Джек Лондон - Сердца трех
— Сказать ему?! Зачем же: я лучше покажу ему. Эй, вы, подите сюда! — Генри вошел в библиотеку, положил чемодан на письменный стол и начал отпирать его. — Слушайте, господин камердинер, у нас настоящее, что ни на есть самое важное дело к мистеру Моргану. Мы приехали спасти его, вытащить из беды. Мы привезли ему миллионы — вот здесь, в этом чемодане…
Паркер, который до сих пор слушал с холодным, осуждающим видом, при последних словах испуганно попятился. Эти странные гости либо сумасшедшие, либо хитрые злоумышленники. Ведь в эту самую минуту, пока они удерживают его тут своими баснями о миллионах, их соучастники, может быть, уже очистили весь верхний этаж. Что же до чемодана, то, может, в нем и динамит — кто его знает!
— Стой!
И прежде чем Паркер успел выскочить из комнаты, Генри схватил его за шиворот и повернул лицом к столу.
Другой рукой Генри приподнял крышку чемодана, и глазам Паркера предстала груда нешлифованных драгоценных камней. Паркер был близок к обмороку, но Генри совсем неверно истолковал причину его волнения.
— Надеюсь, я убедил вас? — торжествующе спросил Генри. — А теперь будьте славным малым и дайте мне номер телефона.
— Присядьте, пожалуйста, сэр… и вы, сударыня, — пробормотал Паркер, почтительно кланяясь и весьма удачно сумев взять себя в руки. — Присядьте, пожалуйста. Я оставил номер телефона мистера Моргана в его спальне; он записал мне его сегодня утром, когда я помогал ему одеваться. Я сию минуту вам его принесу. А пока присядьте, пожалуйста.
Выйдя за дверь библиотеки, Паркер вновь обрел ясность ума и тотчас проявил необычайную деловитость и распорядительность. Поставив младшего швейцара у парадного хода, а старшего — у двери в библиотеку, он разослал остальных слуг обследовать комнаты верхнего этажа — посмотреть, не прячутся ли там сообщники этих преступников. Сам же по телефону из буфетной вызвал ближайший полицейский участок.
— Да, сэр, — повторил он в ответ на вопрос дежурного сержанта. — Это либо двое сумасшедших, либо двое преступников. Пожалуйста, сэр, пришлите немедленно полицейскую карету с охраной. Я еще не знаю, какие страшные преступления, быть может, сейчас совершаются под крышей этого дома…
Тем временем швейцар, выйдя на звонок к парадной двери, с явным облегчением впустил Чарли Типпери, одетого во фрак, несмотря на утренний час, — швейцар знал, что это давний и испытанный друг хозяина. Так же обрадовался ему и старший швейцар, который, подмигивая и всячески предостерегая Чарли Типпери, распахнул перед ним дверь библиотеки.
Ожидая увидеть там бог знает что или бог знает кого, Чарли Типпери вошел в комнату, где сидели незнакомые мужчина и женщина. Их загорелые и усталые после дороги лица не вызвали у него, как у Паркера, никаких подозрений, а, скорее, побудили отнестись к ним с большим вниманием, чем то, которое обычно уделяет житель Нью-Йорка заурядным приезжим. Красота Леонсии поразила его, и он сразу понял, что перед ним настоящая леди. Бронзовое лицо Генри, так похожее на Френсиса и Р. Г. М., понравилось ему и внушило уважение.
— Доброе утро, — обратился он к Генри, отвешивая поклон обоим. — Вы друзья Френсиса?
— О, сэр! — воскликнула Леонсия. — Больше чем друзья! Мы приехали, чтобы спасти его. Я читала утренние газеты. Если бы не глупость слуг…
У Типпери исчезли последние сомнения. Он протянул руку Генри.
— Чарльз Типпери, — отрекомендовался он.
— Морган, Генри Морган, — в свою очередь, назвал себя Генри, хватаясь за его руку, как утопающий за спасательный круг. — А это мисс Солано. Сеньорита Солано, мистер Типпери. Собственно говоря, мисс Солано — моя сестра.
— Я, видите ли, пришел по тому же делу, что и вы, — объявил Чарли Типпери после того, как с представлениями было покончено. — Спасти Френсиса, насколько я понимаю, может лишь звонкая монета или такие ценности, которые могут быть превращены в деньги. Я принес все, что мне удалось наскрести за эту ночь, хотя я убежден, что этого недостаточно.
— Сколько вы принесли? — напрямик спросил Генри.
— Миллион восемьсот тысяч. А вы?
— Да так, пустяки, — сказал Генри, указывая на раскрытый чемодан и не подозревая, что он говорит с представителем третьего поколения ювелиров — экспертов по драгоценным камням.
Чарли Типпери взял наугад с полдюжины камней и быстро осмотрел их, а еще быстрее определил на взгляд, сколько их тут; лицо его вспыхнуло — так он был потрясен.
— Да ведь тут на миллионы и миллионы долларов камней! — воскликнул он. — Что вы намерены с ними делать?
— Продать их, чтобы помочь Френсису выпутаться, — ответил Генри. — Их примут как обеспечение под любую сумму, не правда ли?
— Закройте чемодан! — приказал Чарли Типпери. — Я сейчас позвоню по телефону. Я хочу застать отца, пока он еще дома, — бросил он через плечо, уже стоя у телефона и дожидаясь, когда его соединят с отцом. — Отсюда до нас всего пять минут ходу.
Он как раз заканчивал краткий разговор с отцом, когда в комнату вошел Паркер в сопровождении лейтенанта полиции и двух полисменов.
— Вот она, вся шайка, лейтенант, арестуйте их, — сказал Паркер, — Ах, прошу прощения, мистер Типпери! Не вас, конечно! Только вот этих двух, лейтенант. Пускай суд решает, кто они. Сумасшедшие-то наверняка, а может, что и посерьезнее.
— Здравствуйте, мистер Типпери, — сказал лейтенант, узнав молодого человека.
— Никого не надо арестовывать, лейтенант Берне, — улыбнувшись, заметил Чарли. — Можете отослать свою карету назад в участок. Я объясню потом все инспектору. Но вам придется проводить меня и этих подозрительных людей с их чемоданом ко мне домой. Вы будете нас охранять. О, не меня, а этот чемодан: в нем миллионы — холодные, ослепительные, прекрасные. Когда я открою этот чемодан перед моим отцом, вы увидите зрелище, какое мало кому доводилось видеть. А теперь идемте! Мы только зря теряем время.
Он вместе с Генри схватился за ручку чемодана. Заметив это, лейтенант Берне тотчас подскочил к ним.
— Пока мы еще не договорились, я, пожалуй, сам понесу его, — сказал Генри.
— Конечно, конечно, — согласился Чарли Типпери. — Только не будем терять драгоценного времени. Ведь нам еще надо договориться. Пойдемте же! Быстрее!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Мораторий, объявленный правительством США, помог стабилизировать положение, и акции на бирже перестали падать, а некоторые даже поднялись в цене. Такая картина наблюдалась в отношении акций почти всех предприятий, кроме тех, в которые были вложены капиталы Френсиса и которыми Риган играл на понижение. Он продолжал играть на понижение, вызывая неуклонное падение цен, и с радостью отметил, что на рынке появились большие пакеты акций «Тэмпико петролеум», которые, очевидно, выбрасывал не кто иной, как Френсис.
