, в Кении люди не живут на деревьях, и, естественно, у них нет необходимости подниматься туда на лифтах. Однако в ответе кенийского министра дана довольно точная характеристика современной Кении, где причудливо переплелись день сегодняшний и день вчерашний, прогресс и отсталость, богатство и бедность, блеск и нищета.
Центральные улицы столицы Кении Найроби — города с миллионным населением — застроены современными зданиями, архитектуре которых могут позавидовать многие американские города, и лифты в этих урбанистических шедеврах отвечают новейшим стандартам. В городе один из самых крупных в Африке университетов, удобные кинотеатры, консерватория, где выступают приезжающие знаменитости. В последние годы Найроби стал одним из оживленных центров международной жизни. Здесь находится несколько отделов ООН, и сюда на конференции съезжаются политики, ученые, общественные деятели со всего мира.
Найроби называют городом вечной весны. Почти всегда здесь солнечно, сухо, круглый год что-то цветет и плодоносит. Лет пятнадцать назад в кенийском парламенте один из депутатов поднял вопрос о высокой стоимости земельных участков в столице. Он сообщил, что за квадратный метр земли, предназначенной для строительства жилья, заламывают цену, превышающую стоимость того же квадратного метра земли в Лондоне. Представитель министерства жилищного строительства, отвечая на вопрос и соглашаясь с тем, что спекуляцию надо пресекать, резонно заметил, что нет ничего удивительного в том, что стоимость земли в Найроби выше, чем в Лондоне. «Разве можно сравнивать наш зеленый солнечный город со столицей туманного Альбиона, пораженного вечным смогом!» — закончил он под одобрительные возгласы.
Зелени и солнца в Найроби действительно много. Только не все могут спокойно наслаждаться ими. Всего в нескольких минутах езды от центра города вы попадаете в район «Матора вэлли». Это большой открытый коллектор с расползающимся по его откосам поселком, состоящим из лачуг с глиняными полами, без электричества и воды. По утрам и вечером воздух здесь окрашен дымкой от горящего древесного угля, на котором готовят пищу. Во время дождей поселок утопает в жидкой глине. Тысячи жителей поселка не имеют постоянной работы, пробиваются случайными заработками, промышляют перепродажей овощей, скупаемых у сельского населения, варят самогон — напиток «чанга», нанимаются сторожами к владельцам богатых вилл, мастерят домашнюю утварь из упаковочных ящиков и банок. Мальчишек из этого поселка можно встретить в центре Найроби в качестве чистильщиков обуви, продавцов газет. Другие слоняются вокруг ночных заведений и ресторанов, указывая автомобилистам свободное место на стоянке и сторожа машины за небольшое вознаграждение. Их называют «продавцами воздуха». Городской совет Найроби во имя «сохранения чистоты и санитарии» периодически сносит бульдозерами части этого поселка. На месте развалин вырастают кирпичные дома, но арендная плата за проживание в них оказывается не по карману жителям поселка. Хижины, как грибы после дождя, вырастают в другом месте. Тяжба между городскими властями и жителями «Матора вэлли» превратилась в перманентную войну с переменным успехом.
